Кот потянулся, подошел и неторопливо взгромоздился к Базилю на колени. Тот удивленно тронул лоснящуюся спину.

– Жалеешь? Спасибо… Только нечего меня жалеть! А, гори оно все синим пламенем!

2895 год от В.И. 15-й день месяца Зеркала АРЦИЯ. МУНТ

Пьер оглядел собравшихся по его приказу нобилей. Отчим, как всегда с поджатыми губами, казался недовольным, Вилльо даже в отсутствие Аганна было слишком много, вылезшие невесть откуда дальние родственники Батаров преданно таращились на нового короля, надеясь обрести графский титул, Койла разглядывал паркет, а Фло свои пальцы. И все равно слишком много пустых кресел! Ничего, скоро в присутствии Его Величества Пьера Седьмого сидеть не будут, и все-таки, все-таки нет ни Мальвани, ни Трюэлей, ни Гартажей, ни Крэсси… Да, на Совет Нобилей явно не тянет. А раз так…

– Сигноры. – Тартю говорил именно так, как, судя по книге, говорил Анхель Светлый, – короткими, рублеными фразами. – Мы пришли к выводу, что Совет Нобилей нам не нужен. Мы его распускаем. Отныне Арция – это мы. А теперь к делу. Мы обещали должность канцлера Арции Жоресу Аганнскому, но тот не может исполнять обязанности в связи с полученными ранами. Посему мы отменяем должность канцлера как таковую.

Все дела, связанные с казной, решает король. Генеральные Штаты могут быть созваны только по приказу короля. Мы намерены раз и навсегда покончить с изменой. Для этого мы учреждаем Красную Палату, в чем нам окажет помощь орден Святой Равноапостольной Циалы. Королевская гвардия будет разделена на две части. Первая сохранит старое имя и сигну, и у нее будет одна привилегия – первыми умереть за своего короля на поле боя. Ее капитаном по нашему решению остается граф Мо. Мы создаем личную королевскую охрану, которая станет новой гвардией. Ее младшие сигуранты будут получать жалованье деканов гвардии. Ее капитан обретает ранг вице-маршала и подчиняется только королю. Наши решения не обсуждаются, мы призвали вас лишь для того, чтобы довести их до вашего сведения.

Кроме того, мы желаем раз и навсегда решить вопрос с северными провинциями. Мы намерены послать своего представителя в Гвар-Набот, с тем чтобы принять присягу Рорика Ра-Гвара и потребовать от него выдачи укрывшихся там мятежников. В случае, если Ра-Гвар проявит неповиновение, он будет казнен.

Граф Мо, мы поручаем вам, как капитану старой гвардии, отвезти мой приказ в Гвару и повелеваем вам выехать завтра же, чтобы вернуться к коронации, назначенной нами на двадцать четвертый день месяца Волка.

Присутствующие замерли. Явиться к Лосю с такими требованиями означало лишиться головы, но Базиль не моргнул и глазом.

– Ваше Величество, – в фиалковых, как у матери, глазах вспыхнула и погасла кошачья искра, – я отвезу высочайший указ Рорику Ра-Гвару и приложу все усилия к тому, чтобы ответ вышеупомянутого Рорика был доставлен в Мунт к коронации Вашего Величества. Если я не смогу присутствовать на сем великом событии, то лишь потому, что к тому будут веские и не зависящие от меня причины. Я не сомневаюсь, что новая гвардия исполнит свой долг безукоризненно.

Теперь же я прошу у моего короля разрешения удалиться. Мне нужно отдать несколько распоряжений и навестить моего духовника, а для этого я должен узнать у матушки, кто именно является таковым.

