Вокруг — ив воде, и на скалах — виднелись тюлени. Больше сотни тюленей. Взрослые самки и самцы, молодые особи и совсем еще юные детеныши. Все они грелись на солнышке или плескались в теплом море. Она повсюду слышала их голоса — низкий лай стариков и тоненькое повизгивание малышей сплетались в разговор, и Джоди казалось, что она смогла бы его понять, если бы хорошенько сосредоточилась.

Прежде она часто приходила сюда с Олли. В плохую погоду он забирался к ней за пазуху, а в хорошую сидел у Джоди на плече или просто бежал рядом. Иногда она часами напролет болтала с Дензилом или молча наблюдала за тюленями в обществе Топина.

Но никогда еще она не оказывалась так близко к этим животным, как сейчас.

Несколько малышей резвились на берегу, наполняя воздух своими криками, — ну точь-в-точь расшалившиеся ребятишки из Трущоб. Джоди направила каркер в их сторону, но тут у нее на пути возник взрослый тюлень. Он поднял голову над водой и посмотрел на девушку.

Камень, - послышалось ей.

Это прозвучало словно звон колокольчика и не имело ничего общего с грубым тюленьим лаем. Джоди вдруг почудилось, что она уже слышала этот голос, эту четкую, правильную речь.

Она бросила взгляд на Йолен-Рок.

— Что — камень?

Камень с дыркой.

У Джоди появилось неприятное ощущение, словно туча закрыла солнце.

— Нет… — прошептала она.

Пройти девять раз.

Неприятное чувство стремительно нарастало, сжимая грудь, и Джоди задрожала всем телом.

— Не говори со мной так!

На восходе луны.

В сознании Джоди что-то щелкнуло. Боль сдавила виски.

— Пожалуйста, не…

Но было уже поздно. В то же мгновение она вспомнила все: и Вдову, и ее прихвостней, и Эдерна — растерзанный на кусочки часовой механизм, из которого сыпались болтики и гаечки…

Когда ты проснешься, - сказал тюлень, глядя на нее своими огромными влажными глазами, — не забудь о камне.

— Но я не хочу просыпаться.

Быть Маленьким Человечком здесь — хорошо и приятно, а наяву это означало снова столкнуться с ведьмами, их фамильярами и слочами. И еще там ее ждало море — такое же враждебное, как в день гибели отца…

— Ты не можешь заставить меня проснуться! Но все вокруг уже начало расплываться, словно гигантская рука стирала наваждение со стекла реальности.

— Нет! — закричала она.

Но ты нужна нам.

Джоди опять плыла, но теперь уже не по волнам: она будто бы парила в темноте, где не было ни неба, ни земли.

Ты нужна мне…

Девушка невольно вспомнила старые морские байки, будто души умерших эльфов вселяются в тюленей, и перед мысленным взором снова возник образ Маленького Человечка — ее погибшего друга…

— Эдерн?

Тишина.

— Эдерн, а может, ты все-таки был настоящим?

Но ответа не последовало, а сама. Джоди постепенно возвращалась в свое измученное тело, и вскоре тьма отступила перед лучом яркого света, ударившим ей прямо в лицо.

— Какая крошка! — ахнула Лиззи, захлопав глазами от удивления. — Словно куколка.

Хенки только хмыкнул, мельком взглянув на Джоди, сейчас его гораздо больше волновало другое: он изо всех сил старался удержать лодку на месте, чтобы тюлень мог спокойно приблизиться, не уронив своего пассажира.

Дензил же, стоя рядом с Лиззи, молча смотрел на крошечную фигурку на голове животного и размышлял, сошел ли с ума он сам или же мир вокруг. Сняв очки, он старательно протер их и водрузил на переносицу.

Для него изменилось все — невозможное каким-то необъяснимым образом стало возможным.

Все утратило смысл. Он больше ни в чем не был уверен. Облегчение от сознания того, что Джоди жива и здорова, смешивалось с недоумением по поводу ее размера. Бедный Дензил чувствовал себя глупым стариком, посмешищем со всеми своими научными принципами и элементарной логикой.

Как страшно вдруг обнаружить, что ты всю жизнь заблуждался! Но в то же время в груди у Дензила поднималось странное, неведомое ему доселе волнение: существование чудес открывало безграничные возможности для принципиально новых исследований.

Кроме того, Дензила утешало, что Лиззи и Топин были ошарашены ничуть не меньше, чем он, да и немудрено: не каждый день увидишь Джоди размером с мышь.

Лиззи осторожно сняла девушку с головы тюленя, завернула ее в носовой платок, поднесла к фонарю и принялась качать, напевая при этом какую-то песенку, что, насколько было известно Дензилу, привело бы Джоди в неописуемую ярость, если бы она услышала.

Старик наклонился ниже:

— Джоди…

— Она насквозь промокла и промерзла до костей, — шепнула ему Лиззи. — Но с ней все будет в порядке. Да, Хенки?

Хенки, направлявший лодку в сторону складов, опять неопределенно хмыкнул, но Дензил предпочел расценить это как согласие. Пусть уж лучше великан не отвлекается, поскольку лавировать среди останков кораблей и без того не так-то просто.

Топин поднялся, намереваясь получше рассмотреть малютку Джоди. Лодка закачалась.

— А ну-ка сядь! — рявкнул Хенки. Философ повиновался.

Между тем Дензил оторвал взгляд от Джоди и повернулся к тюленю, однако тот уже успел уплыть.

— Какое поразительное создание, — задумчиво произнес старик и громко прокричал в темноту: — Спасибо тебе!

Хенки с улыбкой посмотрел на него, но ничего не сказал. Великан старательно греб к берегу, и его массивные мускулы перекатывались под свитером. Дензил снова обратил все свое внимание на Джоди и удивленно вскинул взгляд, когда лодка ударилась о причал: обратный путь показался ему слишком коротким.

— Ну что, вы изменили свое мнение? — поинтересовался Хенки.

— О чем?

— Обо всем.

— Пожалуй.

— Ой, смотрите! — перебила их Лиззи. — Она приходит в себя.

И правда, тонюсенькие реснички задрожали, и в следующую секунду Джоди очнулась.

— Чертово волшебство, — выдохнул Хенки. — Жаль, что у нее нет крылышек. Хотел бы я увидеть, как они работают.

— Она же не фея, — возразил Дензил.

— Но в любом случае она служит живым доказательством существования магии, не так ли?

— Да тише вы! — зашипела на них Лиззи, когда Джоди поморщилась и заткнула уши.

— Давайте поскорее внесем ее в дом, — предложил Хенки, привязывая лодку.

Он пытался говорить приглушенно, но даже шепот его звучал как раскаты грома.