Броня в этой ходке — дело второстепенное. Сейчас ловкость более востребована. Потому и «костюмчик» выбрал, можно сказать, летний. Но хорошим бронежилетом не побрезговал, конечно. Спецназовский «Оберег-7М» с бронепластинами, переплетёнными композитными материалами, надёжно прикрывает тело, хотя и не греет. Топаю по хрустящему снегу, зубами стучу и обдумываю причины неудачной схватки. Под напором огня тварь отступила, но это не более чем тактический ход. Химеры не бегут, поджав хвосты. Кто живой остался после встречи с ними — тот знает.

Гложет то, что не успел воспользоваться специально припасёнными для этой встречи артефактами. Жменя осколков «мёртвого камня», способных остановить её бешеную регенерацию, так и осталась в контейнере на дне рюкзака.

В упор изрешетил гадину из «калаша». Прыгал вокруг неё, как наскипидаренная блоха, три магазина выпустил и, отлетев от удара её лапы в сугроб, напоследок из подствольника одарил. Граната слегка оглушила тварь, и я уж было обрадовался, что всё так славненько получатся — быстро и гладко. Но когда вставил острый серебристый камушек в специальное крепление самопальной «швайки» и пожелал завершить начатое, зверя и след простыл. Вдогонку ему над заснеженными холмами только моё протяжное «ё-о-о!» и раздалось…

Знал ведь, что раны химер заживают быстро. Но не настолько же! Видать, столкнулся с матёрой особью данного вида. Ясен-красен, что сперва полагалось поразить тварюгу артефактом. И уже после, лишив её главного козыря, расчленять-разрывать-расстреливать. Но тварь атаковала неожиданно. Ну, не учуял я её почему-то! И вообще гадина эта оказалась эксклюзивной. Как она попала в это время, в самое-самое начало, в декабрь две тысячи шестого?!

Есть подозрение, что именно он, тот самый импульс ноосферного модификатора в пятьдесят шестом году, повредил структуру Зоны на всей протяжённости её существования, до самого начального периода. Если это так, то всё может оказаться гораздо сложнее, и хаотические провалы из одного года в другой, перемешивание реалий разных периодов — далеко не единичны. Только бы ранение от этого «выстрела» не вызвало «внутреннего кровотечения», в результате которого — смерть… Мы с напарницей «переиграли» тот судьбоносный день, конечно, исправили по своему усмотрению. Но вот, получается, не все «брызги крови» удалось отмыть.

К своему удивлению, химера получила достойный отпор. Мутная тварь ещё не поняла, что из нас двоих охотник — я. А теперь ещё и охотник, взявший след. После короткой первой встречи появился ментальный поводок, который тянется за ней.

Эх, мне бы тугой лук или арбалет! Сварганил бы стрелу с мёртвокаменным наконечником. С расстояния куда легче было бы поразить цель, чем гоняться за ней с клинком. Вспомнил юность и в Ланселота, дурак, решил поиграть! А какой же рыцарь без меча?!

Вдруг в стороне раздался лёгкий хруст снега. Кто-то или что-то за холмом, у подножия которого я стоял, топало в мою сторону. Я накрылся хемикожаным плащом и лёг на снег, моментально превратившись в сугроб. Конечно, нынешние мутанты ноль шестого года нервно курят в углу по сравнению с флорой-фауной Зоны тридцатых-сороковых-пятидесятых. Но всегда нужно быть начеку. В этих годах даже на людях светиться крайне опасно. Сходив в первую ходку в начало сталкерской эпохи, я больше дров наломал, чем пользы принёс. После неё реальность местами исказилась до неузнаваемости. По большому счёту, это не повлияло на конечный результат, к которому мы стремимся, но всё же…

