Улучшились и жилищные условия членов товарищества.

Еще недавно Баваля и Ванька жили в одной полуподвальной комнате, но соседка померла, и Жуковым разрешили занять всю квартиру. Наконец-то разрешили. До того все бабкины попытки улучшить жилищные условия оканчивались ничем, что только способствовало возрастанию в ней жажды мести. Сначала ее записали в очередь, которая слишком долго двигалась. Потом сказали, что вообще лимит на казенные квартиры кончился вместе с советской властью. Теперь, дескать, у нас капитализм, все можно купить за деньги, даже квартиру. Начальника, который это сказал, бабка пробовала пристыдить. Напомнила ему, что Ванька инвалид первой группы, жертва Афганской войны и живет на пенсию. На что начальник сказал: «А я вашего внука в Афганистан не посылал». Баваля потом говорила, что, будь у нее в тот момент граната, она бы, не задумываясь, взорвала ее прямо в том кабинете. А вернувшись домой, повторила угрозу, однажды уже произнесенную: «Ничего, Ванька, мы им еще отомстим». И то же самое сказала еще раз, отвергнув предложенную однокомнатную квартиру на четвертом этаже без лифта и без балкона. Но теперь, слава Богу, жить было можно. Теперь квартира, хоть и полуподвальная, но отдельная. Правда, все-таки тесновато. Поскольку все здесь вместе: и жилье, и мастерская, и склад материалов, и склад готовой продукции. Тесновато, но жить, повторим, можно. Тем более с телефоном, который Ваньке все же дали как инвалиду. Что делало его жизнь богаче и разнообразней. Особенно после того, как он обзавелся компьютером и подключился к Интернету.

Все делала Баваля для Ваньки. Ухаживала за ним, купала, обстирывала, выносила «проветривать» и даже девок ему платных водила, чтоб он хоть эту радость жизни не упустил. Ванька сначала стеснялся Бавалиного посредничества, а потом ничего, привык и сказал ей как-то после ужина:

— Мне повезло, Баваля, что ты у меня есть. С тобой я себя почти человеком чувствую.

Она кивнула, вздохнула:

— А все ж таки тебе надо как-то без меня приспособляться. Я ведь скоро помру. Как будешь жить без меня?

— А никак не буду, — сказал Ванька беспечно. — Ты помрешь, и я уйду за тобой. Мне одному на этом свете делать нечего.

— Бог с тобой! — махнула рукой Баваля. — Ты молодой, ты свое еще отжить должен.

— Зачем? — спросил Ванька.

— Затем, — сказала она сердито. — Раз жизнь тебе дана, ты, какой ни на есть, должен донести ее до конца.

Бавалин ответ был прерван негромким стуком в дверь. Ни бабка, ни внук не успели откликнуться, как дверь растворилась, и в проеме ее возник человек среднего роста и возраста, в черном пальто, с крутой шеей, по виду бандит или депутат Государственной думы.

Осведомившись, здесь ли находится ТОО «Фейерверк», пришедший выразил желание поговорить с кем-нибудь из руководства.

— А мы оба из самого высшего руководства, — сказал Ванька, с трудом выходя из состояния, в котором он пребывал во время разговора с Бавалей. — Я президент, а Валентина Петровна — вице-президент и исполнительный директор.

Пришедший осмотрел с сомнением Ваньку, бабку и обстановку.

— И вы, значит, прямо здесь изготавливаете всякие фейерверки?

— Бенгальские огни, ракеты, шутихи, хлопушки, — сказала Баваля. — А чего нужно?

— Да вот что-то вроде хлопушки и нужно, — сказал гость.

— Сколько? — спросила баба Валя.

— Одну, — сказал пришедший.

— Штучные заказы не берем, — подал голос Ванька.

— Одну, но большую.

— В каком смысле? — спросил опять Ванька.

— В смысле, что большую, — улыбнулся пришедший. — Например, такую, чтобы могла разнести бронированный «мерседес». Причем, желательно, вдребезги.

— Террористический акт? — насторожился Ванька.

— А броня толстая? — поинтересовалась Баваля.

