Майна разворачивается в полете – и встречается со мной глазами.

Она приземляется неловко, но быстро восстанавливает равновесие, выпрямляется.

– Леи, – говорит она, задыхаясь.

Волк в мгновение ока поворачивается. Его глаза вспыхивают, и он оказывается рядом, но Майна хватает его за локоть.

– Стой! Все в порядке, Кензо…

– Ее не должно здесь быть! – рычит он.

– Она никому не скажет…

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю.

– Но с какой стати…

– Потому что она меня любит!

Восклицание Майны тонет в шуме бури, но я все равно слышу ее слова так отчетливо, словно она шепчет их мне на ухо. Мне кажется, что все вокруг замирает – и ветер, и скрип качающихся деревьев.

– А я… люблю ее, – тихо договаривает Майна.

Она тянет Кензо за мускулистую руку – наполовину человеческую, наполовину волчью, покрытую серой шерстью – и выражение его лица смягчается. Однако его уши все еще стоят торчком, и шерсть на загривке топорщится.

– Вот, значит, как, – просто говорит он.

– Да, так.

Он молчит пару секунд. Потом произносит:

– В любом случае, ей здесь не место.

Что-то в его голосе причиняет мне боль. Я слышу в его словах такую заботу о Майне, словно этих двоих связывают некие особые отношения, в которых я лишняя.

Майна кивает.

– Я уговорю ее вернуться. Подождешь немного?

Бросив на меня еще один угрюмый взгляд, волк отходит, идет в сторону леса.

Майна смотрит на меня, не отводя глаз. Когда шаги волка затихают в чаще, она подходит ко мне вплотную.

Весь мой гнев испарился. Все, что я чувствую – это усталость и опустошение. Я понимаю, что по моим щекам катятся слезы, и Майна стирает их пальцами.

– Ну что ты, – шепчет она, лаская мое лицо, – что ты? Что случилось? Это из-за Марико?

Я прячусь в ее объятиях.

– Из-за всего, – бормочу я неразборчиво.

Она обнимает меня и ждет, когда я успокоюсь. А потом отстраняется, берет мое лицо в ладони.

– То, что ты сказала Кензо про нас с тобой, – шепчу я. – Это… ты правда…

Она кивает.

– Да, правда.

– И я… я тоже!

Она нежно прикасается губами к моим губам. Где-то над нашими головами грохочет гром. Она отступает еще на шаг.

– Прости, Леи, но сейчас ты должна вернуться в дом.

Я глубоко вдыхаю.

– Не раньше, чем ты мне объяснишь, что происходит. От начала до конца.

– Леи…

Я упрямо мотаю головой, стиснув зубы.

– Пока ты не объяснишь, я с места не тронусь. – Я переплетаю наши пальцы, снова притягивая ее к себе. – Ты рискуешь всем. Своей жизнью. И моей. Потому что если с тобой что-нибудь случится, я этого не вынесу. Майна, ты – все, что у меня есть. Ты нужна мне. Я не могу остаться без тебя.

– Ты не останешься без меня, Леи, – говорит она.

– Тогда расскажи мне. Довольно лжи и недосказанности. – Я легко целую ее, чувствуя, как дрожат ее губы, как быстро бьется ее сердце. – Пришло время правды.

Майна долго молчит. Я даже думаю, что она ответит мне отказом, и пытаюсь решить, что я в этом случае буду делать. Но она медленно кивает.

– Все, что я до сих пор тебе рассказывала, – правда. Я не солгала тебе ни словом. Клянусь. Я умалчивала только о… причинах произошедшего. О том, зачем Кетаи спас меня и вырастил как дочь клана Ханно. О том, зачем я оказалась здесь, во дворце. – Она смотрит в сторону, в темноту. – Когда Кетаи, узнав о резне в последнем убежище клана Сиа, отправился в горы Райна, он не просто искал выживших. Он знал наверняка, что выжившие есть. По крайней мере… один выживший. То есть я. – Она переводит дыхание – рассказ дается ей нелегко. – Ночью, когда произошло побоище, приближенный предсказатель судьбы сказал ему, что видел ребенка, скорчившегося на окровавленном снегу. Живого ребенка. Тогда отец поспешил в горы, чтобы найти его и вырастить. Сохранить род Сиа. Дело не только в том, что член клана Сиа обладал бы способностью убить Короля… но и в том, что – и это не менее важно – член клана Сиа имел бы достаточно поводов это сделать. Достаточно поводов желать ему смерти.

Убить Короля. Убить.

Это слово повисает в воздухе между нами, острое, как лезвие ножа.

– Предсказатель не видел в своем трансе, какого пола выживший ребенок, – продолжает Майна. – Отец думал, что найдет мальчика, но когда обнаружил меня, решил, что так даже лучше. Может быть, я и немного слабее физически, но на свете тысячи мужчин-убийц. Проблема только в том, что им трудно достаточно близко подобраться к Королю. У красивой девушки, одетой в нарядное платье и обладающей изысканными манерами, куда больше шансов.

– А как насчет Кензо? – спрашиваю я. – Разве он не мог бы…

Майна качает головой.

– Отец и его союзники потратили десятки лет, работая над тем, чтобы Кензо получил нынешнюю должность. Он нужен нам там, где он сейчас. Убить Короля – важная задача, но не единственная. Если двор останется ему верным, что проку от убийства? Вся королевская иерархия, включая Королеву-Демоницу и наследников престола, которых она уже успела произвести на свет, должна быть уничтожена. Это единственный способ расчистить место для нового режима. Кензо – наш самый высокопоставленный агент. Он встроен в систему, и его задача – ее изменить.

– А тебе остается грязная работа.

Майна сжимает губы, но все же отвечает кивком.

– Поэтому я знала, например, о запасном выходе в театре. Так я выбираюсь по ночам наружу, чтобы не попадаться. Я с раннего детства изучала все входы и выходы во дворце, мне здесь известен каждый уголок. А в качестве Бумажной Девушки я могу подобраться к Королю ближе, чем кто бы то ни было, не вызывая подозрений. – Ее глаза пылают. – Я – тот самый убийца, который сможет выполнить свою задачу.

Над нашими головами слышны раскаты грома. Ледяной ветер хлещет, как плеть, но я его даже не замечаю, будто все это происходит в другом мире. Вокруг нас с Майной образовался пузырь тишины, и, кроме безмолвия, его наполняет мой ужас – и еще ее слова о том, что она меня любит, а я люблю ее. И все, что может из этого следовать.

– Ты ведь уже столько раз оказывалась с ним наедине, – говорю я наконец. – Почему ты его до сих пор не убила?

– Потому что сначала нужно дождаться некоторых других событий. Очень важно сделать все вовремя. Верь мне, Леи, если бы был какой-то другой путь… Если бы существовал способ уничтожить его и притом с ним не спать… я бы непременно его отыскала. Мой отец непременно отыскал бы его.