Человек с карабином наперевес быстро взобрался на вершину возвышенности и уже скатывался вниз по склону снежной горки. Я наблюдал за ним сквозь узкую щель, оставленную между плащом и покрывалом снега. В «ружьишке», по здоровенному магазину для восьми солидных патронов, угадывалась «Сайга 20К». Если бы пушка была посолиднее, то издали мужичок сошёл бы за настоящего зонного бродягу годов этак из двадцатых, из самого разгара «золотой эры» сталкеризма. Бронекостюмчик, конечно, подгулял. Шапка-ушанка, ватная телогрейка, валенки, варежки. Ко мне бежит, не обманул я его квазисугробом. Тормознул неподалёку, навёл на меня карабин и, чтоб меня псевдособаки драли, заговорил…

Это был седобородый дедуля в почтенных летах. Я бы меньше удивился, извлеки он из недр замусоленной телогрейки что-нибудь вроде мини-гана. Этот кривой суржик, смесь русского и украинского языков, прибивал окончательно, расчёсывая мои извилины граблями словес. По употребляемым словечкам и оборотам складывалось стойкое впечатление, что дед страшно набожный, несмотря на то, что и матюкливый не в меру. Встав в полный рост, я попытался не заржать от этого звукоплетения с вкраплениями неизвестных мне слов. Не получилось.

Половина смысла его речи потерялась в моём хохоте. Но дедуля был настроен жутко сурово, и нервишки его были на взводе, ствол «Сайги» нервно дёргался перед моим лицом. Я принялся успокаивать воинственного старца. Дескать, я ему не враг, а так — прохожий, по делам своим тут гуляю.

Любопытным и грозным оказался этот дедушка, как будто работал сторожем на вверенной ему территории. Что за дела такие у прохожего в зоне отчуждения атомной станции и почему это плащ-палатка цвет постоянно меняет, га?! Прямые вопросы требуют прямых ответов. Ну и как мне отбрехаться? Не адаптировать же правду жизни для его архаичного мировосприятия. Хотя…

Пришлось ответить, что я из секретного отдела МЧС и был прикреплён к экспедиции международной исследовательской лаборатории, что изучала влияние радиационного загрязнения на экологию. И вот нет больше экспедиции — всех учёных поубивал какой-то зверь, скорее всего мутант. А то, что всякими интересными штуками с ног до головы обвешан, так это европейские новинки, заделанные по последнему слову техники.

Поверил дед почему-то сразу и давай меня про зверя расспрашивать-выведывать. Хемикожу принял как должное. Ну, новинка — так новинка. Имечко моё спросил, а сам представился Лесником Михой, хуторянином-самосёлом. Лесником он был бывшим, но въелось это прозвище ему в душу, так и прилипло по жизни, став вторым именем. Много таких вот самосёлов вернулось в зону отчуждения спустя несколько лет после аварии на ЧАЭС, из разных соображений и побуждений вернулись и живут-обитают. Ещё не подозревают, что впоследствии почти всем выпадет судьба превратиться в зонных монстров, берущих своё происхождение от людей, под воздействием мутаций в Зоне, набиравшей аномальную силу…

Я назвался сержантом Максимом Полищуком и сказал, что обязан топать дальше, что тварь выслеживаю. Дескать, кончить её надо, пока не перебила всех в округе. Дед неожиданно запросился в попутчики. Перечить я не стал, и мы, почти бегом, не медля двинулись дальше. Времени терять нельзя. Ветер следы на снегу быстро замёл, а мой незримый «поводок» натянулся до звона, как бы не порвался.

Дед был в форме, и на бегу мы даже поговорили, не сбив дыхания. Миха оказался бывалым охотником и свой карабин прикупил через сына давненько, как только Ижевский завод начал выпускать эту модель. Лесник обитал здесь, на берегу Припяти, жил не тужил со своей бабкой, даже соседями обзавёлся, такими же пожилыми самосёлами. Охотился на всякую живность, тогда ещё не мутированную. Сын из Киева посылки с водочкой и салом ему слал, с экскурсиями да экспедициями передавал. Что ещё человеку надо?