Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— У тебя скоро свадьба, — напомнил он.
— В следующем месяце.
— А тебе не кажется, что дома жениться было бы куда лучше?
— Так ведь Гонконг и есть наш дом.
— Твои предки прилетят?
— Конечно.
Он вздохнул:
— Но прежде чем ты женишься на Роуз, я хочу тебе кое-что рассказать.
Я внимательно посмотрел на него: уж не шутит ли мой приятель? Но он не собирался шутить. Тогда я отвернулся и закричал бармену — австралиец в это время обслуживал клиентов в другом конце бара, — чтобы тот поторапливался.
— Я говорю серьезно. Ты должен кое-что узнать, Элфи.
— Мне это не интересно.
— Что?
— Мне плевать. Что бы ты мне ни сказал, меня это совершенно не интересует. Так что оставь свои истории при себе.
— Но это касается Роуз.
— Да пошел ты…
— Тебе обязательно надо это услышать.
Я оттолкнул его, и, хотя в баре уже было полно народу, он отлетел на достаточное расстояние. Послышался звон бьющегося стекла, кто-то громко выругался на английском языке, причем с лондонским акцентом. Но я был уже далеко. Я протиснулся сквозь толпу, прошел мимо ошеломленной Роуз и ее коллег, промокших до нитки.
— Элфи?
Но я не хотел никого слышать и выбрался из бара на улицу. Красная с белым карета скорой помощи едва не сбила меня, резко свернув в сторону, а я спокойно шел по самой середине Локхарт-роуд. Именно в это время со стороны порта в небо взлетели разноцветные ракеты.
Наступила полночь. Та самая, когда все вокруг должно было измениться и все мы убедились в том, что нашим мечтам не суждено сбыться!
Затем рядом со мной неожиданно очутился Джош. Он потянул меня за рукав. Дождь хлестал его по лицу, смокинг давно промок, галстук-бабочка сбился набок.
— Ты глупец и негодяй! — горячился он. — Она же просто очередная девчонка. Неужели ты настолько отупел, что не замечаешь этого? Роуз просто очередная девушка.
Я снова оттолкнул его от себя и направился во «Фрути феррет». Кто-то из конторы Роуз угощал выпивкой всех присутствующих. Роуз передала мне кружку «Цинтао», и я поцеловал свою невесту. Я так сильно ее любил!
— В чем дело? Что он хотел?
— Ничего, просто перебрал лишнего. Потанцуй со мной.
Она рассмеялась:
— Но здесь нет танцплощадки. И музыки тоже.
— Все равно потанцуй со мной.
Она согласилась…
Через пару месяцев мой отец передал нам видеофильм с записью нашей свадьбы. Как и бывает в подобных случаях, отец не знал, кто из гостей был особенно важен для счастливых жениха и невесты, а кто не очень, а потому постарался запечатлеть всех приглашенных.
Один эпизод с этой пленки запомнился мне особенно хорошо. Это панорамный обзор всех, кто пришел на наш праздник. Мы стоим возле церкви Счастливой Долины и позируем фотографу.
Среди тетушек и дядюшек, друзей и подружек по колледжу и коллег по работе стоит старина Джош в своем строгом костюме. Он скрестил руки на груди и внимательно следит за женихом и невестой.
И почти незаметно покачивает головой.
Я жду, когда Джеки Дэй выйдет на Корк-стрит из художественной галереи Коннелла.
Сегодня здесь проходит какая-то презентация. В галерее собрались хорошо одетые люди и о чем-то оживленно беседуют. В руках у гостей бокалы с вином, и никто уже не обращает внимания на картины.
Я зову Джеки по имени, и она замечает меня. Правда, мое появление ее почему-то ничуть не удивляет. Я вручаю ей конверт.
— Что это? — спрашивает она.
— Я возвращаю тебе деньги. Прости, Джеки, но больше я не могу давать тебе уроки.
Она несколько секунд смотрит на конверт, потом переводит взгляд на меня:
— Почему ты передумал?
— У нас все равно ничего не выйдет. К тому же у меня очень большая нагрузка на работе. Тебе лучше пойти в вечернюю школу. Прости.
— Но я уже говорила, что мне нужен гибкий график занятий. У меня есть на то личные причины.
— Я понимаю, что тебе приходится нелегко. Ты работаешь, да еще одна воспитываешь ребенка.
— Наверное, ты считаешь меня глупой. Еще бы! Девушка из Эссекса, которая вдруг решила поступать в университет. Звучит как анекдот. А это и есть анекдот. Кстати, я все такие шутки уже слышала, причем не только от Ленни-гуляки.
— Но он на самом деле не хотел…
— Здесь таких миллионы. И ты один из них. Прекрасно. Что ж, если ты думаешь, что все это просто шутка, пусть будет так. И если ты считаешь меня глупой, пусть тоже будет так.
— Джеки, я вовсе не считаю тебя глупой.
— Мне всю жизнь твердили, какая я дура.
— Но я жене…
— Мои родители. Учителя. Мой бывший муж, этот мерзавец… Но я считала, что ты другой. — Она бросает на меня осторожный взгляд. — Даже не знаю почему, но мне показалось, что в тебе есть нечто особенное. Какая-то искорка порядочности. Или что-то в этом духе.
Я внезапно осознаю, что мне очень хочется, чтобы Джеки оказалась права.
— Тебе не нравится, как я одеваюсь.
— То, как ты одеваешься, ко мне не имеет никакого отношения.
— Я же вижу, как ты смотришь на меня. Сверху вниз. Еще бы! Кто я такая? Девушка из Эссекса. Я все понимаю.
— Да мне все равно, как ты одеваешься. Мне до этого вообще нет никакого дела. Можешь хоть голой ходить и разрисовать себя красками, мне наплевать. Понятно?
— Так вот что я тебе скажу. — Голос ее дрожит. — Лично мне кажется, что я одеваюсь очень даже мило. Ну а сам-то ты как одеваешься? Да ты больше похож на старого бездомного бродягу!
— Ну, я никогда не был щеголем.
— Перестань отшучиваться. Ты выглядишь так, будто ночуешь на улице. Знаешь, в чем заключается твоя проблема, Элфи? Ты считаешь, будто ты единственный в мире человек, которому пришлось пережить тяжелые дни.
— Но это неправда.
— Мне безумно жаль твою жену Роуз. Это действительно так, но только не нужно теперь обвинять во всем меня.
— А я тебя не обвиняю. Я вообще никого не обвиняю.
— Ты обвиняешь весь мир. Я знаю все о твоей тяжелой жизни. А ты — хочешь послушать о моей? Хочешь узнать что-нибудь о том негодяе, который обрюхатил меня, когда я неплохо училась в школе? Этот тип, который колотил меня всякий раз, когда напивался, и это длилось десять лет. Хочешь услышать об этом подробнее?
Я молчу. Мне нечего сказать. В ее глазах блестят слезы. Джеки бросает мне вызов:
— А я все равно сдам этот экзамен, приятель. Неважно, с твоей помощью или без нее. Я все равно поступлю в Гринвичский университет, хотя это не Оксфорд и не Кембридж, как ты говоришь. Но такова моя мечта. Можешь презирать меня, насмехаться надо мной, но это все равно останется моей мечтой.