и, по возможности, отчеты этих псевдоученых об их вскрытиях. Уж очень меня заинтересовали эти смерти. Обычное вскрытие, как уже говорилось, ничего не дало — простое мертвое тело, ничего особенного. Никаких патологий, никаких следов заражения или болезней, ничего необычного — так говорилось в отчетах. И, правда, когда я сделал вскрытие, то тоже ничего не нашел. Но потом я провел несколько обследований и столкнулся с чем-то…  странным и понял, что уделял внимание совсем не тому, чему нужно. Мы все искали что-то, чего не должно быть в человеческом теле, но совершенно не обращали внимания на отсутствие того, что должно там быть. Первое — полное отсутствие питательных веществ в клетках организма. Мой экземпляр тела был сравнительно молод — и пяти лет не прошло после разложения, тем более, он, как и другие потерпевшие, благодаря мгновенному разложению избежали встречи с паразитами, поедающими похороненные трупы. Поэтому хоть какие-то следы белков или жиров все же должны были остаться. Но их там не было. Второе — совершенно чистый желудок и кишечник. Никаких следов остатков пищи или экскрементов — они должны было остаться при теле. И третье — мозг. Такое ощущение, что перед смертью человека он поддавался сильной нагрузке. Да и мышечная система странная…  Словно, это был человек…  но и нечеловек одновременно.

Я почувствовала нервную дрожь в коленках. На лбу Локки выступила капелька пота, а благодаря близости, я слышала, как быстро бьется его сердце.

— И, — начал парень, пытаясь скрыть волнение в голосе, — что ты будешь делать?

Дядя Пол пожал плечами и устало зевнул.

— Посмотрю, что будет дальше. А вообще, я думаю, что это просто результаты неудачного эксперимента какой-то подпольной лаборатории. Ну знаете, что-то вроде: «один укол — и у тебя будет сила супергероя», а после этого укола ты начинаешь потеть кровью. Сколько раз я такое видел, так что теперь меня ничего не удивляет. Только странно, что тела оставили на видном месте, будто бы хотели сказать: «смотрите, что мы можем». Любители какие-то, наверно.

«Далеко не любители», — пронеслось у меня в голове сквозь наплыв панических мыслей.

— Кстати, — Дядя Пол заинтересованно приподнял брови, — а вы вообще, чего хотели?

Этот вопрос загнал нас в угол. Но, благо, Локки быстро среагировал.

— Соседка спрашивала, что там с её котом? — выпалил он.

— А, — махнул мужчина рукой и сонно потянулся, — обычный мышьяк. Скажи ей, чтобы аккуратнее травила мышей, либо завела лучшего кота. А теперь я, пожалуй, пойду, посплю — Бетти забрала у меня все силы.

— Если собираешься разлечься на диване, сними сначала свой халат, — строго велел Локки. — И отнеси его наконец-то в химчистку!

— Да, да, — лениво протянул дядя Пол и, взглянув на меня, широко улыбнулся. — Захаживай еще к нам. Когда кто-то есть, этот умник меня меньше достает.

Я не сдержала смешка, от чего была награждена укоризненным взглядом Локки.

Когда мы вернулись на кухню, я перекрутила в голове все, что увидела по телевизору и задумалась. Нет сомнений — это дело рук демонов, а вернее Алана и ему подобных. Вероятней всего, что они не просто убили умерших, а пожрали их демонов. Только вот почему они делают это так открыто, что даже СМИ всколыхнулись? Вряд ли для развлечения. Или дядя Пол был прав, и это действительно какое-то послание.

— Что думаешь? — спросила я Локки после минутного молчания.

Парень покачал головой.

— Не знаю. Есть одна мысль, но она кажется бредовой.

— Говори, все равно ничего другого у нас нет.

— Ну, — начал он неуверенно, — помнишь, о той песне, которую Люси-Роуз спела в монастыре? Ты говорила, что вы — умершие — услышав её, почувствовали неясный шок, или что-то типа того. А после этого твоя Лилит захватила тебя и целый день напевала эту песню.

— Ага, — кивнула я. — Ты думаешь, что это как-то связано?

— Можно и так сказать. Напомни, какие там последние строки этой песни.

Я на секунду задумалась.

— Кажется, и треснут границы, и начнется конец, когда миру запоет проклятый агнец.

— Вот. Может, эта песня, стала каким-то подсознательным сигналом для демонов. Чтобы они начали…  то, что должны начать. Ты говорила, что демонов, в конечном счете, должно быть семь, которые пожрут своих слабых собратьев, чтобы набраться силы.

— Ну, это грубо говоря, — заметила я.

— Не важно. Я думаю, что та группа демонов, во главе которых стоит Алан, о котором ты рассказывала, как раз и начали эту «зачистку», чтобы набраться сил. А публично они это делают, чтобы показать остальным умершим, что они сильнее их, и бежать им некуда. Ну, чтобы внушить страх и тем самим ослабить…

— Ох, — я тяжело опустила голову на стол, прижавшись лбом к его твердой поверхности, — почему-то мне кажется, что все намного, намного хуже…

И будто подтверждая мои слова, в голове послышался тихий короткий рык Лилит.

Глава 12

С каждым длинным гудком на том конце проводе я теряла по грамму уверенности. Наконец они прекратились, и до уха донесся сонный женский голос:

— Алло?

Я кинула взгляд на настенные часы и мысленно дала себе пинка — нормальные люди в восемь утра не звонят. Но отступать было поздно.

— Да, эм…  мама? Это Мио.

— Ой, Мио, здравствуй! Что-то случилось? — Голос мгновенно стал бодрым, но слегка взволнованным.

— Нет, я просто хотела сказать, что…  уже обдумала все и решила…  в общем, не нужно вам жить в отеле. В два часа дня приезжайте ко мне. С вещами.

Несколько секунд с той стороны не было слышно не звука. А потом голос матери зазвучал наполненный радостью и нежностью:

— Хорошо. Спасибо, Мио.

Я невольно улыбнулась.

Мы попрощались, и я еще пару секунд не могла прекратить улыбаться.

— Твое глупое выражение лица меня бесит, — прозвучал сбоку недовольный голос.

Закатив глаза, я повернула голову и встретилась с нахмуренным взглядом Криса.

— А меня бесит твое недовольство по поводу моих родителей. Чем они тебе не угодили?

— Тем, что появились вдруг ниоткуда, когда у нас и так проблем по горло! Приспичило им приехать, с дочуркой повидаться, спустя десять лет. Ну и ты тоже хороша: приглашаешь их в свой дом, когда в любой момент может появиться Лилит, — и тогда к чертям все твои тайны.

Если бы в его словах не было правды, я бы разозлилась, а так лишь почувствовала легкое раздражение.