«Потаенный свет» был несколько меньше, по форме напоминал клинок и сверкал соплами, расположенными в хвостовой части. Он начал угрожающе мерцать, возникнув на сенсорных панелях пульта Сайскинда, еще за несколько секунд до того, как стать видимым. Комбинация ксенотехнологий и собственных ментальных способностей Рейвенора создавала маскирующее поле. Эту защитную систему инквизитор обязан будет убрать с «Потаенного света», если придется разорвать контракт с Прист.

«Потаенный свет» навел свои главные орудия на «Очарование». Системы получили многочисленные четкие сигналы о том, что судно взято под прицел.

Корабль Прист не был боевым в полном смысле этого слова, однако, как и любой капер, имел приличную огневую мощь, что для таких судов являлось профессиональной необходимостью.

В ответ Сайскинд продемонстрировал, что его орудия убраны, а система наведения отключена. Отчетливый жест покорности. Даже здесь, всего в нескольких днях пути от Протяженности Удачи, никому не приходило в голову глупить, если Инквизиция заказывала музыку.

Бронированный транспортный шаттл отделился от брюха «Потаенного света». Двигатели выбросили из сопел поток синего огня, и шаттл спокойно двинулся через разделяющую корабли бездну. Когда он приблизился к невероятно огромному по сравнению с ним «Очарованию», на борту судна Сайскинда вспыхнули пульсирующие дорожки швартовочных огней.

Шаттл понесся вдоль покрытого шрамами корпуса торгового судна. Створки посадочной палубы раздвинулись, пропуская гостей внутрь.

Помещение заполнилось облаками выхлопных газов и гидравлического пара. Громкую сирену почти заглушало гудение огромных вентиляторов, установленных под палубой. Наконец завывание стихло, погасли мерцающие предупреждающие лампы. Прожектора осветили шаттл. На посадочной палубе стояло еще несколько трансорбитальных кораблей, в том числе и громоздкий лихтер, к которому Нейл прикрепил маячок. Суда, подключенные к заправочным шлангам, покоились в стыковочных колыбелях.

Внутренний люк с шипением раскрылся, и в сопровождении трех старших членов экипажа в просторный ангар вошел Сайскинд. Все четверо были вооружены и не скрывали этого.

Под полой стеклянной куртки Бартола виднелась кобура с болтерным пистолетом. Двое его товарищей, вооруженных лазерными карабинами, — высокий, темноволосый мужчина и второй, поменьше ростом, чуть лысоватый, — были людьми. Третий оказался некулли. Стройное человекоподобное существо с длинными костяными наростами, расположенными вдоль всего позвоночника. Глаза его казались всего лишь белыми прорезями, а носа практически не было, зато нижняя челюсть сильно выдавалась вперед. Из нее, выпирая над верхней губой, торчали два тонких клыка. Как и все некулли, он двигался чуть ссутулившись и казался немного неуклюжим.

Все четверо вышли на платформу, по колено купаясь во все еще клубящемся тумане, и остановились в десяти метрах от шаттла.

Сайскинд выглядел напряженным и разозленным.

Люк кабины разошелся тремя сегментированными секциями. Кресло Рейвенора выплыло наружу, опустилось до уровня палубы и развернулось к капитану. В воздухе с тихим шипением возникло гололитическое изображение инсигнии. От неожиданности темноволосый мужчина подпрыгнул на месте.

Бартол нервно взглянул на него и прочистил горло.

— Я Сайскинд, владелец этого судна, — настороженно произнес капитан. — Мои документы и каперский патент свободного имперского торговца в полном порядке. Если желаете, можете их проверить. Как и все истинные слуги Трона, — Сайскинд сделал ударение на слове «истинные», — я изъявляю готовность всесторонне сотрудничать со Священной Инквизицией. Могу я спросить — это плановая инспекция?

— Нет, — ответил Рейвенор. — Я Гидеон Рейвенор, инквизитор Ордо Ксенос Геликана. Мы охотимся за судном, именуемым «Октобер кантри». Мне стало известно, что вы вступали с ним в контакт на прошлой неделе.

Сайскинд пожал плечами и усмехнулся:

— Вы здесь ради информации? В этом все дело? Вы мешаете мне заниматься моими делами ради получения информации? Или меня в чем-то обвиняют?

— Нет, — сказал Рейвенор. — Но сокрытие информации от уполномоченного агента Инквизиции является преступлением, так что я советую вам подумать, прежде чем отвечать.

Сайскинд покачал головой. Его красивое лицо исказила гримаса злобы.

— Мне знаком «Октобер кантри». Но я не вступал с ним в контакт. Я вообще не видел его… Сколько — три года? Вот моя информация. А теперь извольте убраться с моего корабля.

— Ваше положение не позволяет вам что-либо требовать, — сказал Рейвенор. — Мое судно…

— Едва ли станет стрелять, пока вы здесь, на борту. Мне крайне неприятно играть в эти игры, но… слово «заложник» говорит вам о чем-нибудь?

— О, конечно.

— Черт! — внезапно вскричал темноволосый, указывая в сторону.

Сжимая тяжелый автоматический пистолет, из клубов тумана показался Гарлон Нейл. Сайскинд отскочил назад и увидел Кару Свол, поднимающую штурмовую винтовку.

— И это еще не все, — добавил Рейвенор.

Все четверо обернулись. Матуин улыбнулся, когда стволы его ротаторного пулемета прокрутились с угрожающим свистом.

Сайскинд и его люди были настолько заняты Рейвенором, что даже не заметили, как свита инквизитора выбралась из шаттла через противоположный люк и окружила их.

— Я пытался быть вежливым, — сказал Рейвенор, — но теперь мы будем играть по-вашему. Гарлон?

Нейл выстрелил в колено лысеющего человека. Завывая и корчась от боли, мужчина повалился на палубу.

— Думаю, что основные правила мы установили, — произнес Рейвенор. — А теперь давайте перейдем к делу.

У меня не было ни малейшего желания тратить время впустую. На выяснение всей подноготной деятельности «Очарования» ушли бы месяцы. Это было большое, старое судно с богатой историей. Грузовые декларации и архивные документы пестрели записями о всевозможных сомнительных предприятиях, сделках и договорах. Многие факты из его биографии нельзя было квалифицировать иначе, как явные преступления. Вообще-то, как и у любого капера. Я никогда не видел корабельного журнала Прист, и она бы никогда не показала мне его по доброй воле. Ее дела — это ее дела. На понимании этой фундаментальной истины и строились наши отношения. Каперы, даже самые лучшие из них, ходили по краю, частенько преступая законы Трона. Не спрашивайте и не будете разочарованы. Все, чего я требовал от Прист, так это соблюдения законов непосредственно в период нашей совместной деятельности.

Мой достойный, давно сгинувший наставник Грегор Эйзенхорн когда-то сказал мне, что, если достаточно долго проверять любого человека, любой коллектив, любое учреждение или любой мир, раскроется что-нибудь заслуживающее осуждения. Я горжусь достижениями Империума и добродетелями нашего общества, но я не наивен. Коррупция, преступность и ересь повсюду. Это свойственное нам заболевание. Чтобы работать успешно, инквизитору необходимо научиться быть разборчивым, сосредоточиваясь только на основных вопросах текущего расследования. Иной способ действий ведет к застою и ошибкам.