Я грязно выругался.

— Пройдем между теми пиками — и там сбросим гада.

Шмыгаль кивнул вправо, где виднелась небольшой проход, расположенный между двух острых скал. Это было рискованно — слишком маленькое расстояние для маневра, чуть отклонись и брезент дирижабля, и без того весь в дырках от пуль, просто разорвет об острые скалы.

Но уходить нужно было. Причем в самые ближайшие секунды.

Звякали и цокали пули, осыпая мотор дирижабля, гудела волна силы, не давая нам высунуться из корзины. И только Шмыгаль самоотверженно крутил штурвал, правя машину в нужном направлении.

Мы начали маневр. И огонь увеличился еще сильней — противник тоже понял, что мы хотим сделать и попытался сбить нас всеми силами. Но нас уже было не достать. Шмыгаль как профессиональный летчик проскочил между двумя пиками и мы оказались на территории зоны смерти.

Почувствовав, что огонь и воздействие сил закончилось, я тут же подскочил к краю корзины и одним ударом срезал веревку, на которой висел Малинков.

Тот с криком полетел вниз.

Что с ним случилось я не увидел — ночь сомкнулась над ним, и даже удара не расслышать. Ну и черт с ним. Сейчас нужно решать другие проблемы.

— Саня! Падаем! — произнес Шмыгаль, но с каким-то задором и даже радостью, что я невольно глянул на зауряд-поручика.

Тот был рад тому, что мы вырвались из заварушки живыми. Остальные пассажиры тоже.

— Добавь объем подаваемого газа! — подсказал я.

— Уже!

— Пикируй!

— Пытаюсь!

— Плавней!

— Не учи отца баню топить!

— Держитесь!

Мы начали стремительно снижаться, слишком стремительно. Однако повезло то, что мы прикрепили големов ко дну корзины. Именно они и смягчили удар. Мы приземлились на площадку возле супермаркета. Некоторое время даже не двигались, не веря в то, что наш полет благополучно завершился.

Потом, когда оболочка шара начала медленно оседать на корзину, я скомандовал:

— Выходим!

Впереди предстояло самое сложное. И потому расслабляться рано.

Мы выскочили с корзины, начали откреплять големов. Шмыгаль матерился на самого себя, за то, что так крепко привязал боевых роботов. Я успокоил зауряд-поручика, сказав, что с этими големами у нас будет больше шансов одолеть Архитектора.

Когда разгрузка была завершена, мы на некоторое время прекратили переговоры и огляделись.

Мы были в зоне смерти. Там, куда заперли Архитектора. В момент, когда это произошло, выбора не было, где именно это сделать и Император оградил жилой район. Можно было долго его критиковать, но я, присутствовавший там, знал — иначе поступить было нельзя. Император применил принцип наименьшего зла. И спас весь город. Думается мне, что его противники еще долго в будущем будут давить на это.

Только теперь, когда наступила тишина, я понял, что меня так смущал в этом месте. Казалось, здесь все было как и везде — многоэтажки, дороги, магазины, улочки и переулки. Но только нигде не было света — ни от уличных фонарей, ни в витринах магазинов, ни в окнах жилых домов. Казалось, все здесь умерло, погрузившись в скорбную черноту.

И тишина. Она тут была особенной, жуткой, оглушающей. Обычный город не ведал тишины, он шумел машинами и автобусами, различным многоголосьем людей, животных, сигналов авто и рекламы. А тут…

Аж «мурашки» по коже.

Остальные ребята тоже невольно прониклись общей унылой атмосферой. Пришлось и подбадривать.

— Не раскисаем! Дальше будет весело!

— И где будем искать Архитектора? — спросил Иосиф.

Он больше всех переживал, хоть и старался виду не подавать.

Вопрос был хорошим, но ответа на него я не знал. Впрочем, долго думать не пришлось — по ночной тишине прокатились глухие удары. По ощущениям они были не так далеко, но я понимал, что это обманное чувство. Архитектор сейчас где-то на окраине района, топать придется долго.

— Идем на звук, — сказал я.

Мы разделились на два небольших отряда. В первом пошли я, Шмыгаль, Призрак и Харуко. Во втором — Катя, Иосиф, Бульмяк и Тамара. Интересна была реакция Кати, которая ревниво глянула на Харуко и пренебрежительно фыркнула. Впереди мы пустили големов, которые прикрывали нас.

Таким составом выдвинулись в путь.

Глухое жужжание шестеренок конечностей големов казалось громким, а шаги — словно удары кувалдами. Но я понимал, что это из-за этой тишины вокруг.

— Что тут произошло? Почему нет света ни в одном окне? — озвучил общий вопрос Иосиф.

Точного ответа я не знал, но ощущал потоки неровной холодной силы, растекающейся по асфальту и стелящегося меж домов туманом. Эта сила была мне знакома. Архитектор.

Сила смешивалась с эманациями, идущими от Стены, и превращалась во что-то полынно-горькое, отравленное.

Идущий впереди Шмыгаль показал знаками остановиться.

Его вид меня насторожил. Он присматривался и прислушивался.

— Там, — одними губами произнес он, показывая в сторону магазина.

Я пригляделся. Тьма была непроглядная, но светившие звезды все же вырезали из мрака силуэты зданий.

— Что там? — прошептал я, на всякий случай, перехватывая автомат удобней.

Шмыгаль не успел ответить.

Черная тень метнулась от фонарного столба к урне, потом еще одна и еще.

Первым не выдержал Иосиф. Вскрикнув, он выхватил автомат и принялся стрелять.

— Прекрати! — рявкнул я, подскакивая к парню.

— Что это было? — выдавил он, тяжело дыша.

— Не знаю, — честно ответил я. — Возможно, собаки.

Нервы у всех были натянуты как струны.

— Собаки? Разве собаки ходят на двух ногах? Это призраки!

— Хватит паниковать, Иосиф! — произнес я, как следует тряхнув парня. — Если продолжишь в таком же роде — останешься возле дирижабля, охранять его.

— Верно, — согласился Бульмяк. — Навел тут шороху! Тише надо быть! Да еще про каких-то призраков начинает тут затирать! И без того все на нервах.

— К тому же Призрак тут один! — улыбнулся Артем. — И он на вашей стороне!

Это немного разрядило обстановку.

Мы продолжили путь, но големов решили пустить по одному — одного впереди метрах в десяти, второго позади, для прикрытия тыла.

И вновь над городом раздался глухой удар. А потом по небу прокатился низкий раскатистый рык, леденящий в жилах кровь. Это был Архитектор, без всякого сомнения, хотя и в этих звериных звуках и слышались остаточные ноты голоса Распутина.

— Он тут один? — шепнул Шмыгаль.