– Почему нет огня? – спросил Селет. – У меня есть зажигалка. И ножик, – добавил он, порывшись в своем мешке. – А твой где? – спросил он Дениса.

Земной мальчик вздохнул.

– В палатке остался, в лагере.

– Эх ты, охотник, – поддела его Трей.

– Я же не знал, что все так выйдет! – возмущенно ответил Денис. Сам то он уже не раз вспоминал про свой роскошный нож, но не хватало еще, чтобы ему делала замечания плаксивая девчонка! – Надо собрать костер! – сказал Денис, отвлекая всех от своей оплошности. – Пойдем, Селет, соберем веток. А ты иди, поищи еду, – сказал он Трей.

Девочка хотела сказать, чтобы он тут не командовал, но действительно, кто-то же должен был найти что-нибудь съестное.

Она пошла вниз по каньону. Кажется, когда она бежала здесь утром, она видела какое-то дерево… Вдруг на нем что-нибудь растет?

Если их найдут… А Селет и Денис говорят, что найдут, то что делать с Одисом? Можно взять его с собой, но что, если земляне отдадут Одиса туземцам? И тогда эта машина прикажет принести Ноиса в жертву. Сиаа говорила, что его опустят в яму, и он там умрет. Долго будет умирать. А вдруг еще кого-нибудь отправят в яму? Трей потрясла головой. А что если Одис исчезнет? Утонуть он не может, но если его спрятать где-нибудь, так чтобы не найти. И адалы не получат, никаких телепатов. Но и земляне останутся без урана. Так это если земляне их найдут! А что скажут Денис и Селет? Вдруг они будут против? Тогда завтра утром она это сделает одна! Спрячет злобную машину, пока все будут спать, где-нибудь здесь…

Трей оглянулась. У ног журчал ручеек. Справа были все те же скалы, слева тоже, но до скал была узкая полоса земли, на которой росли корявые деревья. Ага! Вот то дерево, что она видела! Трей подошла поближе. Да, на ветках висят какие-то желтые плоды. Съедобные они или нет? Спросить бы кого… «Ага, спроси Одиса, он тебе скажет, можно это есть или нет, а потом попросит сплясать для него в благодарность. Они сами разберутся! Тут и думать не надо – вон тот и тот плод клевали птицы. А раз так – их можно есть!»

Трей решительно потрясла ствол деревца. Желтые продолговатые плоды попадали вниз. Она взяла один и осмотрела. Шкурка покрыта пушком, упругая на ощупь. Она трясла ствол до тех пор, пока желтые пушистики не перестали сыпаться. Трей подошла к ручью – во что бы все это собрать? На другом берегу рядом со скалой она заметила песок. Интересно, а если Одиса закопать там? И запомнить легко, где это – как раз напротив дерева. Трей по камням перескочила на другой берег и запустила руки во влажный белый песок. Отлично! Она выкопала хорошую ямку, потом помыла руки, вернулась обратно, собрала все желтые плоды в подол и побежала назад к водопаду.

Когда она вернулась, у стоянки уже горел костер. Селет сидел так близко к огню, что Трей испугалась – не обжегся бы. Костер развели около двух отвесных скал, которые образовывали почти прямой угол.

Трей свалила желтые плоды в воду и тщательно их промыла. Она разодрала шкурку, понюхала серединку. Лизнула осторожно. Вкус был вяжущий, кисловатый. Денис протянул руку тоже попробовать, но Трей шлепнула его по пальцам.

– Мы их запечем! Только нужны угли, а не огонь.

Пришлось немного разворошить костер, чтобы засыпать желтые шары углями.

Потом они уложили сухой хворост около скал. Получилась место, где можно было спать без опаски. Скалы защищали их с двух сторон, а огонь отгораживал их мирок от мрака ночи. Еще бы крышу сверху и был бы почти домик! Кожура желтых плодов шипела, лопаясь. Селет палочкой аккуратно переворачивал их среди углей.

Красные, желтые, синие, даже бесцветные языки пламени плясали перед глазами, свиваясь каждую секунду в новую картину. На огонь можно смотреть часами, и ни один костер никогда не похож на другой. Трей уже думала об этом, сравнивая веселый костерок землян с пламенем адалов. Вчера и позавчера костер был развлечением. В любой момент можно было нырнуть в палатку, в теплую и мягкую постель. А сейчас… Сейчас огонь – это все что есть у них.

– Готово, – сказал Селет, выковыривая своим ножом из углей черный шар. Он покатал его немного по земле остужая, потом подтолкнул к Денису. – Ешь.

Затем достал остальные.

Трей, помогая себе камнем с острыми краями, разделила плод на две части. Выпавшую косточку она отложила в сторону. А внутри двух обугленных половинок призывно блестела плотная, волокнистая, малиновая мякоть.

– Вкусно! – сообщил всем Денис. Он умудрился вывернуть одну половинку наизнанку и сейчас объедал горячий плод, жмурясь от удовольствия.

– Ага, – подтвердил Селет. – Можно есть.

– Смотри-ка, какой Селет у нас такой запасливый, – сказал Денис. Первый голод был утолен, и мальчику захотелось немного подразнить примолкших друзей. – Кто бы мог подумать, что илльфи всегда ходят с зажигалкой в кармане.

Селет доел плод и сказал:

– Когда ты рядом с землянами – приходиться думать за двоих.

– Получил? – спросила Трей.

– Ага, – отозвался Денис, – он сказал за двоих – имел в виду себя и тебя, а не меня.

Трей засмеялась. Так играли друг с другом викси, пробуя остроту коготков.

Но дразниться не хотелось. Для шуток и подначек есть день. А ночью хотелось чего-то другого.

– Денис, – неожиданно спросил Селет, – почему ты говорил, что богов нет?

– Потому что… потому что их нет, – ответил Денис. – А ты веришь в богов?

– Есть разные существа, – уклончиво ответил Селет, – странные и сильные. Их можно назвать богами.

– Но здесь-то совсем не то!

– Не то, – согласился Селет.

Денис покосился на илльфи, – серьезно он спрашивает или так? Потом сказал:

– Если бог есть… или боги, почему они позволяют чтобы были всякие… плохие дела? Позволяют смерть, например? Или жертвы. Болезнь. Боги должны быть добрыми! Да?

– Не знаю, – ответил Селет. – Я не думал так. Позволяют смерть, – повторил он.

Трей не нравился этот разговор… И вообще все.

– Почему ты плачешь? – тут же спросил ее Селет.

– Я не плачу.

Селет мотнул головой, откидывая назад волосы, и спросил:

– Хотите, я расскажу одну легенду? Про огонь.

– Да! – Трей постарался незаметно вытереть лицо. Денис развалился на хворосте, подперев голову рукой.

– Давным-давно росло большое дерево, – начал Селет. – Оно было одно на всей планете. Совсем одно. Шел дождь – вся вода доставалась дереву, не нужно было ни с кем делиться. Солнце светило только для него одного. На дереве вырастали листья, прилетал ветер и обдувал это единственное дерево. Сначала дереву было хорошо одному, но потом ему стало скучно. И чем старше и толще становилось дерево, тем больше оно скучало. Ему хотелось укрыть кого-нибудь ветками от солнца, или напоить водой, что собиралась в его листьях. Но никого не было. И так продолжалось много-много веков.