день произошли совсем удивительные события. Вначале в крепости сильный шум стоял, потом Вучко появился и устало повалился на подстилку. Дири поостерегся его расспрашивать, видя в каком тот состоянии.

Вечером в юрте появился вождь и принес Вучко тяжелый мешочек, в котором оказалось золото. Дири его раньше видел только издалека, а теперь все увидел воочию. И как много золота! А еще вождь что-то хотел от господина, но тот кивнул степняку на Дири и на этом их разговор окончился.

А потом в юрте снова появился главный шаман. Совсем другим стал, господину кланяется, что-то по-своему бормочет. Потом ушел, снова вернулся, но уже не один, а с двумя женщинами. Стал что-то шаманить, Дири натерли спину какой-то мазью и он заснул.

Утром Дири проснулся и долго не мог понять, что же с ним такое. Только потом понял, что спина не так сильно болит, хотя по-прежнему сильно чешется. И когда Дири стал поворачиваться с бока на бок, он почувствовал, что боль отступила. Он даже попытался встать, и это ему удалось! Вучко сказал, что это шаман наволхвовал. Сказал, что тот очень силен в магии.

И тут Дири в первый раз посмел оспорить слова своего господина.

- Нет, Вучко, нет. Ты намного лучше! Во много раз сильнее его!

- Но у меня не получилось тебя поднять на ноги, а шаман пришел, пошептал и вот ты уже встал. А спину видел бы свою! Она чудесно заживает. Рубцы в два раза меньше стали и не такие красные.

- Все равно ты его лучше! Просто ты…ты…

А вот продолжить Дири не смог. Что сказать? Что Вучко просто не захотел применить свою магию, чтобы помочь ему, Дири? Такое говорить нельзя. А тем более нельзя сказать, что Вучко не умеет так волхвовать. Умеет, лучше, чем шаман умеет, только… только… нельзя господину всё свое мастерство показывать. Вот!

Найдя выход в своих поисках объяснений, Дири успокоился. Его господин по-прежнему самый лучший маг! Иначе с чего бы этот шаман стал ему кланяться? Вот так-то!

Через день спина у Дири удивительным образом зажила (ну, почти зажила… или заживает…) и Вучко вместе с Эрве и Дири выехал из крепости. С ними поехал сын нового степного вождя в сопровождении охраны. Или степняки охраняли илотов господина? Вучко купил больше пятидесяти человек, которые теперь шли вместе с ними на север. Так много илотов! Его господин очень богатый, а теперь и уважаемый человек. Он, конечно, грасс, и знатный.

Да, много илотов у господина, просто глаз радуется. Только некоторые слишком медленно идут, задерживая всех. А ведь Вучко должен торопиться. Вот этот парень, ровесник его господина, совсем еле-еле ноги передвигает. Ну и что, что где-то разбил их? Таких надо подгонять. И Дири взмахнул рукой с плеткой, которой он конем управлял. Парень дернулся и немного прибавил шаг. То-то же!

- Не плетись, ленивый илот, - Дири собрался всерьез заняться отстающими и еще раз прошелся плетью по спине илота. Господину должно понравиться! Только Вучко почему-то странно на него смотрит и зло щерится. Что-то случилось?

Колонна с пленными прошла, Вучко, все еще почему-то злящийся, слез с коня, Дири последовал его примеру. Пытаясь поднять господину настроение, Дири заулыбался, но неожиданно получил сильный удар ладонью по щеке. Почему? А Вучко теперь еще требует объяснить ему, за что тот его ударил.

Дири стоял и ничего не понимал. Вучко ударил еще раз. Больно и хлестко ударил. Потом вновь замахнулся, и Дири прикрыл голову руками.

- Руки вниз, - злое шипение Вучко заставило Дири опустить руки и встать прямо, подставляя щеки под новые удары. За что? За что? И Вучко объяснил. А ведь он, Дири, хотел как лучше, думал помочь, а вон как оказалось. Что же он натворил! Этому нет прощения. Хоть головой в омут кидайся. Простит ли его господин?

Как он проехал всю оставшуюся дорогу до очередного привала, Дири не помнил. Ему было плохо, щеки пылали и вовсе не из-за пощечин. Его бывший хозяин староста Уструй и не такое с ним делал. Но тогда Дири был илотом, а сейчас ему было стыдно. Стыдно и плохо.

На привале, с трудом передвигая налившиеся тяжестью ноги, Дири добрался до Вучко и повалился на колени. Он был готов на всё, лишь бы тот его простил.

И Вучко его простил, даже чуть улыбнулся, вот только не понравилось, что Дири на колени встал. Он же свободный человек, а не илот. А еще Вучко сказал, что считает Дири своим другом. Другом! А друзья на колени не встают. И Дири, кажется, это понял.

А через несколько дней степь кончилась. Ужасно она всем надоела. То ли дело впереди виднеющаяся рощица. Там тень, там прохладно, нет изнуряющего степного зноя.

Пленников они развязали и отпустили, а сами двинулись дальше в путь. На очередном привале Вучко достал пять кошельков. Четыре он снял с бандитов, а пятый ему дал башьи Огрым. Вучко высыпал монеты и разделил их на три части, в каждой оказалось по двенадцать тулатов. Две кучки он подвинул Дири и Эрве, положив сверху по одному бандитскому кошельку, в каждом из которых что-то позвякивало.

- Берите, это теперь ваше.

Эрве, как ни в чем ни бывало, протянул руку, подтащил к себе одну кучку и, открыв кошелек, стал пересчитывать находящиеся там деньги. А потом в кошелек высыпал и золотые тулаты.

А Дири смотрел на это богатство и никак не мог понять, что это могло значить.

- Это что? – наконец он смог вымолвить.

- Деньги, - усмехнулся Вучко, - теперь они твои.

- Как… все?

- Все.

- Но здесь же их столько… это же золото… я никогда не держал в руках.

- Теперь будешь.

- И что мне с ним делать?

- Что хочешь. Можешь потратить на что угодно. Если хочешь, то можешь подарить