— Но… но он сказал…

Тода перебил охранника.

— Меня не волнует, что он сказал. Уведите его. И позаботьтесь, чтобы сегодня посетителей больше не было. Вы сможете это сделать или мне поговорить с вашим начальником?

Охранник помрачнел.

— Ну ты, давай иди! — рявкнул он, подтолкнув Сано к двери. — Я поговорю с тобой за воротами.

— Подождите, — поспешно проговорил Сано. — Тода-сан. — Он поклонился. — Прошу вас, уделите мне минуту. У меня важная информация. Это касается заговора против сегуна. — На лице мэцукэ отразилось недоверие. — Это имеет отношение к вашему информатору Нориёси.

Проблеск интереса оживил глаза Тоды.

— Хорошо. Но только минуту. — Он кивнул охраннику. — Подождите за дверью.

Охранник вышел.

Тода сел на колени и жестом предложил Сано поступить так же.

— Представьтесь и кратко расскажите о себе. Я хочу знать, с кем имею дело.

«И стоит ли мне верить», — подумал Сано.

Выслушав его рассказ, Тода спросил:

— Вы не тот ёрики, которого недавно выгнал судья Огю?

«Плохие новости распространяются быстро. Не поверил», — вздохнул Сано.

— Да, это я. Но прошу вас, воздержитесь от предвзятости. Сначала выслушайте меня, а потом выносите приговор.

У Тода, как ни странно, обнаружилась характерная манера. На протяжении всего рассказа Сано он непроизвольно кончиком указательного пальца правой руки поглаживал один за другим ногти на левой руке.

Сано замолчал. Откуда-то донеслись трескотня хлопушек и дробь барабана. Тода не мигая смотрел на Сано. Исиро внутренне сжался.

— Так. Вы говорите, что Ниу Масахито, а не казненный борец Райдэн, убил Нориёси, чтобы не допустить раскрытия заговора двадцати одного? — вымолвил Тода.

— Именно так. — Сано выложил на полу перед мэцукэ сандалию и веревку. — Вот мои вещественные доказательства.

Он объяснил значение предметов.

— Вы полагаете, господин Ниу убил свою сестру либо потому, что и она узнала о заговоре, либо потому, что стала свидетельницей убийства. И гибель вашего секретаря тоже организована господином Ниу, так по-вашему?

— Да.

Тода кивнул и снова принялся гладить ногти.

— Гениально придумано, — промурлыкал он.

У Сано упало сердце.

— Вы не верите мне.

Этого и следовало ожидать. Чиновники достигают высоких постов, плывя по течению, а не против него.

— Я не сомневаюсь в вашей искренности, Сано-сан, — возразил Тода. — Я вижу, вы убеждены в своей правоте. Однако ваши мотивы мне, да, думаю, и вам тоже, ясны. Первое. Вы хотите отплатить Ниу за их, как вам кажется, роль в ваших бедах. Второе. Вы хотите доказать, что лучше вашего бывшего начальника знаете, как раскрыть преступление. Третье. Вы хотите искупить вину за смерть Цунэхико. Неужели вы рассчитывали, что вам поверят?

Протест непроизвольно сорвался с губ Сано.

— Я ничего не придумал, вы ошибаетесь!

Он запнулся, сообразив, что перестал существовать для Тоды, как только назвал свое имя. Такая несправедливость привела его в ярость. Но он взял себя в руки, понимая, что сейчас есть вещи поважнее задетой гордости.

— Прежде чем вы забудете обо всем, что я рассказал, проверьте господина Ниу и его друзей, — взмолился Сано. — Ради сегуна.

— Сёгун и так хорошо защищен… против реальных опасностей. — Тода сделал акцент на слове «реальных». — Его военная мощь огромна, группка заговорщиков — даже если она существует — может не надеяться на успех. Времена мятежей вроде Великого заговора ронинов давно прошли. Уверяю вас, кланы даймё, включая Ниу, весьма заинтересованы в нынешнем режиме. Они распоряжаются провинциями и значительной частью богатств страны. В войне против Токугава они потеряют все.

Несмотря на драматичность ситуации, Сано едва не рассмеялся: он вспомнил свои аргументы в споре с Кацурагавой.

— Заговорщики — безрассудные, амбициозные молодые люди, у них отсутствует присущий старшим членам их семей инстинкт самосохранения, — сказал Сано. — А судя по тому, что я узнал о господине Ниу, он не из тех, кто подчиняется логике. Возможно, из-за безумия, которое распространено в его семье.

— Нам известно о пристрастиях молодого господина Ниу. Вы не в состоянии сообщить нам ничего нового. Масахито не представляет угрозы для сегуна.

Судя по тону речи мэцукэ, Сано сумел пробить брешь в обороне противника.

— Похоже, вы недооцениваете господина Ниу из-за того, что он инвалид.

Тода, обретя бесстрастность, встал и снял с полки записную книжку. Сел, заводил пальцем по иероглифам.

— Господин Ниу Масахито. Родился с деформированной правой ногой из-за… — Он изложил мнения врачей и астрологов, присутствовавших при рождении сына даймё. — Живет с матерью в Эдо, так как отец его на дух не переносит. — Тода перевернул несколько страниц. — В возрасте пятнадцати лет убил ронина на дуэли, которую сам и затеял. Летом того же года во главе банды напал на поселение эта, убил десять человек. В возрасте шестнадцати лет забил насмерть мальчика, оказывавшего интимные услуги, и с тех пор не имеет доступа в Ёсивару. Мальчиков ему поставляют на семейную летнюю виллу в Уэно. Совокуплению предпочитает самоудовлетворение и нанесение поверхностных ран усыпленному партнеру. В возрасте семнадцати лет…

Перечень был длинный. Ужасаясь крайностям поведения Масахито, Сано одновременно восхищался богатством информации, собранной мэцукэ: «Неужели им удалось внедрить шпионов даже среди слуг и вассалов Ниу? Может, они и впрямь знают все, что стоит знать о Ниу? Может, заговор всего лишь игра в „верю — не верю“, которой забавляется группа молодых богатых бездельников?».

— Инциденты были замяты Ниу при помощи денег и влияния. Думаю, теперь вы видите, что у нас достаточно данных, чтобы судить о личности Ниу.

«А может, мэцукэ решили: если Масахито не тронул никого из значимых персон, то никогда и не тронет?» — подумал Сано.

— Вы уверены, что ваша шпионская сеть работает так, как должно? По-моему, нанимая шантажистов в качестве информаторов, вы сильно рискуете. Они способны использовать добытую информацию в личных целях, утаивая ее от вас. Как Нориёси.

— Нориёси не был информатором.

В ответ на удивление Сано Тода пояснил:

— Это вы сказали, что он информатор; я этого не подтвердил. Он просто был человеком, который время от времени попадал в поле нашего зрения. Мы наблюдали за ним, как и за всеми прочими обитателями Ёсивары, имеющими контакты с высокопоставленными горожанами. Я согласен с вами, из шантажистов не получаются надежные информаторы. — Вымученная улыбка вздернула уголки губ, но не коснулась глаз.

Сано смущенно посмотрел на собеседника. Он был уверен, что Тода лжет. Но почему? Защищает честь мундира? Какая беда от того, что кто-то узнает о связях художника с мэцукэ?