Слова отца подействовали, и парню стало чуточку спокойнее. В любом случае он точно был прав, и сейчас об этом лучше было не думать. — Хорошо. Ты прав.

— Так-то лучше, — остался доволен глава семейства.

Около минуты Стас молчал, погрузившись в свои мысли, а потом поинтересовался:

— Пап, а как там Буся? Она в порядке, надеюсь? С ней всё хорошо?

— Очень скучает по тебе, — с улыбкой на губах выдал отец. — В первый месяц вообще почти не ела. Переживала за тебя и не понимала, куда ты делся. Мы её с трудом уговаривали кушать. Она ела очень редко и лишь когда совсем голодная была. Потом через месяц немного успокоилась и стала кушать чаще. Но всё равно она грустная. Сидит, не играет, не разговаривает, не урчит, не мурчит…. Ничего не хочет. Вкусности всякие ей предлагаем, а она не хочет. Играть тоже не хочет. Скучает по тебе! Да, любит она тебя очень сильно.

— Бедняжка, — вздохнул парень. — Но увидеться мы точно нескоро сможем.

— Ну, мы можем сделать кое-что другое, — отец загадочно улыбнулся.

— Что?

— Мы можем устроить звонок по видеосвязи. Мама из дома позвонит по видеосвязи нам. И ты сможешь увидеть Бусю, и она услышит твой голос. Может немного оживится! Думаю, будет здорово.

— Да, это будет очень круто! — оценил Стас и улыбнулся.

— Значит, точно сделаем этот звонок, — решил Виктор Петрович.

В палате опять повисла тишина. Станислав задумался о Бусе и о том, как она скучала по нему и волновалась. И с каждой минутой, думая о кошке, молодому человеку всё больше и больше хотелось её увидеть. Глава семейства задумчиво смотрел на сына, не решаясь задать один вопрос, который его очень беспокоил. Но вот мужчина всё же решился, придвинулся к сыну и заговорил:

— Сынок, а я уже давно хотел у тебя спросить… — начал отец. Стас повернул к нему голову. — Скажи, пожалуйста, а ты помнишь что-то из того, что мы тебе говорили, когда ты был в коме? Мы с тобой постоянно разговаривали, много всего тебе рассказывали, говорили…. Ты что-то слышал?

Парень отрицательно покачал головой. Он ничего слышать в принципе не мог, так как он помнил только ссору с родителями и ад. Теперь ещё он вспомнил аварию, но всё остальное…. Нет!

— Жаль, — немного расстроился мужчина. — Ну, ничего страшного. Мы можем всё теперь тебе рассказать. Сейчас ты хотя бы можешь говорить и что-то отвечать. Или спрашивать. А это замечательно. А хочешь, я расскажу, Стас, как…

— Пап, на самом деле, я устал и больше не хочу говорить, — поспешил прервать разговор Станислав. Он, и правда, почувствовал усталость, а по энтузиазму отцу, молодой человек понял, что разговор будет длиться долго. К этому парень был не готов и долго что-то обсуждать с отцом не особо хотелось. Сейчас после всего услышанного ему хотелось немного погрузиться в свои мысли, поразмышлять и ничего не говорить. — Я хотел бы послушать аудиокнигу. Можно?

— Да, конечно. Хорошо, — не стал спорить Виктор Петрович и полез за наушниками и телефоном сына. — Аудиокниг я уже много закачал. Начать с первой?

— Да, давай, — подтвердил Стас. Сейчас парень как никогда был рад, что вчера попросил отца накачать аудиокниг. И вот теперь ему было чем заняться. А самое радостное было то, что он мог говорить и если что имел возможность попросить выключить аудиокнигу, если ему надоест слушать её или он решит отдохнуть.

— Если устанешь слушать аудиокнигу, ты только скажи, — проговорил отец и надел на сына наушники. — Всё. Включаю. А я пока почитаю.

Молодой человек кивнул, и мужчина включил аудиокнигу. Стас слегка прикрыл глаза, расслабляясь. В ушах зазвучал приятный голос, и парень начал медленно погружаться в свои мысли.

Молодой человек лежал на кровати, уставившись в потолок. В наушниках играла музыка. Он слушал её уже около получаса и ему это изрядно надоело. Стас перевёл взгляд на отца, который читал книгу, и заговорил:

— Пап, можешь, пожалуйста, выключить музыку?

Виктор Петрович сразу оторвался от книги и повернул голову к сыну.

— Ага, хорошо, — мужчина снял с сына наушники и выключил музыку. — Если решишь ещё послушать музыку, говори.

— Вообще я хочу есть, — выдал парень, почувствовав сильный голод. Его живот противно заурчал. — Я сейчас не отказался бы от того супа, что ты мне предлагал недавно.

— Это замечательно! — заметно обрадовался отец, радуясь, что у сына появляется аппетит. — Сейчас подогрею его. Пару минут и всё будет готово. Подожди немного, сынок.

— Ага, жду, — кивнул молодой человек. — Куда я денусь? — на лице Стаса появилась лёгкая улыбка.

Виктор Петрович отложил в сторону книгу. Достав из холодильника суп, мужчина несколько минут подогрел его в микроволновке. Немного попробовав его и убедившись, что суп не слишком горячий, отец вернулся к сыну. Глава семейства немного приподнял парня, устроил его поудобнее и приготовился его кормить. Он взял в руки тарелку с супом, поднёс её поближе ко рту сына и уже хотел зачерпнуть немного ложкой и дать парню, как тут тарелка случайно накренилась. Её содержимое полилось прямо на грудь и живот Стаса. Несмотря на то, что мужчина проверял, чтобы суп был не слишком горячим, он был немного горячим, и стоило ему политься на молодого человека, как тот тут же зашипел от боли.

— Что ты творишь?! — прорычал парень, морщась от боли. Мало того, что было немного больно, так ещё неприятно от того, что отец пролил на него суп, а он даже не мог ничего сделать, ведь не двигался. Стас в тот же миг вновь ощутил свою беспомощность.

— Прости, пожалуйста, сынок. Прости! — Виктор Петрович быстро поставил тарелку на тумбочку, схватил полотенце и начал протирать живот и грудь сына, желая скорее убрать жидкость с него, чтобы его даже чуть-чуть не успело обжечь.

— Больно вообще-то! — воскликнул Станислав, продолжая морщиться и наблюдать, как отец вытирает его. Это было ещё более унизительно и неприятно.

— Прости, сынок, я не хотел. Правда, не хотел, — извинялся мужчина, не останавливаясь и схватив с тумбочки упаковку влажных салфеток. — Прости, пожалуйста! Это случайно вышло….

— Если ты не в курсе, то я просто двигаться не могу. Чувствительность у меня в порядке, — выражение лица Стаса стало недовольным. Он больше не морщился, так как отец вытер его насухо, но теперь парень себя чувствовал каким-то униженным. Униженным настолько, что гнев и недовольство он сдерживать не мог….

— Сынок, прости меня, пожалуйста, — отец на всякий случай протёр сына влажными салфетками и заново насухо полотенцем. — Мне так жаль…. Прости, пожалуйста. Прошу тебя, сынок! Ты только не злись,