скамейке, как ревнивый варвар. Эта мысль приходит мне в голову, но затем все размышления вылетают в окно, когда он приподнимает мои бедра и вводит в меня свой член, задевая ту особенную часть внутри меня, которую может только он.

— О боже! — Вскрикиваю я.

Я чувствую, как миллион эмоций снова накапливается во мне, когда он снова и снова бьет по этому месту.

— Нико!

Я кричу прямо перед тем, как упасть с обрыва, снова превращаясь в рыдающее месиво и разбиваясь вдребезги вокруг него.

— Черт возьми, да. Заплачь по моему члену, Лина, — шипит он, издавая собственный стон, его бедра беспорядочно двигаются, прежде чем, наконец, остановиться.

— О, черт, Лина. Я никогда не смогу насытиться тобой, — удовлетворенно вздыхает он, крепко обнимая мои ноги.

Пока мы оба пытаемся отдышаться, Нико остается внутри меня на несколько минут, покрывая нежными поцелуями мои икры и лодыжки, прежде чем, в конце концов, выйти из меня.

Он помогает мне подняться со скамейки, а затем ведет в душевую.

Оказавшись под горячими струями, мы не можем оторвать друг от друга рук. И когда мы занимаемся любовью под каскадом воды, я понимаю, что никогда не захочу жить в мире без Нико. Я хочу, чтобы он был моим навсегда.

Глава 40

Селина

Поздно вечером в субботу раздается тихий стук в мою дверь. Я открываю ее, думая, что с другой стороны будет Нико, но я ошеломлена, увидев его сестру, стоящую там. Ария одета так, словно готовится пойти на вечеринку: короткое мини-платье с золотыми блестками, туфли на высоких каблуках в тон и полный макияж на лице.

— Скучаешь? — Спрашивает меня Ария с ухмылкой черширского кота.

— Очень, — признаюсь.

Нико был со своим отцом весь день, и мы почти не виделись. Я уверена, что у них были важные дела, так что не могу жаловаться. Нико так устал, когда вернулся домой, что просто хотел лечь спать, и пообещал, что загладит свою вину передо мной завтра. И я просто сижу здесь и думаю обо всех способах, которыми он, вероятно, загладит свою вину передо мной.

— Хочешь сходить куда-нибудь? — Спрашивает Ария, возвращая меня в настоящее. — Моя подруга сегодня диджействует в клубе, и я умираю от желания увидеть, как она делает свое дело.

Поколебавшись, я бросаю взгляд в конец коридора на закрытую дверь спальни Нико.

— Э-э…

— Не волнуйся. Моему брату ни хрена не нужно знать. Будем только мы, девочки.

На моих губах появляется нервная улыбка.

Я действительно хочу понравиться Арии, и это может стать моим билетом к тому, чтобы узнать ее лучше. Она такая же, как ее брат — закрытая книга, пока ты действительно не вложишь в нее время и усилия.

— Хорошо, конечно, — киваю я.

Она опускает взгляд на мою пижаму и спрашивает: — Есть что надеть?

Я смотрю на свой наряд, внезапно смутившись.

— Нет? — Говорю я, и это звучит скорее как вопрос, чем как ответ.

— Не волнуйся. У меня в шкафу предостаточно одежды. Пойдем со мной.

Она протягивает руку, и я беру ее, улыбка не сходит с моих губ, пока она ведет меня в свою комнату.

Ария ниже меня ростом, поэтому найти что-то действительно подходящее — довольно сложная задача. Мы тратим около двадцати минут на обыск ее шкафа, пока, наконец, не находим платье, которое не открывает мои ягодицы.

— Мне нравится это платье на тебе, — говорит Ария, когда я выхожу из ее ванной.

Я опускаю взгляд на струящееся серебристое платье и улыбаюсь.

— У меня есть пара туфель на каблуках, которые могли бы тебе подойти, — предлагает она.

Я надеваю туфли.

— Они немного тесноваты, но, думаю, на сегодня сойдут.

— Идеально.

Мы спускаемся вниз и заходим в гараж, где нас ждет машина. Я ожидала увидеть несколько машин с телохранителями, как это обычно бывает, когда мы с Нико отправляемся куда-нибудь, но я удивлена, увидев только водителя на переднем сиденье и никаких охранников сзади.

— Нам не нужно больше охраны? — Спрашиваю я Арию, пытаясь убрать дрожь страха из своего голоса.

Она просто улыбается и развевает мои опасения по ветру.

— У нас все будет хорошо. Там будет куча людей. Ничего не случится.

Тревога гложет меня на задворках сознания по дороге в клуб, и я не могу перестать нервно прикусывать нижнюю губу.

Я знаю, что Нико это бы не понравилось. Если он узнает о нашем свидании, то разозлится. А злить Нико никогда не бывает хорошо.

Когда водитель подъезжает к большому промышленному зданию, он говорит нам: — Я припаркуюсь в нескольких кварталах отсюда. Просто напишите, когда будете готовы уехать.

— Спасибо тебе, Марко, — кричит Ария, выпрыгивая из машины, поворачиваясь и ожидая, когда я присоединюсь к ней.

Собравшись с духом, я вылезаю и становлюсь рядом с ней, оглядываясь по сторонам. Боже, как бы я хотела, чтобы у меня был мобильный телефон, чтобы я мог хотя бы написать Нико, и сообщить ему, что мы делаем и куда направляемся, но потом я вспоминаю диспетчерскую. Альдо, вероятно, знает, что мы уехали, и уже сказал ему. По крайней мере на это надеюсь. Я не знаю точно, как все это работает, когда один из членов семьи покидает территорию. Я не знаю, на каком поводке находится Ария, но в данный момент надеюсь, что он будет очень коротким.

Ария хватает меня за руку и тянет ко входу. Вокруг квартала выстроилась длинная очередь людей, но Ария подходит к охраннику у входа и называет свое имя. Большой, дородный парень с лысой головой проверяет свой список, а затем отходит в сторону, пропуская нас через парадную дверь.

Внутри шумно и ярко, многочисленные неоновые огни различными узорами перемещаются по огромному танцполу. Клуб до краев заполнен людьми, которые пьют, танцуют и разговаривают.

Сначала мы идем в бар, заказываем и опустошаем несколько рюмок текилы, сидя на неудобных табуретах, ожидая, когда будут приготовлены коктейли секс на пляже, одновременно отбиваясь от нескольких самоуверенных парней, которые подходят к нам, желая познакомиться.

После того, как Ария говорит еще одному парню, чтобы он проваливал, она поворачивается ко мне и говорит: — Тебе нужно расслабиться, Селина.

Теперь, когда думаю об этом, мне кажется, что я никогда в жизни не могла расслабиться. Кивнув, пытаюсь заставить свое тело перестать быть таким напряженным. К сожалению, это не работает. После стольких лет пребывания в состоянии повышенной боевой готовности, страха перед тем, что будет дальше, мое тело