Салоники в конце 1915 – начале 1916 г. были переполнены солдатами разных стран и беженцами, дисциплина среди мобилизованных греческих частей была низкой – резервисты массами дезертировали. Доверия к греческой армии у союзников не было – попытки Саррайля договориться с генералом Мосхоролосом, командовавшим дислоцированным в районе Салоник 3-м греческим армейским корпусом, были безуспешными. Среди греческих офицеров было много явных и скрытых германофилов – выпускников германских военных училищ и академий. Германской ориентации придерживался и король Константин, кстати, получивший это имя в честь своего деда по матери – великого князя Константина Николаевича. Вдовствующая королева эллинов Ольга Константиновна в начале войны отправилась в Россию, где организовала полевой госпиталь. Константин, ставший королем в 1913 г. после убийства своего отца Георга, был женат на родной сестре Вильгельма II – Софии Прусской, а их первенец, кронпринц Георг, служил во время войны в германской армии. 4 ноября 1915 г. греческий парламент, где преобладали приверженцы Венезилоса, был разогнан, назначены новые выборы, во главе правительства стал открытый германофил С. Скулудис. Новый парламент выразил ему доверие. Все это сказывалось на положении в Салониках.

В городе присутствовали и официальные представители Вены и Берлина – консулы Австро-Венгрии и Германии были арестованы только лишь после первого воздушного налета, произошедшего 18 (30) декабря 1915 г.: в воздухе появились 3 немецких аэроплана «таубе», которые вызвали панику у населения, без каких-либо враждебных по отношению к городу действий. На следующий день по приказу Саррайля в Салониках были арестованы германский, австро-венгерский и турецкий консулы (их болгарский коллега отсутствовал в городе и таким образом избежал ареста) вместе со штатом своих служащих – всего 62 человека, – которые были перевезены в закрытых автомобилях во французский штаб, а затем и на крейсер «Патрие». Этот корабль доставил их в Марсель, откуда арестованные были перевезены в Швейцарию7. Союзники опасались мятежей в тылу и в конце 1915 г. эвакуировали часть занятых территорий, чтобы не отдаляться от Салоник8. Как оказалось, эти соображения не были беспочвенными.

В начале апреля 1916 г. Саррайль был информирован о том, что греческие части в Македонии получили приказы эвакуировать артиллерию и боеприпасы и оставить укрепления на границе болгарам. Важнейшим из них был форт Рупель9. Это было мощное долговременное укрепление, возвышавшееся над долиной р. Струмы. Рупель был ключом, открывавшим болгарам дверь в Салоники, а союзникам – в Болгарию. 26 мая 1916 г. болгары перешли границу. Артиллерия, остававшаяся еще в форте, обстреляла болгарские войска, но затем по приказу короля Константина (который, кстати, после Второй Балканской войны получил у своих подданных прозвище «Константина Болгаробойцы»[5]) Рупель был сдан10. На следующий день, зажатый на Струме между болгарами и французами, без сопротивления капитулировал 4-й греческий корпус. Положение союзников резко ухудшилось, и причем не только на фронте. 28 мая в Салониках прошли демонстрации протеста против присутствия иностранных войск. Саррайль в ответ на это ввел в городе осадное положение, реализовать которое на практике вынуждены были исключительно французы – английские войска категорически отказались участвовать в этих действиях11.

Правительства Франции, Англии и России, апеллируя к положениям Лондонской конвенции 1832 г., по которой эти три державы получали права покровителей Греческого королевства и гарантов его конституции, решили вмешаться во внутренние дела этого государства с целью поддержки своих сторонников. Греция была вынуждена приступить к постепенной демобилизации своей армии, остатки которой выводились на полуостров Пелопоннес – там ее легче было контролировать Антанте. Постепенно проводилась чистка офицерского корпуса греческой армии и ее реорганизация. Этим занимались французские специалисты. Но у короля оставался еще Национальный корпус обороны – наиболее боеспособная часть вооруженных сил12. Впрочем, серьезно изменить расстановку сил он не мог. Страна если не полностью, то в значительной степени зависела от морской торговли и поставок продовольствия извне, а пути его поставки находились в руках Антанты.

