Лифт остановился, и «снежинки» вывели ее на второй уровень. Охранницы сомкнулись вокруг врача, одаривая прохожих суровыми взглядами, и процессия двинулась в сторону подуровня медотсека. Булавка скользнула презрительным взглядом по нарядно одетым девушкам, прогуливающимся по отрезку центрального коридора «лифт – медотсек», и продолжила:

– Но это их проблемы. Нам своих хватает, у нас тоже очереди в несколько дней, и не только в химчистку. В ателье вообще просто так не пробиться! Вас обслужили вне всякой очереди, док, потому что вы док! Это приказ Начальника Центра. Этим приказом очерчен узкий круг специалистов, чьи потребности должны перекрываться вне очередей и без ожидания. В него входит инженерная команда капитана Миронова, спецназ Абрека, Карен, Арарат, Варяг и вы. Я даже не знаю, как так получилось, что заявку Варяга не приняли. То-то в химчистке так испугались! Если Карен узнает, кого-нибудь вышвырнут на второй уровень!

– Не вышвырнут, – Ингеборга вновь вздохнула. – Варяг просто не подавал заявку. Он об этом забыл. Ладно, неважно, теперь этим буду заниматься я.

– Если позволите, док, мы сами там все застелем и закроем дверь, – предложила Булавка. – Вас в медотсеке очень ждут, у Яковлевой паника с самого утра, там кто-то умер после отъезда экспедиции.

– Вы меня этим очень выручите, – согласилась блондинка, всматриваясь в очередное сообщение от ИИ медотсека, всплывающее на дисплее коммуникатора. – Тогда возвращаемся в медотсек.

Пара «снежинок» с поклажей из химчистки в руках отделилась от ее кортежа и свернула в боковой коридор, ведущий к президентскому люксу. Остальные принялись хлестать прохожих суровыми взглядами с удвоенной энергией. Возле входа в подуровень медотсека уже начал скапливаться народ, ожидающий возобновления приема населения, но пост Службы Безопасности никого внутрь не пропускал, ссылаясь на отсутствие приказа. Кто-то из жительниц выкрикнул Ингеборге вопрос и чуть не получил от «снежинок» электрической дубинкой. Больше желающих нарушать установленные правила не нашлось, и эскорт вошел в подуровень. Там обнаружились рабочие, демонтирующие часть организованного Кристиной временного стационара. Никто не ожидал, что выживших будет так мало, большая часть временного стационара не пригодилась, и теперь туда помещали жительниц второго уровня, заболевших во время периода спецобслуживания. Ингеборга следом за Булавкой протиснулась между разобранными кроватями и кипой матрасов и увидела Кристину, отдающую распоряжения рабочей команде.

– Инга! – Соколянская устремилась к ней, едва заметив «снежинок». – Как ты? Мы очень волновались! Ты в порядке? Он тебя не обидел?

– Со мной все хорошо, – без особых эмоций ответила блондинка. – Он как всегда меня спас. Похоже, для меня это становится нормой. – Она кивнула в сторону рабочих: – Зачем ты разбираешь стационар? Он наполовину занят пациентами.

– Толпа видит свободные койки и начинает косить под больных всеми правдами и неправдами! – по лицу подруги скользнула брезгливая гримаса. – У них теперь новый способ попасть на прием, минуя очередь! За день охрана привезла уже десятерых! Вот увидишь, половина тех, кто лежит здесь, тяжело больными не окажутся! Решила разобрать лишние койки, чтобы не дразнить толпу! Уже попросила Брилёва, чтобы ввел жесткие санкции за преднамеренное введение в заблуждение сотрудников Службы Безопасности, приказ скоро последует!

– Как знаешь, – равнодушно пожала плечами Ингеборга. – Занимайся этим сама, у меня много дел. Сейчас не до псевдобольных.

– Не волнуйся, зая, я все порешаю! – уверенно заявила Соколянская. – Иди работай, там Светлана без тебя с ума сходит! У нее кто-то умер, пока тебя не было, и она в ужасе, боится, что умрет кто-нибудь еще!

– Кто-нибудь умрет в любом случае, – флегматично произнесла Ингеборга, направляясь к люку в медотсек под опешившим взглядом Кристины. – Но на самом деле всем пофиг. Поохают пару дней и забудут.

В приемном покое к ней бросились практикантки, наперебой сообщая о куче проблем, но она жестом остановила поток сумбурных докладов:

– Свяжитесь с биофермами, найдите сотрудницу Ханнанову. Я жду ее здесь через два часа, и чтобы никаких опозданий! Как только я скорректирую график работы, получите дальнейшие указания.

Не успела она войти в диагностический кабинет, как навстречу из операционной выбежала насмерть перепуганная Светлана:

– Инга! Слава богу, наконец-то ты вернулась! Тут какой-то кошмар! С поверхности вернулась команда обеспечения, которая обслуживает отправление экспедиции, а тебя не было! Я провела им стандартную детоксикацию, но одной сотруднице стало плохо прямо в биорегенераторе! Искусственный Интеллект прервал процедуру и запустил реанимационную программу, но она закончилась, ложе с пациентом вышло, а она все равно не приходит в сознание! Я не знаю, что делать! А потом еще один человек из Росрезерва умер! Он в стационаре лежал, в графике под него был запланирован сеанс биорегенерации, но я не знаю, как проводится то, что ты ему назначила! Оставила его дожидаться тебя, а он умер! Внезапно! Но я же не знаю, что делать…

– Он все равно бы умер, – безразличным тоном прервала Яковлеву Ингеборга. – Просто без процедуры он умер на сутки раньше. Ты не виновата, не мучь себя. Они все умрут. Из Росрезерва никто не выживет, их организмы уничтожены жестким излучением и антирадом, их невозможно спасти. Мы лишь пытаемся отсрочить неизбежное. Будем пытаться и дальше, но винить себя в неотвратимом бессмысленно. – Блондинка направилась в свою каморку: – Укладывай в биорегенератор пациентку, о которой ты говорила. Я пока руки вымою. И свяжись с рестораном, пусть пришлют что-нибудь поесть. Очень есть хочется.

– Ты же двое суток без еды! – спохватилась Светлана, слушающая подругу с ошарашенным видом. Она устремилась к выходу: – Сейчас закажу!

– Светик! Сначала пациентку в БР! – напомнила Ингеборга, исчезая за дверью.

Полчаса она занималась впавшим в кому работником, потом накрыли ужин, и ей наконец-то удалось поесть. Во время приема пищи Светлана минут пять жаловалась на Карена, это вошло у нее в традицию, потом ожидаемо заявила, что еще покажет и ему, и «этой стерве», после чего перешла на медицинские темы:

– Она выживет? Работница из команды обеспечения экспедиции?

– Выживет. – Ингеборга старательно пережевывала давно опротивевшую свиную котлету. – Проведу две операции, неделю пробудет в стационаре, и выпишу здоровой. Но антирад ей принимать больше нельзя. Иначе высокий риск отравления – и смерть.

– Нужно сообщить администрации. – Светлана протянула руку к выключенному рабочему месту дежурной медсестры и активировала сенсорный дисплей.

– Не нужно, – спокойно ответила Ингеборга.

– Как?! – Яковлева изумленно уставилась на нее, с протянутой к экрану рукой. – Они же отправят ее на поверхность! Под антирадом!

– Если мы сообщим о том, что ей нельзя принимать антирад, ее уволят из ЭК, – неторопливо объяснила блондинка, ковыряя вилкой грибной салат. – Если ей повезет, то переведут на другую работу. Если нет – уволят из служащих Центра и отправят на второй уровень. Такое уже бывало.