class="p1">Рис. 46. Фигурки конных скифов на золотой гривне из кургана Куль-оба. IV в. до н. э. (Эрмитаж).

Рис. 47. Золотые височные подвески с изображением головы богини Афины из кургана Куль-оба. Конец V в. до н. э. (Эрмитаж).

Наряду с указанными подвесками там же оказалась пара более крупных золотых подвесок с медальонами, на которых изображена голова Афины в шлеме (рис. 47), воспроизводящая голову статуи Афины-Девы, созданной из слоновой кости и золота в 40-х годах V в. до н. э. гениальным художником Фидием для храма Парфенона в Афинах. Бордюр, окаймляющий медальоны, украшен розетками и листиками плюща, покрытыми синей эмалью. На шее женского костяка были ожерелье и золотая гривна с концами в виде фигур лежащих львов. Возле костяка найдены два широких золотых браслета с тиснеными изображениями грифонов, нападающих на оленей, и львиными масками по краям. Там же лежало бронзовое зеркало, ручка которого обложена листовым золотом и украшена звериными изображениями скифского стиля. Между голенями стоял известный электровый сосуд с изображением скифов (см. стр. 128 сл.). Одежда женщины была украшена золотыми и электровыми нашивными бляшками, число которых достигало нескольких сот.

Вдоль южной стены склепа лежал костяк слуги-конюха. Возле его головы найдены простые железные ножи с костяными ручками и один железный нож с золотой ручкой, украшенной изображениями львов. Несколько дальше, в углу склепа, в углублении, сделанном в полу, оказались кости лошади, греческий бронзовый шлем и бронзовые поножи.

Около северной стены склепа стояли бронзовые сосуды, в том числе позолоченные гидрия и амфора, а также два скифских котла, наполненных бараньими костями. В могилу, следовательно, были положены запасы пищи и вина. Последнее находилось в глиняных амфорах, расставленных около западной стены склепа. Там же были найдены серебряные сосуды художественной чеканной работы: несколько сосудов лежало в серебряном позолоченном тазе, другие — на серебряном блюде. Особенно замечательны серебряные сосуды излюбленной у скифов сферической формы (повидимому, культовые), украшенные чеканными и позолоченными изображениями львов, терзающих оленей, а также сосуд с изображением диких уток, ловящих и поедающих рыб (рис. 48). За серебряными сосудами, ближе к юго-западному углу, были обнаружены два длинных железных наконечника копий. На каменном полу склепа найдено несколько сот бронзовых наконечников стрел и копий.

Из тайника, устроенного под каменным полом склепа и подвергшегося, как известно, разграблению, извлечена чеканной работы золотая бляха (весом 266 г) в виде стилизованной фигуры лежащего с подогнутыми ногами оленя, трактованного в характерной для скифских звериных изображений манере. На туловище оленя помещены изображения льва с повернутой назад головой, прыгающего зайца и сидящего грифона. Под шеей оленя представлена лежащая собака также с повернутой назад головой. Причудливо возвышаются над спиной рога оленя, причем задний рог заканчивается головой барана. Вместо хвоста у оленя изображена птичья голова. На шее оленя читаются греческие буквы ΠΑΙ, являющиеся, повидимому, сокращенно переданным именем мастера.

Рис. 48. Серебряный сосуд с изображением уток из кургана Куль-оба. IV в. до н. э. (Эрмитаж).

По своим стилистическим признакам бляха относится еще к V в. и представляет собой наиболее раннюю вещь в комплексе находок Куль-обы.70

Не только наличие греческих букв, но и ряд художественных признаков (в особенности облик животных, представленных на теле оленя) свидетельствуют, что бляха сделана, скорее всего, греческим мастером, который хорошо усвоил «скифский стиль» звериных изображений. Соответственно этому стилю он воспроизвел образ оленя, но снабдил его и некоторыми дополнительными изображениями зверей, переданными, однако, уже в стилистическом отношении не по-скифски, а по-гречески.

Кто был погребен в кургане Куль-оба, где оказалось такое множество драгоценных вещей, великолепных художественных изделий, подавляющее большинство которых было, несомненно, изготовлено в первой половине IV в. до н. э. мастерами, работавшими в Пантикапее?

Одежда погребенных (башлык на голове воина, шейные гривны, масса нашивных бляшек), обилие оружия, в том числе характерных скифских предметов вооружения (нагайка, горит и т. д.), большое количество предметов, на которых изображены скифы, притом нередко в ритуальных сценах (штампованные бляшки с изображением побратимства скифов и др.), а также вещей, украденных излюбленными у скифов звериными изображениями, — все это с полной определенностью указывает на принадлежность Куль-обского погребения представителю скифской знати. За это говорит и самый обряд погребения: очевидно, жена и конюх-раб были умерщвлены и погребены как ритуальные жертвы вместе со своим господином. Типично скифским является и обычай помещать в могилу закланную лошадь, а также котлы с мясом.

Правда, в Куль-обе скифский погребальный ритуал носит явные следы греческого культурного влияния. Отсюда монументальный погребальный каменный склеп, а вместо захоронения лошадей мы видим здесь погребение лишь части конской туши.

Лишенной каких-либо серьезных доказательств была гипотеза, выдвигавшаяся некоторыми исследователями прошлого столетия (Дюбуа, Нейманн и др.) и сводившаяся к мысли, что Куль-оба — это гробница боспорского царя, т. е. погребение одного из Спартокидов IV века. Каково бы ни было этническое происхождение Спартокидов, являвшихся выходцами из негреческой варварской среды, они все же настолько эллинизовались, что их внешний культурный облик был в основных своих проявлениях вполне греческим. Достаточно вспомнить, как изображены боспорские правители на афинском рельефе 346 года (ср. рис. 5). Если бы Спартокиды в культурном отношении, в личном своем обиходе сохраняли столько негреческих, варварских элементов, как это рисуется погребальным комплексом Куль-обы, афиняне, конечно, не преминули бы отметить хоть какой-нибудь характерный признак «варварства» в облике сыновей Левкона I. Между тем, там нет ни малейшего намека на это, что особенно важно, так как афиняне в IV веке безусловно хорошо знали боспорских архонтов-царей.

Вряд ли основательно также нередко высказывающееся предположение о том, что в кургане Куль-оба был погребен скифский царь, т. е. правитель, вождь племени кочевых скифов. Хорошо известно, что могилы скифских царей V—IV вв. до н. э. в виде огромных курганов находились в Приднепровье, в районе древнего Геррос (окрестности теперешнего Никополя), где был тогда центр царских скифов и ставка их правителей. Царские могилы не только были расположены в определенном месте, но они еще и ревниво оберегались скифами как священные могилы предков.71

Чтобы ответить на вопрос, кто мог быть похоронен в гробнице Куль-оба, следует вспомнить сообщаемые Геродотом сведения72 об организации управления подвластной кочевым скифам территории. Она разделялась на ряд округов, каждый из которых был подчинен номарху (νομάρχης). Номархи, избиравшиеся, очевидно, из состава высшей родоплеменной знати, кочевали в окружении сильной дружины вместе со своими стадами на подвластной им земле, собирали дань с земледельческого населения, изгоняли чужие орды кочевников, проникавшие на