Хотя обезьян я дразню и здесь, у меня это очень хорошо получается. Забавно так.

Уже поднимаясь по лестнице, мы вспомнили, что дома ждет голодный Тройка и возвращаться туда с пустыми руками может быть опасно для жизни. Я нашарил в кармане кредитную карточку, сунул Мартину и наказал купить поесть и выпить, не особенно жлобствуя. Он послушно побежал, и я еще раз убедился, что меня потихоньку слушаются. Даже пуленепробиваемый Мартин.

На верхних ступенях я придержал Артема и сказал:

– Послушай, это по поводу моей девушки… Кто охотился на Кима, кроме якудза?

– Якудза как раз не охотились, он сам к ним пришел, – уточнил Артем, наткнулся взглядом на мой взгляд и поспешно закончил: – Корпорация, где он раньше работал. Боевые модификанты. Мы от них еле-еле ушли в самом начале…

Вот что имел в виду Спрогис. Третья сила, пресловутая третья сила, которой выгодно под шумок попросту забрать свое. Что ж, будем думать. Будем крепко думать. А пока нужно как минимум заморить червячка.

– Эй, вот и мы! – заорал Артем, распахивая дверь, и тут же отшатнулся.

Я натолкнулся на него, хотел было выругаться, но промолчал, потому что весь дверной проем занимал здоровенный тип с какой-то незнакомой мне крупнокалиберной пушкой в ручище.

– Славик, это они, – послышался из глубины квартиры голос Тройки. – Пусти их, они жрать принесли…

Мы осторожно вошли внутрь, причем Славик сопел у нас за спиной и явно сожалел, что нас не удалось немножко покоцать. Крупный господинчик, амбалистый. Это, надо понимать, один из наших новых союзников? Впечатляет.

Тройка сидел за столом и жрал. Бессовестно, алчно жрал, запивая еду пивом «Гессер», бутылочки которого были выстроены тут же аккуратными шеренгами. Запихивая в рот бутерброд с икрой, Тройка промямлил:

– Садитесь, питайтесь… А Мартин где?

– Жрать пошел покупать, – злобно сказал я. – Тебе же все мало.

– Я не знал, – без зазрения совести сказал Тройка. – Вот друзья принесли.

Друзья располагались на диване и в креслах, всего семеро, не считая шумно сопевшего у меня за спиной Славика. В углу, у шкафа, были составлены в пирамиду штурмовые винтовки М-28, лежали какие-то ящики в пятнах камуфляжа.

– А-а… – неожиданно протянул Артем. – Понятно.

– Понял… – обрадовался Тройка. – Ты к Антону забегал, но он не стал дожидаться, вычислил меня и прислал вот парней. Хорошие парни, все умеют, незаменимы во многих ситуациях. Знакомиться не будем, главный у них – Костик, твой тезка, между прочим.

Я пожал руку Костика, приятного на вид молодого человека в модной куртке в горошек. Он походил на студента-кибернетика, а никак не на боевика. Возможно, студентом он и был. Нынче модно совмещать приятное с полезным.

– Угощайтесь. Я гуляю. – Тройка обвел стол рукой. Он явно подвыпил, что на коктейль Мошкина делать не совсем рекомендуется.

Я утвердился на табурете и взял кусок хлеба и несколько ломтей ветчины. Артем тоже что-то ухватил и потянулся за пивом. Голод – не тетка, а утреннюю жареную колбасу я давно переварил. Слава богу, без желудочно-кишечных последствий.

В дверь заскреблись. Славик поспешил в прихожую, залязгал запором. Засим послышалась негромкая возня, потом хрюканье и падение чего-то тяжелого.

– Мартин пришел. Мартышечка наш… – умильно произнес Тройка и тут же громко заорал: – Всем сидеть! Не стрелять! Свои!

В комнату вошел Мартин. В левой руке он держал большую Славикову пушку, в правой – объемистый пластиковый пакет.

– Я там уронил одного, – виноватым голосом сказал Мартин.

– Пусть лежит. Сам виноват. – Тройка неаккуратно вытряс содержимое пакета на стол и снова погрузился в жратву. – Костик… Ой, как же я вас буду различать-то? Крикнешь, а вы со всех сторон сбегаться начнете. Костик, давай ты будешь Костик, а господин журналист будет господин журналист.

Костик безразлично хмыкнул.

– Я как-то не собирался сбегаться со всех сторон по первому твоему зову, – вставил я, но Тройка пропустил замечание мимо ушей и, размахивая насаженной на вилку маринованной каракатицей, заявил:

– Война начинается! Страшен будет час, когда орды мои пройдут по полям и долинам, и замутится вода в реках кровью людской, и небо затмится дымами, и… и…

Тут он заткнулся, а Костик, наклонившись ко мне, тихо спросил:

– Библия?

– Вряд ли, – покачал я головой. – Что-то я не припомню в Библии такого… Сам, наверное, придумал. Кстати, нам нужно поговорить. Выйдем?

Мы вышли в ванную, причем я не забыл прихватить свой бутерброд. Костик внимательно уставился на меня.

– Я по поводу Тройки. Парень он неплохой, но… неужели он будет руководить группой?

– Нет, разумеется, – улыбнулся Костик. – Группой руковожу я, а Илья скорее технический консультант. Но если ему хочется думать, что он тут генералиссимус, пусть веселится, лишь бы не в ущерб. Извините, нас представили друг другу довольно своеобразно. Вы, как я понял, Таманский?

– Именно.

– Для вас хорошая новость. Ваш приятель Шептун жив и почти здоров. У нашего руководства с ним отношений практически никаких, ни хороших, ни плохих, но человек уважаемый.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я.

Новость о Шептуне меня действительно порадовала. Как-никак больше, чем ему, я в этой истории никому не доверял.

– Да не за что. У вас ко мне все?

– Если вы не против, я хотел бы знать о некоторых планах на будущее. Это естественно в моем положении.

– Да какие планы… Война началась, как только что заметил Илья, и будем пока отталкиваться от этого. Вот и все планы, господин журналист.

К вечеру в нашей компании прибыло. К восьмерым боевикам как-то незаметно добавилось еще трое.

Глядя на этих молчаливых ребят, я не мог не вспомнить слова Кости по поводу «русского медведя». Подумав о Косте, я вдруг вспомнил, что у нас теперь два индивидуума с этими идентификаторами… А значит, встает проблема их именования. Тройкина идея называть Таманского «господин журналист» мне как-то не светила, и я про себя решил назвать того, что от подмосковной группировки, Костя-боевик. Не бог весть что, но так у безликого идентификатора появились черты уникальности.

Итак, нас стало четырнадцать. Одиннадцать боевиков и мы. К кому отнести нас, я представлял себе слабо. То ли к боевикам, то ли к организаторам… Видимо, мы подходили под обе категории. Или не подходили ни под одну из них…

Вся наша компания с некоторым трудом расположилась на ночлег. В дальней комнате растянулись на полу, подстелив под себя невесть откуда взявшиеся спальные мешки, семеро безымянных боевиков. Хмурый Славик бессменно лег в коридоре. Ему возвратили пушку, и он стал чувствовать себя более уверенно. Он о чем-то вполголоса разговаривал с Мартином. Изредка они размахивали руками и слышался приглушенный хруст суставов. В коридоре со Славиком легли еще двое. А оба Кости и я расположились там, где лежал Тройка. К последнему, кстати, стали возвращаться силы, он задумчиво поводил плечом и изредка вздыхал.