– Поклеп! – Глаза Гордея превратились в две маленькие щелки.

– Мы все тщательно осмотрели и записали. Свидетели есть. Сейчас, вероятно, мои подчиненные закончили работу с чердаком вашей усадьбы. Я повторяю вопрос. Что вы знаете о сумасшедшем лиходее?

– Не знаю я никакого лиходея, – отчеканил боярин. – Чья-то игра, чей-то подлог. Не ваш, так моих злопыхателей. Ценат проведет собственное расследование. Беспристрастное.

На взгляд Старшого, Гордей врал и не краснел: ну какое же это независимое расследование, если оно касается главы цената?

– Оставим пока, – ровным тоном сказал Еруслан. – Имейте в виду, что мерзопакостные деяния Раскольника и события во дворце имеют связь и служат одним целям.

– И вы знаете, каким? – мягко спросил верховный волхв.

– Отче Рогволд, вы человек Правды. Два дня назад в этом самом зале собрались трое: вы, главный ценатор и покойный воевода Ярий.

– Обсуждение похорон князя, не более, – вклинился боярин Гордей.

Начальник сыска кивнул Федорину. Радогаст встал, откашлялся и произнес:

– П-прежде основного совещания здесь была попытка заключить д-договор о разделе власти.

– Ложь! – воскликнул ценатор.

Ратник Волобуй негодовал. Он верил воеводе и не допускал его измены. Однако сотник держал язык за зубами. Молчал и жрец.

– А вы что скажете, отче Рогволд? – поинтересовался начальник магического сыска.

– Ваш подопечный низвел истину до сущей напраслины, Еруслан, – ответствовал волхв. – Мы беседовали о будущности нашего государства, о крепости его власти, но отнюдь не о коварном разделе. Здесь, средь нас, княжна Василиса Велемудровна, законная восприемница отца. Не попустим же мы кощунства, не восстанем против Правды!

– Б-безусловно, – вступил Федорин. – Вы собирались лишь с-стоять за спиной в-великой княгини. Ибо молода и слаба. Да-да, легко уточнить, что вы рады помочь советом, но сыск располагает точными сведениями о речах, кои здесь велись. Н-напрасно, Волобуй, ты испепеляешь меня взором. Твой начальник – честный слуга отечества и объявил своим собеседникам, что, пока жив, будет давать отпор изменникам.

Сотник просиял. Ценатор насупился: а ведь и верно, откуда-то ищейки пронюхали о тайном разговоре. Волхв, который, как водится, не сказал в той беседе ничего однозначно крамольного, спросил Еруслана:

– Волей богов мне дана способность превозмогать чары, которые ты насылаешь на всякие предметы наподобие вон той вазы на камине. – Все поглядели на полку, где красовалась изящная фарфоровая поделка из государства Кидай. – Я уверен, что ты нас не подслушивал. Пойми, я не хочу, чтобы сказанное в запальчивости послужило тебе ложным знаком к действию. Спрятаться тут негде. Уж не выдаете вы с Радогастом желаемое за действительное?

– Ты вывел из строя мои магические устройства. – Еруслан кивнул. – Здесь был наш помощник, колобок. Продолжай, Федорин.

– Вот, теперь и хлеб работает на тайную охранку, – ядовито прошептал ценатор.

– Колобок запомнил в-весь ваш разговор и дословно передал его, п-прекрасно подражая вашим голосам, – сказал сыскарь. – Важно, что воевода открыто заявил ценатору, что не даст ему провести изменения в управлении нашим княжеством. Все ваши предложения, боярин Гордей, вызвали у Ярия искренний протест. Даже слова об испытаниях, которые вы хотите назначить княжне, встретили отпор. А уж когда вы «н-невинно заметили», что наследница может не дожить до веча…

Тут Федорину пришлось замолчать, потому что Василиса решительно встала из кресла.