— Мы такими вещами не занимаемся, — предупредил Ванька.

— Миллиметра четыре, — сказал гость. — Или пять.

— По тыще за миллиметр, — оценила Баваля. — Всего пять тысяч.

— Рублей? — спросил гость.

— Граблей, — отозвалась бабка. — Ваксов.

— Не ваксов, а баксов, — поправил Ванька.

— Ну, ребята, — попытался торговаться заказчик. — Пять штук баксов это слишком. Мне ж всего надо, если в тротиловом эквиваленте, грамм двести, ну триста…

— Не устраивает, не надо, — пожала плечами Баваля. — Пойди к кому другому. В каменном карьере работает взрывник Васька. Он тебе кастрюлю динамита за тыщу рублей продаст. Только это будет такой динамит, что или в нужный момент не сработает, или взорвется в руках. А у нас гарантия. У нас фирма. У него, — показала на Ваньку, — не голова, а Совет Федерации.

Посетитель долго вздыхал, торговался и в конце концов сошлись на четырех тысячах, из них половину — сразу авансом.

Когда гость ушел, Ванька спросил:

— Баваля, ты террористкой решила заделаться?

— Не террористкой, а мстительницей, — сказала Баваля. — Я тебе говорила — мы им отомстим.

— Да кому им-то? — спросил Ванька. — Ты знаешь, кто он, этот, который в «мерседесе»? Может, хороший человек.

— Хорошие люди, Ванька, ездят в автобусе, мы их трогать не будем.

Так Жуковы, бабка с внуком, ступили на путь террора, и вскоре слава ТОО «Фейерверк» широко разошлась. О нем знали очень многие люди, то есть даже все, кто подобной продукцией интересовался, кроме, может быть, прокуратуры, милиции и органов безопасности.

У каждого немертвого человека есть та особенность, что он своим существованием мешает кому-нибудь из тоже живущих. Даже какой-нибудь бомж, собирая по помойкам бутылки, мешает такому же собирателю, как и он. Мертвый человек никому не мешает. Если, правда, он не лежит в Мавзолее.

Конечно, и Аглая всегда кому-то мешала. В прошлом порой мешала настолько, что от нее пытались избавиться радикально. В 30-м году один раскулачиваемый пытался зарубить ее тяпкой, отчего остался след на виске и на плече. Когда партизанила, немцы давали за ее голову денег больше, чем за корову. И когда была секретарем райкома, кто-то ей однажды запустил в окно булыжник. Но теперь-то, будучи давным-давно не у дел, кому и в чем она могла быть помехой? А вот оказалась.

Как-то в «Долговском вестнике» появилась маленькая заметка местного гидролога о том, что под городом, оказывается, есть подземный источник… нет, не нефти, а всего лишь минеральной воды. Очень хорошей воды. Насыщенной всякими солями и другими полезными составными. Пригодной для питья и принятия ванн, способствующих омоложению организма. На эту заметку обратил внимание некто Валентин Юрьевич Долин, бизнесмен из «новых русских», но не из тех, которые носят большие цепи на шеях и ездят на шестисотых «мерседесах». Нет, цепь он носил довольно тонкую, на «мерседесе» ездил трехсотом (правда, шестисотый уже заказал) и вообще был человек образованный, еще в советское время окончил философский факультет МГУ и чуть не защитил диссертацию на тему «Вопросы усиления дисциплины на производстве и взаимовыручки в трудовом коллективе в период развитого социализма в свете указаний Генерального секретаря ЦК КПСС товарища Константина Устиновича Черненко». Пока он готовился к защите, указания товарища Черненко в области философии перестали быть ценными, началась другая жизнь, и наш диссертант, оставив науку, перешел к занятию, которое называлось бизнес-консалтинг. То есть за большие деньги он предоставлял «крышу» иностранцам, желавшим нажиться на российском базаре, и консультировал их, как в не понятных им местных условиях уходить от налогов, давать взятки, отмывать деньги и вывозить за границу. За короткое время он сколотил себе приличное состояние — имел два казино, три ресторана, один кинотеатр, фирму по торговле недвижимостью «Новосел» и туристическое агентство «Мир на ладони».