«А ведь он понимает, что его ждет, – подумал Тартю, – понимает и все равно издевается. Рорик посла прикончит, в этом не может быть никаких сомнений. После этого можно требовать отлучения Лося. Мальвани воспротивится, а это повод для Клавдия поднять на Конклаве вопрос об отзыве гварского кардинала и лишении его сана. Селестин к этому времени договорится с фронтерским господарем и Ноэлем о совместных действиях против мятежной Гвары. Повод все тот же – убийство посла, причем родственника будущей королевы. А Вилльо и так в Арции более чем достаточно, хотя вполне хватит Элеоноры и ослепшего, спасибо Кэрне, Аганна».

2895 год от В.И. Ночь с 15-го на 16-й день месяца Зеркала НИЖНЯЯ АРЦИЯ

Осень выдалась сырой и хмурой, со слежавшейся бурой листвой под ногами и издевательски хлюпающей грязью. Пантана – она и есть Пантана, здесь даже в разгар лета воды больше, чем нужно. Луи Трюэль с сомнением посмотрел в низкое серенькое небо, по которому медленно ползла утиная стая. Хорошо, хоть лить перестало, только вот надолго ли? Еще пару кварт – и пойдет снег, в здешние края зима приходит рано, а они ползут, как черепахи.

Луи потрепал по шее Браво. Осиротевший жеребец соглашался возить лишь знакомого ему с детства Луи. Лошадей не хватало, и граф, уступив своего гнедого умудрившемуся подцепить лихорадку Морису Шаотану, пересел на атэва Рито, хотя это и было мучительно. Мучительным в этом походе было все, начиная от бытовых неурядиц и кончай ощущением поражения и невозвратности потерь.

Плохо было всем, но графу Трюэлю казалось, что ему хуже, чем остальным. Он оказался последним из «волчат», братья и друзья погибли – это было страшно, но еще страшнее была ответственность за восемь сотен человек, которых он тащил через осень к сумасшедшему гварскому нобилю, некогда поклявшемуся в дружбе погибшему королю. Чего стоит присяга фронтерцев, они убедились на Гразском поле, но где сказано, что хозяин Приграничья поступит не так, как Жись Фронтерский? Трюэль смахнул упавшую на перчатку каплю. Проклятый, как же он устал изображать уверенность. Хорошо Хайнцу, у него есть тот, кто приказывает.

Дарниец, словно подслушав мысли Трюэля, возник среди облетевших кустов, унизанных белыми крупными ягодами. Лошадиная физиономия племянника господина Игельберга была еще более серьезной, чем обычно.

– Мой командор! – Луи вздохнул: после Гразы Хайнц, а с его подачи и другие упрямо называли его командором. – Мои люди обнаруживали присутствие фронтерских предателей. Мы их очень быстро догоняем.

Вот это да! Как бы медленно они ни двигались, отягощенные награбленным добром усачи тащились еще медленнее. Что же делать? Обойти по проселкам? Выждать? Отстать и идти с той же скоростью? Или напасть?

– Хайнц, что вы мне посоветуете?

– Я буду выполнять любой приказ, – заверил дарниец, словно Луи этого не знал, – их есть почти в восемь раз больше нас даже с теми, кто ранен. У нас имеется слишком мало стрел и не имеется столько, сколько нужно, лошадей. Но мы должны наказывать подлых изменников за непростительное предательство. Я бы предлагал нападать на них в ночное время. Я должный добавить, что мои люди и другие наши воины желают брать реванш за поражение и мстить за погибших. Вот.

– Я подумаю, Хайнц. Вы правы, но нужна осторожность. Что там, впереди?

– Командор хочет иметь знание о рельефе местности?

– Да. Чтобы драться, нужна хорошая позиция.

– Я считал главным доложить про обнаруживание подлых и недостойных свиней из Фронтеры, – извинился Хайнц, – но я незамедлительно буду распоряжаться о высылании новой разведки для разглядывания местности.

– Я должен знать обо всех передвижениях «подлых и недостойных свиней».

– Мы будем сообщать все прямые новости, – шутки командир наемников, разумеется, не понял, – разрешите мне убыть для выполнения собственных обязанностей.