– Хотите проверить, могу ли я управлять Легендоградом? – тихо, но твердо произнесла она. – Дерзайте. Завтра утром я приму клятву дружины, так и передайте воинам, Волобуй. Запомните, верховный волхв, когда я назло всем вам стану княгиней, в жреческом соборе появится сильный и деятельный руководитель. К тебе же, боярин, доверия никакого не имею. Два пути у нас. Объявлю на вече, где жил Раскольник. Или ты уйдешь от дел. Даже не пытайся найти третье решение.

Иван смотрел на девушку и не узнавал: вместо мягкой и ранимой разумницы-красавицы сейчас перед собранием стояла жесткая и решительная молодая правительница. Румянец, заливший ее щеки, выдавал гнев, глаза буквально пылали, но голос был стальным и ровным.

Никто не вымолвил ни слова. Сотник выглядел самым счастливым человеком Легендограда, ведь у княжества появилась сильная, хоть и девичья рука. Слепец Почечуй улыбался смутно и загадочно, кивая своим мыслям. Главный ценатор и верховный волхв нахмурились. Рогволд сжимал посох, Гордей порывался бросить что-нибудь резкое, но перетерпел. Он и так сегодня наделал много ошибок, недостойных столь высокого политика. Только где она теперь, его власть? Сыскари все приняли спокойно, будто того и ждали.

Василиса заняла свое место и махнула Радогасту, мол, продолжай.

– М-мы работали и работаем, не покладая рук. Проверены вельможи, чернь и даже домашние животные. Предприняты дополнительные меры защиты дворца. Предотвращено покушение на княжну. Главным же выводом из нашего дознания стало то, что злоумышленник или злоумышленники среди нас. Во-первых, легкое проникновение во дворец. Во-вторых, обладание недюжинными волшебными способностями…

– Волей богов, – негромко рассмеялся Волобуй.

Жрец ударил посохом о мраморный пол.

– Довольно! – Рогволд поднялся, простирая руку в гневном жесте. – Вы весь вечер кормите нас домыслами, не зная главной и страшной правды. Я понимаю, когда несет околесицу Радогаст, но ты, ты, Еруслан! Волшебник ты или сыскарь в кафтанчике? Ваша сыскная служба похожа на горстку мух, которые копаются на кучке кое-чего, не подозревая, что над ними уже нависло огромное и неумолимое копыто! Несчастные! Ведаете ли вы о шатающихся вратах Пекла? Знаете ли вы силу Злодия Худича?

Все застыли под напором патетики волхва, и тут на дворец налетел шквальный ветер, стекла лопнули, с оглушительным звоном просыпавшись на пол, и в зал ворвались холод и брызги.

Совпадение Рогволдовых речей и удара стихии было настолько ужасающим, что княжна закричала.

Пусто было на улицах ночного Легендограда, капли косо падали на древние камни, северный ветер выл и кидался в лицо Перехлюзда дождевыми брызгами. Народ, начавший под вечер бузить, роптать и мародерствовать, спрятался по домам.

Колдун, идущий к дворцу, не обращал внимания на стихию, его сейчас занимала подготовка к серьезному бою. Перехлюзд ощущал небывалый подъем – Злодий Худич питал его силы. Похожее чувство волшебник испытывал в ночь, когда он был должен сломать проклятые печати на вратах Пекла, но ему на голову свалились два недоумка-иномирца. Ныне все иначе. Повелитель сказал, что Перехлюзд не один. Да, теперь открытие врат как никогда возможно!

Встав на площади, колдун принялся врать ветер. Так называлось заклинание, укрощающее и направляющее воздушные струи. Одновременно обострилось восприятие волшебника. Дворец, площадь, небо, окрестные здания окрасились в оттенки красного и черного. Перехлюзд узрел алые фигурки, двигающиеся внутри дворца. А еще он почуял чье-то ненавязчивое внимание… Откуда-то справа, из темной арки. Стоило магу сконцентрироваться на этом наитии, и он увидел малиновую фигуру наблюдателя. Силуэт чуть двинулся и стал бледнеть до розового.