уложил. Обрадовалась, что папа раньше времени приехал, на ушах стояла. Эстель требовала, чтобы Виктор тебя привез, ну он и выдал. Теперь мрачнее тучи.

— Я пока не могу… Как-нибудь выберу время, — сглотнув, обещаю я.

— Мы, правда, в черном списке? — с подозрением спрашивает Екатерина.

— Нет, это у Виктора Андреевича такие шутки дурацкие. Ладно, я просто так позвонила. Без дела. Спокойной ночи, — прощаюсь я.

Мне бы тоже спокойствие не помешало.

Всю ночь я по-честному, как советовала мама, пытаюсь думать, но ничего путного в голове не оседает. Только не высыпаюсь, и проваливаюсь в сон, когда уже слышу, как мама будит Тимошку. Они сегодня пойдут в кукольный театр, а я сачкану.

Пару раз буйный деть прибегает ко мне с уговорами присоединиться к походу, но я такая вялая, что даже Тимка машет на меня рукой. Я даже не помню, как они ушли.

Просыпаюсь резко.

В состоянии пограничным с паникой.

Вроде ничего мне ужасного не снилось, и обрывки сна уже через минуту растворяются в памяти невнятным туманом, а гнетущее ощущение остается.

Хочу повернуться на бок и понимаю, что живот в районе пупка покалывает, а как только я меняю позу, изнутри начинает тянуть.

Пулей вылетаю из постели и бегу в ванную.

Опять кровотечение. Несильное, но живот тянет ощутимо. Бросаюсь к телефону, но мама не отвечает. Наверное, телефон выключила, чтобы представлению не мешал.

Господи. Сегодня воскресенье, кабинет гинеколога не работает.

Скорую? Но мне страшно!

Помедлив лишь секунду, я набираю Воронцова.

Мои хорошие!

История Виктора и Вари подходит к концу, эти двое, каждый по-своему упертые, найдут дорожку друг к другу. А я пока потихоньку запущу новую историю. Она будет коротенькая, писать буду без графика, но быстро.

Приглашаю вас познакомиться с новыми героями цикла в романе «Порочные сверхурочные». Надеюсь, вам понравится

https:// /ru/reader/porochnye-sverhurochnye-b482316?c=5735194

Глава 68

— Варя? — голос Виктора звучит бодро, но напряженно. — Я не ждал, что ты так быстро…

Н я его перебиваю:

— Что-то с ребенком! — вываливаю я на него сразу, не здороваясь. — Я боюсь одна в скорую…

Даже не став интересоваться, а где моя мама, Воронцов мгновенно отзывается:

— Десять минут, и я у тебя.

Я вспоминаю его манеру езды и верю, что да, будет.

— Я пока вызову…

— Чего ты вызовешь? Что они сделают? Все равно в больницу отправят. Я сам тебя отвезу в нормальную клинику, а не в дежурку…

— Ладно, — плаксиво отвечаю, скорчившись на бортике ванной. Почему-то скорая меня всегда пугала больше, чем сама больница.

Шмыгаю носом в трубку, не решаясь сбросить звонок.

Одной оставаться не хочется.

— Рассказывай, — командует Виктор, и я слышу, как хлопает входная дверь, и звенят ключи. В груди становится вдруг неожиданно тепло. Он спешит к нам. — Не молчи, Варь. Рассказывай…

— Что рассказывать? — теряюсь я, не понимая, что он хочет услышать. Я вся сосредоточена на гулком звуке шагов по подъезду.

— Какие симптомы? Что не так?

Звуки улицы врываются в эфир.

— Э… — я не могу обсуждать с ним такое. — Это как-то неприлично…

— Варвара, мы занимались сексом! — рявкает Воронцов на всю Ивановскую, надеюсь, рядом нет прохожих. — Я был в тебе! Какое уж тут стеснение!

— Ну ты же не врач, — продолжаю упираться я.

— Вар-р-ря, ты хочешь, чтоб меня на нервах инсульт трахнул?

Обиженно соплю в трубку. Но с другой стороны, я ведь его напугала. Его ребенок может пострадать…

— Живот тянет, и…

— Ну? — подначивает меня Виктор.

— … и кровь, — почти шепотом выдавливаю я. Если он не расслышал, я повторять не буду.

— Много? — продолжает допытываться Воронцов под звук заводимого двигателя.

Господи, да что он пристал!

— Нет!

— Так… — бормочет себе под нос Виктор. — Срок совсем маленький. Десять-двенадцать дней. Это должно быть нормально, если болит не сильно…

— С чего ты взял? — с одной стороны уверенность Воронцова успокаивает, с другой почему-то возмущает. Легко ему говорить…

— Книжку вчера читал, — отвечает мне он и тут же на кого-то орет: — Да куда ты прешь долбоящер ушлепчатый?

Нервничает.

То есть, это моет быть нормальным, но он все равно ко мне торопится.

— А что за книжка?

— Про беременность, Варя, — терпеливо объясняет Виктор, хотя я и сама могла бы догадаться.

Мне становится стыдно. Я еще ничего не читала, а Воронцов уже вникает.

— Так сильно болит? — не отстает он.

Я прислушиваюсь к себе.

— Нет. Почти перестало…

— Скорее всего, плод крепится, матка увеличивается, — не то себя, не то меня успокаивает Виктор.

Ааааа!!!

Сижу и уши у меня горят.

Это вообще все неловко, да и, не смотря на сложные отношения с Воронцовым, мне, как и любой девушке, не хочется, чтобы меня воспринимали слишком физиологично. Мы все мечтаем быть принцессами, которые не какают и не едят чеснок.

А тут «матка», «кровь» …

Я не выдерживаю прерываю словесный поток Виктора:

— Извини, пожалуйста. Я перепугалась, а такое уже было пару дней назад, врач сказала, что все в порядке… Я зря тебя сорвала…

— Варь, кончай извиняться. Все равно сейчас съездим к врачу. Тебе же плохо. Пусть делают, что должны и все расскажут. Что там у тебя за жутка консультация?

— Да нормальная… Я думаю, просто к ней не часто приходят на двухнедельном сроке… — вступаюсь я за гинеколога, но Воронцов, кажется, готов всех четвертовать.

— Все, солнышко. Я уже во дворе паркуюсь.

Я даже замираю от ласкового слова, которое у Виктора вылетает само собой. А потом чешу к окну, чтобы посмотреть, как Воронцов идет к подъезду.

Мама дорогая!

Он в пальто и тапочках!

Бросаюсь скорее к двери.

Идиот. Только что же болел!

Я возмущена безголовостью Виктора, но не успеваю его отругать, потому что огребаю первая:

— Ты почему на ногах? Надо было дверь отпереть и идти в кровать, — он подхватывает меня на руки.

И именно сейчас я понимаю, что чувствую себя совсем нормально. Перестало тянуть и покалывать. Может, это, конечно, так совпадает, но возникает ощущение, будто это присутствие Воронцова влияет так хорошо.

Стряхнув с босых ног мокрые тапки, он несет меня на развороченную постель. Я не успеваю даже пикнуть, как оказываюсь завернута в одеяло. Виктор прямо в пальто садится на краешек кровати и, поводя плечами, достает телефон.

Кажется, он собирается куда-то звонить, но у меня больше ничего не болит.

— Не надо… — прошу я.

— В смысле не надо? — заводится Воронцов. — Моя женщина боится…

Выпростав руку из кокона, я хватаюсь за его ладонь:

— Вить, все уже хорошо…

И Виктора как будто на паузу ставят. Он впивается