— Какое, ваше величество?

— Когда посмотришь на Лидию и убедишься, что она тебе не подходит, — возвращайся. Анель, конечно, дурочка, но вроде как не злая. Держать ее в узде ты сможешь. А если найдешь себе другую для души — я в претензии не буду. Лишь бы без огласки.

Рик кивнул. Предложение действительно было щедрым. Стоит только Леонарда вспомнить.

— И еще… С твоим отцом мы это уже обговорили. Он тебе сказал, что я дам в приданое за Анелью?

— Нет, ваше величество.

— Провинцию Бальи.

Рик только и смог, что присвистнуть.

Бальи. Оч-чень хорошее место. И более того. Серебряный рудник. Уэльстер вообще богат серебром и солью. А вот в Ативерне есть медь, есть железо, уголь, но с серебром проблемы.

— Я не стану скупиться.

Рик кивнул:

— Вы очень щедры, ваше величество.

Гардвейг тоже кивнул. Хотя пирожок был с гвоздями. Бальи — провинция хорошая, но там — лес. И всякая сволочь по нему шарится, как по своему дому. У него сейчас нет сил гонять и чистить. У сына еще когда появятся. А разбойники — та еще зараза. Лучше ее выводить сразу, а то по всей стране расползутся.

— Ваше величество, — Рик смотрел серьезно, — я обязан съездить в Ивернею. Но принцесса Анелия всегда может рассчитывать на мое возвращение.

Гардвейг усмехнулся. Рику? Своим мыслям?

— А ты станешь неплохим королем…

— Если доживу.

— Точно — неплохим. Ладно. Плесни еще вина. А я покажу тебе, как ходят фишки…

Альтрес Лорт тихо скользнул в потайной ход. Гард — молодец. Разговор был проведен идеально.

Немного грусти, намек на то, что любовь еще впереди и не должна мешать жизни, немного напоминаний о церкви, немного подкупа — и суп готов.

Рик в принципе согласен. Его отец — тоже.

Эдоард не зря отправил сына сначала в Уэльстер. Они с Гардвейгом действительно были в неплохих отношениях. Переписывались, общались — в меру, но достаточно дружески. И Эдоарду был выгоднее Уэльстер. Хотя и Ивернея…

Но там — Бернард Второй. Который прославился своей жадностью. Вряд ли он предложит что-то получше.

Альтрес вздохнул.

Если бы Гардвейг с самого начала поговорил с Риком… Но все сложилось так, как сложилось.

Он покрутился при дворе. Узнал Гардвейга, узнал свою будущую супругу… этого достаточно для умного. А Рик все-таки неглуп. Хотя опыта ему не хватает.

Надо поговорить с лэйрой Вельс. И дать ей инструкции. Вполне четкие и определенные.

Не стоит пускать важные вещи на самотек.

Пусть даже устная договоренность достигнута — надо еще сделать так, чтобы вторая принцесса скомпрометировала себя. И есть кое-какие планы.

Лиля была довольна собой и жизнью.

Два десятка кружевниц под руководством Марсии плели и вязали по восемь часов в сутки. И получались просто волшебные вещи.

Как много потеряли школьницы, когда им перестали преподавать домоводство. Теперь бедняжкам ни чулки заштопать, ни шаль связать… а Алевтине всегда было интересно. Да и…

Вот представьте себе. Вы уехали жить в чужой город. Родители вас поддерживать практически не могут. Ну разве что варенья с соленьями из дома перешлют. Стипухи хватает на оплату общаги ну и чтобы с голоду не умереть.

А ведь хочется и выглядеть не хуже других. Даже не так. Хочется — другое слово. Коллектив студентов — это достаточно жестокая компания. И если будешь выглядеть оборванкой, тебя просто задразнят. Загонят, как лань.

А есть ли у тебя до двадцати тысяч на разные модные шмотки?

Нету…

Подрабатывать можно. Но учеба съедает восемьдесят процентов времени.

И в дело вступает кружок «очумелые ручки».

Дешевые маечки расшиваются стразами.

Купить специальные краски — и вперед! Да, батик не получится за отсутствием всякого таланта художника, но авангард будет такой, что все вокруг только ахнут. И ведь их хватит надолго.

Покупается простая пряжа и вяжутся совершенно невообразимые вещи. Кружевное платье на чехле из дешевенького ситца будет смотреться королевским нарядом. Если у вас руки растут из плеч. И правильно подобрать цвета.

Да и простое вязаное платье можно сделать так… а ведь если умеешь — труда это не составит. Сидишь, читаешь терапию — и параллельно крутишь петли крючком. Почти автоматические движения. Даже считать не надо.

Это как у музыкантов.

Сначала, пока произведение новое, руки еще не привыкли, а потом движения доходят до такой степени автоматизма, что, если музыкант начинает думать, куда поставить пальцы, он собьется.

Одна подруга показывала Але такой номер. Завязывала себе глаза — и играла на пианино. И ни разу не ошиблась. Это уже впечатано в подкорке. На сколько сантиметров перенести руку, как, что, куда…

Нечто подобное Аля применила и здесь.

Каждая кружевница знала свой узор и свой кусок работы. Одна вязала цветы, вторая — ажурное кружево, третья, допустим, рукава… А соединяли все Марсия, Лидия и Ирэна. Ну и сама Лиля. И получалось нечто невероятное.

Длинные, в пол, кружевные платья, накидки, шали, перчатки, воротники, манжеты, болеро, вуали — всего не перечислишь. И всех цветов радуги. У Лилиан Иртон первой была куча ниток, иголок, всякой вышивальной мишуры, и Лиля все пустила в дело.

Что там! Розовую с золотом обивку и ту всю распустили на нитки! Шелк тут был плотный, не чета дерюжке, которую за него выдавали когда-то Алевтине Скороленок.

Сама же Лиля…

Кучу времени она проводила в лаборатории. Да, у нее была щелочь. Кислота. Несколько солей. И куча образцов со всего Иртона. Крестьянские дети натащили.

И девушка проводила опыты, благословляя про себя преподавательницу аналитической химии, которая все зачеты проводила просто. Ставила перед человеком пробирку с неизвестной жидкостью — и валяйте, ребята. Угадывайте, что это. Проводите качественные реакции.

Не получилось? Приходи на пересдачу.

А Але никак нельзя было… вот и зубрила.

Итак, качественные реакции на карбонаты, сульфаты, серебро, барий, медь…

Делала она это не просто ради развития химической науки. Перебилась бы Ативерна без алхимии. Девушка решила сосредоточиться на трех направлениях.

Стекло. Разного вида и цвета.

И надо сказать, что сейчас у них уже получались и вполне приличные зеркала, и разноцветное стекло, и стеклодув даже пытался делать из него бокалы, блюдца, вазы…

Получалось иногда красиво. Иногда же… В общем — получалось.

Лиля пока еще экспериментировала. И поэтому часть изделий сразу шла в брак. Но часть получалась прочной. Так что она всерьез подумывала поговорить с отцом и сделать нечто вроде стекольного цеха. А что? Муранское стекло было? Было. И ценилось… Почему не быть иртонскому стеклу?