19 августа (1 сентября) 1916 г. союзники вошли с моря в гавань Пирея. Предварительно у морских ворот греческой столицы было сосредоточено 45 боевых судов и 7 транспортов. Англо-французская эскадра буквально вломилась в эти ворота. Утром французский крейсер протаранил сетевые заграждения и первым вошел на внутренний рейд Пирея. За ним последовало еще 23 корабля. Греческие власти не оказывали сопротивления – оно было бесполезно ввиду явного преимущества сил13. Ударной силой греческого флота были 2 линейных корабля додредноутного типа – «Лемнос» и «Киль-кис» (14 700 тонн водоизмещения, скорость 17 узлов, вооружение – четыре 12-дюймовых, восемь 8-дюймовых и восемь 7-дюймовых орудий на каждом). Это были бывшие американские «Миссисипи» и «Айдахо» 1905 г. постройки, проданные Греции весной 1914 г. Гораздо более современным был броненосный крейсер «Георгиос Аверов», построенный в 1910 г. в Италии (водоизмещение 10 100 тонн, скорость 24 узла, четыре 8,2-дюймовых и восемь 7,5-дюймовых орудия) и вступивший в строй греческого флота в 1911 г. Кроме того, имелось 3 броненосца береговой обороны постройки 1889–1890 гг. по 5 тыс. тонн, 1 легкий крейсер (2600 тонн), построенный в США в 1912 г., 18 эсминцев и 2 подводные лодки14.

В то время как союзные армии на Салоникском фронте начали наступление, флот Антанты обеспечивал их тыл в Пирее. Как отмечало военно-морское обозрение «Русского инвалида»: «…флот, кроме выполнения тех задач, которые были возложены на него с начала развития активных военных действий в восточной части Средиземного моря, удерживает нейтральную державу от явного перехода на сторону наших противников и является единственным фактором, на который, при получении приказаний из Берлина, оглядываются греческие правящие сферы»15. Союзники немедленно начали хозяйничать в гавани Пирея и первым делом захватили 20 германских и австрийских пароходов, укрывшихся тут. На них были высажены команды с судов англо-французской эскадры16. Впрочем, это было только начало. Политический кризис в Греции набирал обороты.

27 августа (9 сентября) в Афинах у посольства Франции прошла столь массовая демонстрация протеста против действий союзников, что на охрану здания пришлось привезти из Пирея отряды моряков17. Греческий флот продолжал стоять на своей базе в Саламинской бухте и не предпринимал ничего, для того чтобы противодействовать союзникам. Положение было сложным. Кроме явного неравенства сил действовали и другие факторы: флот постоянно готовился к борьбе с турками, его офицерский состав был тесно связан с Англией, Францией и Италией, рядовой – с островной Грецией. Политическая ориентация флота резко отличалась от армии. Огромное значение имел и тот факт, что адмирал П. Кундуриотис был активным сторонником Венизелоса18. 13 (26) сентября адмирал последовал за Венизелосом на Крит19. 30 сентября (13 октября) 1916 г. прибывший в Салоники Венизелос провозгласил создание Временного правительства, в которое вошел и Кундуриотис. Обращаясь к собравшимся сторонникам, Венизелос призвал их вместе с союзниками продолжить дело борьбы за эллинизм в Македонии20. В этот же день союзники заставили греческие власти передать им флот. Передача происходила в Пирее под жерлами орудий союзной эскадры. Кроме того, рядом в полной готовности находились и миноносцы. 2 крейсера, 1 подводная лодка, 11 эскадренных миноносцев и 1 паровой катер были отбуксированы в Салоники21.