явно было решено пожертвовать. Нет, дело так не пойдет. Но мне нужно срочно сдать Рейнгольда кому-то и нестись в штаб…

Наконец, кто-то особо глазастый замечает бедственное положение «главнокомандующего» и зовет врачей. Тело Рейнгольда у меня забирают, и я с облегчением бегу к зданию заводоуправления, где возле входа стоят все три «офицерских» джипа. А значит, Колесникофф и остальные точно там.

Вот только на входе в здание в меня ткнулись сразу с десяток стволов. Печально, что это были не говнопукалки, а как раз хорошие такие пушки. А затем голос того самого Алекса произнес:

— А вот и ты, сраный мутант!

— Что???

Меня крепко огрели прикладом по спине. Ожидали, что меня начнет корежить? Проблема в том, что боли от удара я вообще не почувствовал. Но скорчился, как положено — зачем разочаровывать людей?

— Рот закрыл, урод! Мы все видели, как ты сначала управлял тварями, а потом, когда появились корпораты, ты к ним кинулся. Ты заодно с Вилландом!

— Колесникофф, ты бредишь! — вот уж действительно, я ожидал, что те бойцы, которые видели мою рану, настучали, или таки кто-то увидел, как я трапезничал корпоратами. Но тут…

— Да? А они тоже бредят? У тебя зеленая кровь, как у этих тварей, — ага, вот и тяжелая артиллерия в ход пошла. Вот и то, о чем я только что подумал — сдали меня таки.

Меж тем Колесникофф продолжил:

— Вон, вся спина в крови Дэвораров. А еще я видел, как ты перемещаешься. Человек так двигаться не может. Люди видели, как ты заставлял Дэвораров слушаться тебя, так что хватит тут нести чушь! Дай мне любой повод, просто дыхни не в ту сторону, и я тебя убью!

— И что ты думаешь делать дальше?

— Сам как думаешь? Мы заберем корабль и свалим отсюда. И никакие уроды вроде тебя нам не помешают. Рейнгольд зачем-то поверил тебе, хотя я был против, и вот результат — мы потеряли кучу людей, а теперь сидим тут в ловушке. Из-за тебя! Но мы сможем сбежать, а ты останешься здесь со своими дружками-корпоратами и этими тварями!

— А то, что я спас кучу ваших людей, что на завод мы вынуждены были отойти, так как к вам уже рвались твари, а что именно я не позволил корпоратам добраться к воротам, придержал их и спас Рейнгольд, это вообще не в счет? Или то, сколько тварей я перебил?

Говорить было бесполезно. Я видел глаза Алекса Колесникоффа — он либо совсем рехнулся и параноит, либо просто впал в панику от происходящего. До него не достучаться, с ним не объяснитья. Он ничего услышать просто не захочет.

Что ж…

И тут время как будто замедлилось. Я увидел медленно тянущийся к спуску палец Колесникоффа, видел, как он скинул предохранитель. В руках у него был крупнокалиберный карабин «RAF», способный на таком расстоянии пробить любой бронежилет, и я понял, что если ничего не сделаю — он выстрелит. И вовсе не факт, что я это переживу…

Из моих пальцев медленно, но уверенно «полезли» тонкие острые когти. И этими когтями, как в замедленной съемке, я неторопливо полоснул по шее человека, стоящего передо мной.

Колесникофф так же замедленно поднимает руку, пытаясь схватиться за рану, а я уже продолжаю движение.

Из плеча вместо поврежденной левой руки вырастает, отрывая ошметки механической руки, меняя в секунды мою плоть, плеть бритвенно-острого щупальца, моментально обретающая твердость стали. И этим вот щупальцем я, как копьем, пронзаю сразу троих солдат, а рукой разрубаю шею и вырываю глотку еще двоим.

Кровь их товарищей замирает причудливыми падающими всплесками, оседая на лица, когда я уже двигаюсь среди оставшейся четверки бойцов. Горло одного вырвано походя, второму шея срублена резким ударом плети, третий получает тычок в тот же миг, и передо мной остался только один противник, без оружия и совершенно ошарашенный произошедшим.

Собственно, не будь последним Фалькон — я бы не остановился, а так моя рука с когтями застывает в миллиметре от его глаз, и тут время возвращает себе нормальный ход. Девять тел падают на пол, заливая все вокруг фонтанами крови.

— А я ведь говорил вам — не надо ко мне лезть, — буркнул я уже мертвым людям.

— Ты монстр! — заорал Фалькон.

— Ошибочка. Я монстр, который за вас.

— Ты Дэворар!

