И вот теперь, на этом матче, они предполагали окончательно расставить все точки над і и показать, кто тут главный.

Когда настал день игры, все хулиганы были в городе, и каждый знал детали плана, впрочем, кто его только не знал к северу от Брайтона![404]В полиции тоже были в курсе и потому разработали операцию в целях захвата главарей фирмы с последующим ее уничтожением раз и навсегда. В итоге провернули они все довольно успешно. Планы устроить битву обернулись против самих зачинщиков. Дело закончилось в пользу полиции: 47 фанатов были арестованы, а масштабного побоища удалось избежать. Фирму же из Мадеруэлла окружили, отправили на вокзал и усадили на ближайший поезд, следующий в южном направлении. Озлобившись на то, что их лишили и футбола, и драки, они сошли с поезда в Данди и выместили свой гнев на тамошних фанатах.

У главных клубов Шотландии, «Глазго Рейнджерс» и «Селтика», как ни странно, нет таких мощных фирм, какие им должны бы полагаться по статусу. Конечно, когда происходят встречи «Старой фирмы», фанаты съезжаются толпами и при любой возможности устраивают потасовки по всему городу, но на других матчах они ведут себя спокойно, если только нет каких-то заранее продуманных планов. Возможно, это связано с тем, что соперников у них не так много, хотя парни из Абердина. DUC и «Хибс» не раз нападали на ребят из Глазго и иногда даже побеждали их. Хулиганов «Рейнджерс» и «Селтика» охлаждает еще и то обстоятельство, что спрос на билеты на матчи с участием этих клубов чрезвычайно велик, и потому угроза получить запрет на посещение стадиона вполне реальна. В отличие от большинства других команд, «Рейнджерс» и «Селтик» могут похвастать длинной очередью из жаждущих заполучить сезонный абонемент на их матчи, и потеря одного болельщика пройдет совершенно незамеченной. К тому же хулиганы «Рейнджерс» и «Селтика», судя по всему, несколько взрослее, чем парни из других шотландских фирм, и, поскольку движение казуалов в начале 1980-х привлекало гораздо более юную публику, «Айброкс» и «Селтик Парк» оно коснулось в наименьшей степени.

Двигаясь по трассе М-8, мы прибываем в Эдинбург, где фирма «Хайберниана» под названием «Capital Service» противостоит парням из «Casual Soccer Firm» (CSF), болеющим за «Харт оф Мидлотиан».[405]Фирма «Хибса» представляет собой, пожалуй, вторую по степени организованности хулиганскую группировку в Шотландии, которая может похвастать своей многочисленностью. Кроме того, они известны тем, что отстаивают свою территорию и предпочитают решать все вопросы на выезде, а не драться на собственной земле. Как ни странно, многие фанаты из фирмы «Хартса», несмотря на то что в их название входит слово «казуалы», считают важным носить цвета своего клуба. Большинство казуалов не склонны этого делать, так как, не имея опознавательных знаков, легче проникнуть на трибуны или устроить засаду, но парни из CSF уверены, что если уж ты бьешься или бился за «Хартс», то и быть побитым за него тоже не грех. Кроме того, считается (и об этом говорилось чуть выше), что если ты не носишь клубные цвета, то запросто можешь скрыться в толпе, когда сдрейфишь, — именно такое обвинение они часто предъявляют своим врагам из «Хайберниана».

Приведенная ниже история была рассказана нам одни парнем, которого мы как-то раз встретили в поезде по дороге в Шеффилд. Мы помещаем ее здесь потому, что парень тот был фанатом «Хибса». По каким-то, одному ему ведомым причинам, он попросил нас назвать его Скуидли, хотя его настоящее имя Пол. В его рассказе подробно описываются чувства, которые могут возникнуть в момент проявления бездумной жестокости, и послание, выраженное в нем куда лучше, чем это удалось бы нам, можно сформулировать просто: держись подальше от беспорядков, приятель, это может кончиться очень плохо.

МИГ БЕЗУМИЯ

Сидя за решеткой, я провел немало часов за разговорами со своими сокамерниками о тех мгновениях безумия, когда агрессия бьет ключом. Некоторым из моих собеседников они, судя по всему, доставляют кайф. Это видно по их глазам, когда они смакуют каждую деталь: как порезали ножом или куском битого стекла лицо какого-то бедолаги, как размозжили чью-то голову. Но во мне каждое их слово вызывает чувство вины и раскаяния, и стоит мне остаться одному, как передо мной встает образ несчастного паренька, лежащего на полу.

В свое время я начал ходить на стадион просто потому, что туда ходили все. Ну а потом — сами знаете, как бывает: поучаствуешь в погоне, и ты уже самый крутой шестнадцатилетний пацан во всем Эдинбурге. Хотя на самом деле обычно стоишь в сторонке, глядя, как дерутся по-настоящему крутые парни, а потом бежишь либо вперед за ними, либо назад перед ними. Игры с «Хартсом» всегда сопровождаются беспорядками. Фанаты «Хартса» и «Хибса» страшно ненавидят друг друга, так что даже самый благоразумный среди них, убьет свою жену, если та решит перейти от «зеленых»[406]к «темно-бордовым».[407]Все мои приятели болели за «Хайберниан», и тогда было очень распространено движение казуалов со всей этой модной одеждой. Фанаты «Хартса» в этом плане сильно отставали от казуалов «Хибса», так как всё еще носили клубные цвета. В общем, мы застукали тех ребят в торговом центре «Сент-Джеймс» — среди нас был паренек, который знал их по своей старой школе. Он сказал, что один из них всегда был говорливым ублюдком и его давно следовало бы прессануть. Они косили под казуалов, но у некоторых были шарфы «Хартса». Нас было двенадцать, а их — всего шестеро. Некоторые из наших стали уверять, что, если мы замесим фанатов «Хартса», на нас обратят внимание во взрослой фирме, ну и мы пошли за ними.

Вскоре они заметили нас и явно забеспокоились. Когда мы их настигли, тот самый «говорун» резко развернулся и съездил по лицу моему приятелю. Они вцепились друг в друга, а остальные ударились в бегство, и семеро наших, в том числе и я, помчались за ними. Мы догнали одного и навалились на него всем скопом. Он совсем не хотел драться (вполне вероятно, ему вообще никогда не приходилось этого делать), но все равно мы его избили. Он трепыхался на полу, как кукла, получая пинок за пинком. У меня была в руках недопитая бутылка лимонада, и вот, когда мы уже уходили, я зачем-то бросил ее прямо ему в голову. Между нами было не более пяти футов, и он даже не пошевелился. Бутылка разбилась об его голову с таким жутким звуком, какого я в жизни своей не слыхал. Затем мы побежали. Я помню, как один из моих приятелей крикнул мне: «Вот черт, зачем ты это сделал?»

Я и сейчас не смог бы ответить на его вопрос. Видимо, это навсегда останется для меня загадкой. Я не могу объяснить, что заставило меня бросить бутылку, но я ненавижу себя за этот поступок, и память о нем никогда меня не оставит. Я не знаю, что стало с тем парнем, но вполне может быть, что я повредил ему мозг или лишил зрения.