— Куда теперь? — нарушил молчание Гаврила. Его конь фыркнул, выпустив из себя облачко пара.

— Вперед!

Ночной лес — не самое подходяще место для бешеной скачки, но Избор не мог ждать. Он вспоминал ехидную рожу конского барышника, и каждый раз при этом возникало ощущение какой-то беды, словно грозовая туча, маячившая на виднокрае, и это ощущение требовало от него немедленных, пусть даже и бесполезных действий.

Не он гнал коня, не он выбирал дорогу, но злость его рвала повод — ощущение опасности, чего-то недоброго, что дышало в спину.

Исин не думал ни о чем, что тревожило Избора. Для него в этой ночной скачке было свое очарование. В грохоте копыт они неслись сквозь темноту, и лунный свет преследовал их с неудержимым напором пробиваясь сквозь кроны деревьев. Птицы, вспугнутые перестуком копыт, срывались с гнезд и казались ему сучьями и кусками коры, сбитыми лунными лучами с верхушек деревьев.

Туман, наполнявший ночной лес поднимался перед ними, словно кто-то невидимый распахивал перед ними занавеси тончайшей паволоки. Сам туман был невесом и безвреден, но за ним стояло что-то, от чего и он вскоре ощутил неясную угрозу. Лес вокруг дышал напряженностью, скрывая в себе все ведомое и неведомое. Там за туманом и деревьями жило что-то, что холодило сердце простого человека. Там чудились широко раскинутые паучьи сети, шуршание острожных разбойничьих шагов, а скрип деревьев казался звуком натягиваемой тетивы, звон недалекой речки — грохотом копыт настигающей погони.

Они скакали всю ночь и только под утро свернули с дороги. Утро грозило встречей с людьми, а Избор не хотел никаких встреч. Помощи они ниоткуда не ждали, а вот без лишних неприятностей они вполне могли бы обойтись.

Размышляя над этим, Избор смотрел на тропу, что виднелась меж конских ушей.

За спиной тихо переговаривались Исин и Гаврила. Хазарин расспрашивал Масленникова каково там в Киеве.

Гаврила обстоятельно отвечал. С его слов жизнь в Киеве была непрерывной чередой пиров прерывающихся только на то время, когда князь Владимир раздавал подарки своей дружине. Хазарин слушал и недоверчиво качал головой — уж очень все это не походило ни на Булгар, ни на Пинск. Он был человеком разумным и верил только в то, что укладывалось в его жизненный опыт. То, что он до сих пор оставался живым и даже стал сотником, только утверждало его в правильности такой линии поведения.

Следуя своему пути, они вышли на дорогу. Серая лесная земля, которую уже не одно десятилетие топтали человеческие ноги, мятой лентой текла перед ними. Тропинка втекала в нее и тут же выкатывалась с другой стороны.

Избор остановился.

Дорога наверняка вела к людям, но среди них могли оказаться и пособники остроголовых.

— Чего у нас еще не было? — подумал Избор, вспоминая неприятности последних дней. — Горели, тонули, с песиголовцами дрались, чуть в дожде не захлебнулись…

Он не отделял одну неприятность от другой. Неважно было от кого они исходили, от Мури, остроголовых или песиголовцев. Главным было то, что они напрямую касались каждого из тех, кто стоял за его спиной. Их враги не любили повторяться, и он знал, что в следующий раз у них хватит ума придумать что-нибудь новенькое.

— Разбойников еще не было, — сказал Гаврила.

— Точно. Значит все впереди.

Избор тронул коня и перебрался через дорогу. Перед лицом, словно копья, скрестились ветки, но он отодвинул их рукой и поехал дальше. Неприятности, конечно, могли поджидать их везде, но в первую очередь они будут ждать их именно на большой дороге. Во всяком случае, голубевские дружинники, не знающие всего, поджидали бы их именно там. Подумав об этом он покосился на хазарина, но промолчал. К тому же на ней к ним могли пристать и какие-то чужие неприятности, а это уже было бы слишком.

Тропа повела их в сторону. Временами она пропадала, заваленная листьями и ветками, словно уходила под землю, но потом неизбежно вновь возникала под ногами. В этих случаях Избор, даже не слезая с коня, определялся куда следует двигаться дальше. Через несколько часов лес поредел, и они вышли к маленькой лесной речке. Журча на перекатах, она текла мимо них, неся в себе чью-то кровь и чьи-то слезы…

— Пусть теперь найти попробуют… — сказал Избор. — Если уж я сам не знаю, где нахожусь, то уж никто другой и подавно не догадается!

Они напоили коней, и пошли вверх по течению.

Исин ехал последним и время от времени оглядывался. Если раньше он смотрел только на лес позади себя, то теперь поглядывал и на небо. Оттуда, из-за белых пушистых облаков могли прийти неприятности ничуть не меньшие, нежели чем из-за ближайшего куста. В очередной раз оглянувшись он застыл в седле задом на перед. То, что он увидел, не походило на дракона, но оно летело и оттого Исин в растерянности крикнул:

— Дракон!

Даже не оглянувшись на голос Избор и Гаврила тут же не глядя под ноги, вломились в кусты, что росли по обе стороны реки. Через мгновение, соскочив с коня, Избор уже натягивал тетиву. Воевать с драконом он не собирался, но с готовым к бою луком он чувствовал себя как-то спокойнее.

На их счастье вокруг стояли старые деревья в окружении молодой березовой поросли, и сверху все это должно было казаться сплошным зеленым ковром. Конечно, любой мало-мальски серьезный маг мог бы колдовством поднять ветки, но, похоже, у остроголовых магов не хватал на всех.

— Где? — прошептал Избор, вертя головой по сторонам. — Где дракон?

Исин, уже повесивший свой мешок на сук бегал от березы к березе, стараясь найти место, где в просветы между листьями можно было бы увидеть врага. Избор и Гаврила молча ждали, пока он не замахал рукой, подзывая их. Вид при этом у него был немного виноватый.

— Неужто опять напутал чего? — скрипнул зубами Гаврила. — Убью дурака!

Исин ошибся, но не настолько, что бы его прямо тут убить. То, что летело по небу, не было драконом. Скорее оно походило на сороконожку. Не ту, конечно, что живет в темноте и сырости под старыми пнями, а длинной саженей в 15 тварь, что длинной темно-красной полосой растянувшееся по небу. С ее краев, словно бахрома, свешивались множество ног.

Наваждение длилось лишь мгновение. Едва Избор попытался найти голову чудовища, как все стало на свои места.

— Ковер, — сказал Гаврила.

— Летающий ковер, — поправил его Исин, догадавшийся об этом немного раньше.

— Только длинный, — добавил Избор. — Считай, кусок дороги.

Избор с облегчением вздохнул. Дракон это все-таки дракон. С ним особо не повоюешь, а вот с остроголовыми можно будет справиться. Хотя, по чести говоря, в лесу от дракона опасности почти не было. Сесть он не мог — поломался бы весь о деревья, правда, мог бы поджечь лес и вряд ли Муря теперь пожелал бы их спасать, но что бы сделать это нужно было бы точно знать где они есть..