Какая красота, век бы смотрела! – мурлыкнула Эльза, едва стайка вурдалаков жестом поманила Луиджи к себе, прося сменить бокалы. – Он словно родился с подносом в руках!

– Фиалочки, – в голосе ректора проскользнула укоризна, – сосредоточьтесь на сканировании, иначе на следующем балу будете ему помогать.

Мы мигом забыли о гадючьем братстве и продолжили работу. Пока мероприятие проходило на удивление спокойно, даже маячки не на кого вешать. Но я подозревала, что враги просто хорошо затаились.

– Возле статуи Иллавэры Котейшество, – предупредила, едва щупальца засекли вспышку чистой, незамутнённой ярости. – Только не пойму, что её так разозлило?

Катарина, конечно, была той ещё змеёй, но такие эмоции от неё исходили впервые. Даже после своего триумфального забега по штабу она была добрее.

– В Хрустальный дворец только что прибыла Алисия, – раздался в голове голос Ингварда.

А вот и примадонна сегодняшнего вечера...

– Пять минут! – ректор выпустила ещё десяток сканирующих щупалец. – Закончим проверку и спустимся.

По телу пробежал озноб. Эта часть плана мне нравилась меньше всего.

Королева подобна бешеной гадюке: неизвестно, когда кинется, а когда просто проползёт мимо. Я опасалась, как бы Алисия ни попыталась снова зачаровать Ингварда и переживала, что её приезд спровоцирует новые проблемы с принцем.

Сейчас Луиджи отошёл от ментального воздействия и вёл себя тише испуганной мыши. Но кто знает, что он устроит по приказу «матушки»?

– От королевы фонит глухой яростью! – воскликнула Беата. – Очень сильные эмоции!

Кто бы сомневался... и это она ещё меня и беглянок не видела!

Жаль, не удалось выяснить, куда Высочество удирало из храма, Алисию прикрывал очень сильный маг. Но сейчас я надеялась взять реванш.

Ведьма плыла по бальному залу, свысока взирая на окружающих. По красиво очерченным алым губам блуждала снисходительная улыбка, а в глазах плескалась пустота.

Ингвард не ошибся, королева стремительно теряла магию, а вместе с ней и свою совершенную кукольную красоту. Черты её лица по-прежнему поражали изяществом, но теперь в них не было жизни и огня.

Не спасало даже вызывающее платье из бордового шёлка и ослепительный рубиновый гарнитур. Алисия была похожа на заводную марионетку. При этом её эмоции оглушали, и в отличие от искрящихся чувств местных, вызывали ощущение брезгливости. Они были липкими, склизкими и насквозь пронизанными ядовитыми шипами ненависти.

– Советник! – в голосе ректора, проскользнули металлические нотки. – Мне не нравится его аура.

Мы тут же отозвали свои сети от гостей, подбираясь поближе к спутнику Алисии – высокому, статному мужчине с волевым лицом и неприятным, слишком цепким взглядом. Он словно препарировал им окружающих, просачиваясь под все щиты и мигом отмечая слабые места.

– Хорхе, выпускайте Маркуса! – приказала ректор. – Мне нужно сбить защиту советника.

– Минуту! – командир выхватил из кармана миркало, набирая сообщение.

– Маркуса? – недоумённо уточнила я.

– Речь об одном из местных музыкантов, он умеет ослаблять чужую ментальную защиту, – пояснила Элисандра, – на многое не надейтесь, Айлех Таргар очень сильный противник. Но пару секунд мы выгадаем.

Я хотела задать ещё несколько вопросов, но магические огни внезапно потухли, а по бальному залу потекла тягучая, нежная музыка. В серебристом перезвоне струн и пении флейты тонули все тревоги. Светлая, чистая мелодия окутывала, пленяла, забирая страх и ненависть, даря ощущение полнейшего восторга и лёгкости. Гипнотизировала...

– Начали! – приказала Элисанда, вырывая меня из эмпатического плена.

Что ж, невидимый музыкант был мастером своего дела. Даже нас зацепило отголосками его Силы, а щиты Алисии и вовсе слетели. Я едва успела закрыться от оглушительной волны её злобы и ненависти. Зато вокруг советника царила пустота.

Словно Айлех Таргар был личем...

– Нечисть?! – воскликнула я.

Вместо ответа ректор накинула на советника ещё одну сканирующую сеть, но и она зачерпнула пустоту. Никаких чувств и эмоций, тотальный эмпатический штиль, встречающийся лишь у древних немёртвых.

– Скорее дух-подселенец, – сквозь зубы процедила Элисандра.

Ох... только не это!

Излюбленный финт Тёмных... ментальные паразиты, полностью «съедающие» душу настоящего хозяина тела и копирующие его воспоминания, магию и ауру. Вычислить их невероятно трудно, уничтожить – ещё сложнее. В прошлый раз, спасая мужа Эльзы от такой напасти, мы чудом выжили, и я молила Триединую, чтобы никогда больше не встречаться с подселенцами.

– Снова клон? – с тоской уточнила Беата.

– Не похоже, – задумчиво протянула ректор, – я скопировала образец ауры. Ингвард и Рейнар посмотрят и скажут наверняка, но пока ставлю на управляемого паразита.

Уже легче...

Ментальные клоны могли с лёгкостью прыгать из тела в тело, меняя обличья как перчатки. Достаточно было повесить на новую жертву маячок и активировать его в случае опасности.

Обычные подселенцы гораздо слабее. Они подчиняются шаману-кукловоду, а внедряют такого паразита с помощью сложнейшего и длительного ритуала.

И только могущественные личи умеют перемещать свой дух в тело жертвы, управляя ею словно марионеткой. Но в случае смерти куклы, телепортируются обратно в свою оболочку.

Если ректор права, враг ни при каких обстоятельствах не сможет шмыгнуть в новое тело. Осталось придумать как упокоить лича вместе с паразитом. Не хочется отпускать тварь обратно в Айшагиру!

– Спускайтесь, – приказала Элисандра, сворачивая ментальные сети, – переходим ко второму этапу.

– Готова поспорить, что больше всех адепткам удивится именно советник Таргар, – вздохнула я, тенью скользнув вслед за Хорхе.

– Думаю, он же прикрывал побег Алисии из храма, – добавила Беата.

– Возможно, – голос ректора слегка подрагивал от напряжения. Пока мы добирались до первого яруса, она