— Нет. Я не дэворар. Во время эксперимента в лаборатории «вилландовцы» заразили меня, да только тварь, попавшая в мое тело, была дефективной. Не она меня, а я ее всецело контролирую.

— Так не бывает.

— Уф-ф-х-х! Подумай секунду сам. Зачем бы мне вас сюда тащить и сажать в шаттл, а? Я мог с такими возможностями перебить вас всех, как только попал сюда. Один, без всяких там дополнительных сил. А я гроблю себя и свое здоровье, рву задницу, пытаясь спасти людей… Твоих людей!

— Может, ты их один сожрать хочешь…

— Ага! И Рейнгольда вашего я спасал под огнем снайперов просто потому, чтобы сожрать потом, да? Ты идиот?

— Но…нельзя же остаться нормальным после контакта с тварями, все же обратились.

— А я нет. Так, Фалькон, мне сейчас некогда. Решай: или ты принимаешь, что я за вас, и слушаешь все, что я скажу, или я тебя завалю. Мешать спасать людей мне не надо. И предупреждаю: если попробуешь ударить в спину потом — будет только хуже. Я — ваш единственный шанс, если сюда дойдет Фаллоу. Он уже не человек. Он не просто свидетелей выкашивает. Вы ему нужны, как корм для тварей. Осознал? Ну вот. Я единственное, что может вас от него спасти. Даю пять секунд на раздумия. Время пошло…ну?

Мыслительный процесс прямо-таки отразился на его лице. Были понятны все его опасения, все неверие, но…у меня нет времени рассказывать всю историю своих похождений, убеждать в чем-то.

— Да, сэр, я с вами, сэр!

— Отлично. Тогда обеспечь Рейнгольду немедленную эвакуацию и собирай всех — нас полезет бить жуткая толпа тварей. И корпораты, к слову, тоже. У меня вообще ощущение, что они уже сообща действуют.

— Но как? Почему твари их не трогают?

— Фаллоу приказал. Не понимаю, почему это не смущает самих наемников, но мне плевать. Оружие распределено?

— Да, сэр!

— Ну и чудненько.

Нет, я абсолютно ничем не рисковал. Парень не так уж сложен, если честно. Убить меня теперь походу можно только из тяжелого пулемета — хитин под кожей с легкостью защитит от мелкого калибра или холодного оружия.

И наглядная демонстрация, мной сейчас устроенная, должна была напугать его до усрачки. Шутка ли — убить девятерых вооруженных людей за четыре секунды, максимум, не имея на вооружении ничего и стоя под прицелами?

Кстати, а стыдно ли мне за то, что я убил по факту ни в чем не виновных? Нет. Они угрожали мне, они не верили мне и всячески мешали. И ладно бы только это, но из-за них под ударом бы оказались другие. Десятки, сотни. Так что выбора у меня просто не было. Ну не мог я их оглушить, вырубить, обездвижить — ничем бы это не помогло. Они бы не сдались и пытались бы меня завалить в будущем.

Уж Колесникофф точно — у него был взгляд фанатика. С таким не договориться и не объясниться.

На улице тем временем раздались новые выстрелы, переходящие в настоящую канонаду. Похоже, что противник уже очень близко. Пора мне наружу…

* * *

Когда я вышел, то у меня на глазах несколько ополченцев, пытавшихся подняться над стеной, рухнули вниз, орошая бетон кровью. А еще я понял, что за стеной стрекот орудий «Гекатонхейра» слился в один непрерывный рев.

Похоже, система работала вообще без паузы. Сколько же там врагов? Сколько за стеной противников?

Автоматы роботов строчили в унисон и басовито грохали два пулемета с флангов. Похоже, что вся стрельба идет в стороне ворот, куда должны были подтянуться корпораты. Пожалуй, мне нужно туда…

На гребне стены над воротами был сделан примитивный настил, позволяющий вести огонь по тем, кто снаружи, под стеной.

На него-то я и вскочил, и тут же несколько пуль ужалили меня в грудь. Я пошатнулся было, однако ощущения были такие, будто пули угодили в бронежилет. Неприятно, но сказать, что это было больно…нет, пожалуй.

Это что получается, хитин уже и грудную клетку закрывает? Хм…неплохо.

Так, а откуда палят?

Ага, вон они — засели справа в доме и оттуда ведут плотный огонь по роботам, уложив уже почти половину. Ну, ждите, сейчас буду. Только с девушкой своей поговорю, на всякий случай.

Я засел за укрытием, чтобы стрелки меня не увидели и позабыли о том,