Естественно, политическая карьера, выражаясь современным языком, 36-летней Анны Комнин была на этом завершена, и морально сломленная сестра царя уже окончательно отошла от дел. Нет, неистребимое честолюбие все еще бурлило в ней, но уже в форме воспоминаний о несбывшихся надеждах. В 1136 г. умер ее муж, а после смерти царственного брата Анна оказалась вообще позабыта своим племянником-императором, для которого являлась реликтом отжившей эпохи. Перебравшись в монастырь, основанный ее матерью, Анна Комнин нашла утешение в сочинительстве, и именно благодаря написанной ею «Алексиаде» нам известны многие подробности царствования Алексея I Комнина[388].

Враги подпирали, времени оставалось мало, и император Иоанн II направил всю свою энергию на внутреннюю реорганизацию Римского государства, которую начал, но не успел завершить его отец. Пытаясь отыскать источники для формирования и финансирования армии, он пошел на закрепление свободных крестьян-париков на землях крупных аристократов, прониаров, по принципу «крепостного права». За счет этого аристократы, которым выделялись обширные земельные угодья, становились обязанными по примеру западных дворян служить Византийскому императору. Собственно говоря, весь смысл пронии и заключался в праве прониара на подати с крестьян, обеспечивших его финансовые возможности для такого рода службы[389]. Эта форма землевладения не влекла за собой бесправия рядового земледельца, зато отношения между византийскими аристократами и императором выстроились на более надежной и органичной основе. Как ни малопопулярны в народе были эти меры, но они способствовали резкому увеличению численности римской армии, развитию сельского хозяйства и ремесленничества[390].

Иоанн II еще завершал внутренние перестановки, а на Востоке его уже ожидали старые враги Византии. Турки, решившие в связи со сменой императора «забыть» о договоре, заключенном с Алексеем I Комнином, напали на римские владения во Фригии. Однако василевс показал, что он — достойный сын своего отца: император продумал прекрасный стратегический план наступления на Восток с целью возврата бывших римских владений. Используя то обстоятельство, что силы турок отвлечены на крестоносцев, он начал наступление на Малую Азию, надеясь закрепиться там надолго и всерьез. Этот план основывался на точном расчете политической карты Востока.

К тому времени Иконийский султан, до сих пор распространявший свою власть на многих местных властителей и эмиров, утратил свое прежнее значение. От него откололось множество самостоятельных турецких государств, самым крупным из них являлось княжество с центром в Мелитене. Наследники покойного султана Малик-шаха (1110–1116) Масуд I (1116–1156) и его брат Арап, завладевший Мелитеной, вступили между собой в междоусобную войну, чем значительно облегчали задачи царя обезопасить области Византии от набегов сельджуков[391].

Чтобы последующие военные хитросплетения были более ясны, поясним, что императора Иоанна II Комнина волновал вопрос консолидации турецких сил в Сирии, что угрожало границам его Империи. Поэтому василевс, с одной стороны, предпринимал активные действия, чтобы поссорить между собой представителей различных тюркских династий, не дав самому сильному из них на тот момент времени объединить под своим началом соотечественников. С другой, желал в ходе этой борьбы вернуть себе захваченные ранее турками византийские земли. И, наконец, ставил перед собой цель обеспечить выполнение крестоносцами вассальных клятв перед ним, как своим сеньором.

Выступив весной 1119 г. в поход, он нанес туркам несколько поражений и захватил Лаодикею Фригийскую — его первым помощником в ходе осады стал Иоанн Аксух. Одновременно с этим, нейтрализуя врага, он натравил на Данишмендидов мелких турецких князей, а затем и эмира Тогрула Арслана, чтобы тот не смог направить помощь султану Иконии Масуду I. Сменив нескольких военачальников и укрепив границу, царь, используя каждую свободную минуту, тренировал свои полки, приведя их к степени высокой боеготовности. Оценив на месте направление главных ударов турок, он решился на довольно рискованное предприятие — взять город Созополь в Памфилии, имевший важное стратегическое значение.

Надо сказать, Созополь находился в гористой местности и был защищен сильным гарнизоном. Поэтому царь пошел на хитрость: по его приказу начальник византийской кавалерии Пактиарий начал систематически нападать на крепость, неизменно отходя, едва турки пытались его контратаковать. Наконец, в один из дней турецкий гарнизон слишком оторвался от Созополя и попал в ловушку. После того как почти все турки были перебиты на поле боя, византийская армия беспрепятственно заняла пустой город. Вслед за этим были освобождены от сельджуков многие восточные города, включая сильную крепость Иеракокорифитис («Ястребиная вершина»)[392]. Этот поход произвел такое сильное впечатление на турок, что в течение нескольких лет они не осмеливались на широкомасштабные военные действия против Византии.

Как и его отец, Иоанн Комнин был решительным сторонником мира с Западом и постепенного восстановления церковного общения. И, надо сказать, его авторитет на Западе был чрезвычайно высок. В 1120 г. аббат Клюни Петр Благочестивый написал василевсу письмо, в котором выражал ту мысль, что Римский император по своему предназначению поставлен наблюдать за всеми Церквами, а потому просит Комнина проявить свое императорское благоволение дому клюнийцев в Циветоте. И, казалось, мир действительно может воцариться в Кафолической Церкви. Тот же аббат Петр в письме Константинопольскому патриарху называл своего корреспондента «преподобным и великим наместником Бога в Константинополе» и вообще желал посетить столицу императоров — «христианский град, основанный Господом Иисусом Христом и императором Константином»[393].

Впрочем, нельзя отвергать и то предположение, что помимо высоких материй аббат действовал по поручению Рима, поскольку в те дни положение дел в Иерусалимском королевстве оставалось далеко не блестящим, и без помощи Византии едва ли было возможно справиться с турками, окружавшими государства крестоносцев. В 1120 г. пилигримы на Соборе в Наблусе, что находился рядом со Святым городом, обсуждали варианты противодействия мусульманам и обратились с письмом к папе Каллисту II (1119–1124), в котором просили того объявить новый Крестовый поход. На этот призыв откликнулись итальянцы, представившие пилигримам свои суда, при помощи которых латиняне захватили в 1124 г. богатый город Тир. Правда, взамен венецианцы получили поистине царские привилегии, не идущие ни в какое сравнение со средствами, потраченными ими на снаряжение флота. Еще одна попытка изменить рисунок стратегии была предпринята с помощью вновь прибывших на Восток западных рыцарей в 1129 г. королем Балдуином II, когда тот попытался захватить Дамаск. Но эта кампания оказалась неудачной[394].

Время передышки Иоанн II Комнин использовал для нормализации жизни в Империи — любая война чрезвычайно тягостна для населения и выбивает государство из привычного образа жизни. Но в 1122 г. ему пришлось вновь отправляться в поход, поскольку разбитые князем Владимиром Мономахом печенеги в большом количестве перешли через