– Молодцы, – похвалил Ханг, – продолжайте. Завтра к вечеру мы должны зачистить весь город.

Десантники четвертого взвода двигались к центру по разрушенной дороге, обходя попадавшиеся искорёженные машины. Скоро должна была показаться железнодорожная станция Lugovaya. Вдруг из разбитого окна полуразрушенного четырехэтажного дома послышался детский плач. Затем из дверного проема, в котором не было самой двери, на улицу выбежал мальчик лет пяти. Выскочившая вслед за ним женщина сразу же утащила его назад, но было поздно. Ханг их заметил.

– Нам туда, – указал он на полуразрушенный подъезд в доме. – Сержант Вужоу, проверить и зачистить.

Не успел Вужоу с тремя десантниками приблизиться к дому на двадцать шагов, как на пороге появился старик в красном свитере, шароварах и с двуствольным ружьем.

– Не подходи, ирод! – прошепелявил дед беззубым ртом, преградив путь десантникам, и поднял двустволку. – Убью!

Вужоу сразу открыл огонь по человеку с ружьём. На груди у деда расплылось несколько кровавых пятен. Он выронил двустволку, покачнулся и упал под ноги приближавшимся солдатам.

Перешагнув через труп старика, десантники вошли в подъезд. Дверь слева от входа в парадное была приоткрыта. Решив не рисковать, шедший первым боец бросил туда гранату. Раздался взрыв. Из квартиры послышались душераздирающие крики. Как показалось сержанту, кричали сразу несколько человек: мужские и женские голоса слились воедино.

Когда дым рассеялся, десантники вошли в квартиру и обнаружили на пороге окровавленного мертвеца, который прикрыл своим телом пятилетнего сына. Его спина была изрешечена осколками, левую руку отсекло, из обрубка на пол ручьем текла кровь. Зато ребенок был еще жив. Он пытался выбраться из-под отца, но не мог сдвинуть его с места и в ужасе заскулил, увидев вошедших китайских солдат. У разбитого окна лежала старуха, тоже убитая гранатой. А в дальнем углу развороченной квартиры, на диване, под картиной с пейзажем парижского бульвара, сидела насмерть перепуганная женщина с длинными волосами, в широком платье. Осколок ранил ее в плечо, она была в шоке, но не обращала внимания на текущую по руке кровь.

– Кто вы? – проговорила она, увидев вошедших десантников. – Уходите отсюда!

Трое солдат с автоматами замерли на пороге. Сержант помнил приказ, но медлил. Он заметил, что женщина была беременна.

– В чем дело, Вужоу? – раздался голос капитана у них за спиной. – Пристрели ее и мальчишку. Нам надо двигаться дальше. Добей их!

Вужоу навел автомат сначала на пацана, который смотрел на него большими и круглыми от страха глазами. Затем вскинул его и наставил на женщину, но не смог нажать на курок.

– Слабак, – оттолкнул его капитан и, сделав шаг вперед, без колебаний выстрелил парню в грудь. Мальчик затих и уронил голову набок.

Увидев смерть сына, беременная женщина вскочила на ноги, превратившись в разъяренную тигрицу, и бросилась на капитана. Размахивая руками, она попыталась вцепиться ему ногтями в лицо.

– На эту падаль я даже не буду тратить патроны, – усмехнулся Ханг, закидывая автомат за спину. И сбил женщину с ног ударом кулака в лицо. Едва упав, оглушенная, она сразу же попыталась подняться. Но Ханг выхватил десантный нож и отточенным ударом всадил его в сердце женщине. Испустив последний вздох, она умерла рядом со своим сыном.

– Вот так, – назидательно произнес капитан Ханг, вытирая окровавленное лезвие о платье убитой женщины и возвращая его в ножны, – должен поступать с врагом каждый китайский солдат. Без жалости и сожалений. Вам понятно, сержант Вужоу?

– Так точно, – пробормотал Вужоу, стараясь не смотреть на убитую женщину и капитану в глаза.

– Позже получите взыскание за проявленную слабость, – объявил капитан, – а сейчас следуем дальше. Зачистка не окончена. У вас еще будет шанс доказать, что вы истинный солдат Поднебесной. Вам ясно?

– Так точно, – сержант вытянулся по стройке смирно, стараясь не показывать, как его трясет.

Но Ханг сделал вид, что не заметил. Сержант еще был совсем зеленый. Когда он сам убивал впервые, его тоже трясло. Позже прошло и даже понравилось. И у сержанта пройдет.

– Тогда вперед! – скомандовал капитан.

Сжав автомат, Вужоу кивнул и вышел наружу. Солдаты последовали за ним. По дороге к железнодорожной станции они пристрелили еще нескольких человек, пытавшихся укрыться в парке. Когда же десантники приблизились к станции, то увидели, что к ним навстречу прямо посреди улицы шел человек с небольшим китайским флагом в руках. Это был бородатый мужчина средних лет, одетый в легкую желтую куртку, из-под которой виднелся пиджак, черные брюки и лакированные туфли. Он был похож на преуспевающего менеджера средней руки.

Вужоу поднял автомат, чтобы пристрелить его, но капитан сделал знак повременить.

– Обожди, – приказал Ханг, – держи его на мушке. Хочу посмотреть, что ему надо.

Человек с флагом приблизился на расстояние десяти метров к десантникам и вдруг заговорил на китайском.

– Приветствую вас как освободителей! – прокричал он. – Я ждал вас! И вот вы пришли. Чтобы установить настоящий порядок, а не то, что у нас было. Разрешите от всей души обнять вас? Или как-то еще выразить свое почтение солдатам армии Поднебесной.

Ханг молчал какое-то время, размышляя. Затем сначала поднял, а потом опустил дуло автомата, недвусмысленно намекая, что прибывший должен опуститься на колени. Мужчина с флагом немедленно рухнул на колени, продолжая вертикально держать древко, сделанное из старой лыжной палки.

– Не знаю, где ты выучил китайский, но это было не зря, – наконец раскрыл рот капитан и поставил свою правую ногу в пыльном сапоге на поваленный столб. – Ты можешь выразить мне свое почтение: целуй!

– Простите, я еще плохо говорю по-китайски, – растерялся мужчина, рассматривая грязные сапоги десантника.

– Ты все понял верно, – ухмыльнулся Ханг, – если хочешь выразить свое почтение новой власти – целуй мои сапоги. Или…

Он чуть повел дулом автомата. Этого хватило.

Мужчина вздрогнул, но затем быстро подполз на коленях, прижал китайский флаг к груди и стал целовать сапоги Ханга. По лицу капитана расплылась блаженная улыбка. Это было высшее наслаждение для него. Но едва местный слизал языком всю пыль с сапог и поднял голову, заискивающе поглядев на Ханга, как ему в лоб уткнулось дуло автомата.

– Отлично, – произнес Ханг, – ты выразил почтение. А теперь умри.

И нажал на курок. Короткая очередь расколола голову как арбуз, во все стороны брызнула кровь. Обмякшее тело снова рухнуло под ноги капитану, залив своей кровью самодельный китайский флаг.

– Но зачем, капитан? – не удержался Вужоу. – Он ведь хотел служить нам добровольно.

– Он предатель, а значит, предал бы и нас при первой возможности, – спокойно произнес Ханг, брезгливо отталкивая мертвеца от своей ноги. – Не жалей его. И, потом, сколько раз тебе повторять, Вужоу, – пленных мы не берем. Нам нужна только земля.