– То же самое мне говорили террористы, – подала голос француженка.

Все мгновенно повернулись к ней.

– Кстати, мадемуазель, а почему вас так долго держали ночью? – спросил англичанин. – Дольше всех остальных?

– Я не хотела разговаривать с моим биологическим отцом, – поджала губы француженка.

Вася быстро поведал нам, кто ее отец.

– Откуда вы это знаете? Я с ним не общаюсь и не желаю общаться! – закричала француженка.

– Ваши соотечественники ввели нас в курс дела, мадемуазель, – сообщил англичанин. – И не нужно на нас кричать. Это мы должны на вас кричать, если самолет, в котором летели более ста человек, захватили из-за вас. Знаете ли, у всех были свои планы и…

– Я их нарушила?! У меня тоже были свои планы! Думаете, мне нужно было, чтобы меня брали в заложницы?..

Она резко осеклась.

– Какая-то мысль посетила, мадемуазель? – вкрадчиво спросил немец.

Француженка внезапно расхохоталась. Остальные стали переглядываться. Мадемуазель что, сходит с ума? Так приключения подействовали? Или перегрелась на солнышке? Вообще-то, пора бы искупаться.

– Не хотите окунуться? – словно прочитав мои мысли, предложил Евлампий-Егор. – И вообще, может, мы к дому пройдем? Там должны были уже стол накрыть.

Дмитрий быстро пояснил последним прибывшим, как тут появляются овощи, фрукты, хлебные лепешки и вода. Было принято решение окунуться, а потом идти к столу – или к водопаду, где воды точно хватит всем. Француженка уже не хохотала, а просто посмеивалась.

– Может, поведаете, что вас так развеселило, мадемуазель? – спросил продюсер. – Мы тоже посмеемся.

У француженки явно улучшилось настроение. Нет, крыша не поехала. Но она была чем-то очень довольна.

– Самое смешное будет, если мой биологический отец уже перевел за меня деньги, – наконец поведала она нам причину своего веселья. – Он заплатил, а я сбежала сама!

– Ну, положим, не сама… – заметил Вася.

– Каждый был сам за себя, хотя мы и сбежали все вместе. В любом случае платить вам я ни за что не буду.

«О чем это она?» – подумала я. Наши мужчины тоже как-то странно смотрели на мадемуазель, причем как связанные, так и несвязанные.

– Я и сама умею управлять самолетом, так что смогла бы справиться и одна, – невозмутимо продолжала француженка. – Каждый был и остается сам за себя, – повторила она. – И я привыкла заботиться о себе сама…

– Кать, ты феминистка? – посмотрел на меня Василий, демонстративно отворачиваясь от француженки. От ее речи (которую он не дослушал до конца) его скривило, как от зубной боли.

– В том плане, что я за равные права мужчин и женщин, например, при устройстве на работу, на должности, на которых могут работать и мужчина, и женщина, но почему-то берут мужчину. И я за то, чтобы мужчине и женщине за одну и ту же работу платили одинаковую зарплату. И все. Мне очень нравится, когда обо мне заботятся и меня спасают. Любому нормальному человеку приятна забота.

– Слышала? – бросил Вася взгляд через плечо на француженку. – Поэтому ваши мужики едут за нашими девчонками и женятся на них. Женщина должна позволять о себе заботиться, но в меру, – тут же добавил Вася.

– На Катеньку можно положиться в трудной ситуации, – улыбнулся продюсер.

– А на эмансипированных европейских баб нельзя, – вставил Вася.

– На меня можно положиться! – закричала француженка. – Я – очень ответственный человек. Я занимаю высокий пост в фирме, на моем счету сотни успешно проведенных рекламных кампаний.

– Очень нужны тут твои рекламные кампании, – буркнул англичанин и улыбнулся мне по-отечески.

Связанный Иван расхохотался. А вот Евлампий-Егор очень внимательно приглядывался к француженке. Просчитывал варианты?

– Поживешь тут хотя бы пять дней, как мы, запоешь по-другому, – сказал Дмитрий.

– Здесь нужно держаться всем вместе, если мы хотим выжить, – с самым серьезным видом продолжал продюсер. – Вот Катя, например, от ночных дежурств не отлынивала и все тяготы вместе с нами переносила, не то что некоторые, – он посмотрел на блондинку. – И мы с Катенькой уже договорились о взаимовыгодном сотрудничестве по возвращении на родину. Кать, может, ты еще один журнал начнешь выпускать? О шоу-бизнесе? Я войду в долю.

– Ну тогда и я войду, – сказал Дмитрий. – Давайте по возвращении встретимся и обсудим бизнес-план.

Вася расхохотался.

– А что ты смеешься? – посмотрел на него продюсер. – Ты Катю первый раз в жизни увидел, а мы тут провели уже пять дней. В таких условиях человек очень хорошо проявляется. И времени у нас было много на знакомство.

– Все правильно, – с серьезным видом кивнул Вася. – Я просто терпеть не могу эмансипированных европейских теток. Но и наших содержанок я тоже не люблю. Нужна золотая середина.

– Вася, ты женат? – спросила я.

– Холост. И никогда не был женат. В поиске.

И Вася многозначительно посмотрел на меня. Хотя на кого еще ему было тут смотреть? На эмансипированную француженку? На четырех свихнувшихся девок в белых одеждах? Даже до появления на острове они бы его, наверное, не устроили. Три певички, мечтающие захомутать богатого мужика, и одна содержанка? Я даже не знала, занималась ли блондинка вообще чем-то. Ах да, немного погуляла по подиуму, но особо не засветилась. Дмитрий же говорил, что взял ее с подиума. Оставалась я.

Но что скажет Вася по возвращении на родину? Посмотрел бы он там в мою сторону? Я мысленно вздохнула. Из всех мужчин здесь мой выбор тоже падал на Васю. Нужна разумная разница в возрасте, поэтому большинство присутствующих мне не подходили. Связать жизнь с иностранцем я никогда не хотела. Аферист Евлампий-Егор мне просто не нравился, хотя был здесь самым симпатичным. Я не люблю трусливых мужиков и не люблю болтливых, а он был именно таким.

Мне нравился Вася. Или у меня просто давно не было мужчины?

– Пошли купаться, – сказал Вася, скидывая высохшую на нем одежду.

Я бросила футболку и осталась в нижнем белье. Эх, придется выбросить мой любимый комплектик после пребывания на этом острове. Вася оценивающе меня оглядел и цокнул языком.

Немец быстро разделся до трусов, француженка объявила, что будет купаться после того, как мы все покинем пляж.

– Вы считаете, что кто-то увидит что-то новое, если вы разденетесь? – спросил Дмитрий.

Француженка демонстративно отвернулась.

– Народ, нырять кто умеет? – спросил Вася, когда мы заходили в воду.

Купаться пошли он, Дмитрий, продюсер, немец, англичанин, Евлампий-Егор, которого развязали, и я. «Старец» держался подальше от Васи. Все еще связанного Ивана мы оставили на берегу. Но с его великолепным загаром можно было не бояться обгореть. Четыре девицы уже накупались. Француженка пошла под тень деревьев, не выпуская из рук автомата. Немец оставил свой на ворохе одежды.