основываться на аналогиях с подобными обычаями, бытующими в других местах. Некоторые примеры таких обычаев, более или менее выродившихся, были приведены в предыдущей главе. Ниже мы рассмотрим аналогичные случаи, относящиеся к древности.

Бракосочетание богов. Внушительное святилище Бэла в Вавилоне как пирамида возвышалось над городом своими восемью башнями-ярусами, воздвигнутыми одна на другой. На верхней башне, куда взбирались по лестнице, обвивавшейся вокруг всего здания, располагался просторный храм, в котором стояло огромное ложе, украшенное великолепными тканями и подушками, а рядом с ложем -золотой стол. В храме не было ни одной статуи, и ни один человек не оставался в нем на ночь, кроме одной-единственной женщины, которую бог, по утверждению халдейских жрецов, избрал среди всех женщин Вавилона. Они говорили, что ночью в храм приходило само божество и спало на огромном ложе. Женщина эта, супруга бога, не могла иметь сношений ни с одним смертным.

В Фивах (Египет) в храме Аммона в качестве супруги бога спала женщина. О ней, как и о смертной жене Бэла в Вавилоне, говорили, что она не имела сношений с мужчинами. В египетских текстах она часто упоминается как «супруга божества»; как правило, она была не менее значительной фигурой, чем сама египетская царица. Согласно поверьям египтян, их монархи были прямыми потомками бога Аммона, который на время принимал обличье правящего фараона и в этом виде вступал в сношение с царицей. Во всех подробностях акт божественного зачатия изображен на барельефах и настенных росписях двух древнейших египетских храмов в Дейр-эль-Бахари и Луксоре; надписи, которыми снабжены эти росписи, не оставляют никакого сомнения относительно смысла изображаемого.

Бога виноградной лозы Диониса в Афинах каждый год женили на Царице, и, по-видимому, существовала особая церемония заключения брачного союза богов. Нам, правда, неизвестно, выступал ли в роли бога человек или статуя. От Аристотеля до пас дошло свидетельство, согласно которому церемония совершалась в древней официальной резиденции Царя — носившей название Хлева, — которая располагалась рядом с пританеей, городской ратушей на северо-восточном склоне Акрополя. У этой свадьбы была одна цель: вызвать плодородие виноградных лоз и фруктовых деревьев, богом которых был Дионис. Таким образом, обряд этот по форме и по содержанию соответствовал свадьбе Майского Короля и Королевы.

На великих мистериях, справлявшихся в сентябре в Элевсине, брак небесного бога Зевса с богиней злаков Деметрой, видимо, символизировал брак иерофанта со дерицей Деметры, исполнявших роли бога и богини. Но соединение их имело не более чем драматический и символический смысл, так как, отведав цикуты, иерофант на время лишал себя мужской силы. Когда факелы гасли, пара спускалась в тесное место, а толпа верующих в беспокойстве ожидала результата мистического соединения, от которого, казалось, зависит их собственное спасение. Через некоторое время иерофант появлялся вновь и при свете факела молча показывал собравшимся срезанный хлебный колос, плод божественного союза. Затем он громким голосом провозглашал: «Царица Бримо родила священного мальчика Бримоса», что значило: «Могучая произвела на свет Могучего». В действительности на свет производила своего ребенка мать зерна, а в священной драме лишь разыгрывались ее родовые муки. Откровение срезанного колоса было, по-видимому, завершающим актом элевсинских мистерий. Так что сквозь ореол, которым в позднейшие времена окружили эти обряды поэзия и философия, как дальний пейзаж сквозь пробиваемую солнцем дымку, проглядывает простое сельское празднество, предназначенное для того, чтобы покрыть широкую элевсинскую равнину обильными нивами и оплодотворить голую землю благодатными ливнями, повенчав богиню злаков с небесным богом. Жители Платеи в Беотии раз в несколько лет справляли Малые Дедалии — праздник, во время которого в древней дубраве срубался дуб. Вырезанную из его древесины куклу, обряженную невестой, усаживали рядом с подружкой невесты на запряженную волами телегу. Куклу эту в сопровождении играющей на свирелях и танцующей толпы привозили на берег реки Асопа, после чего возвращали обратно в город. Каждые шесть лет население Беотии справляло праздник Великих Дедалии: на нем все 14 кукол, собранных на праздниках меньшего масштаба, в сопровождении процессии доставлялись на берег Асопа, а затем на вершину горы Киферона, где сжигались на огромном погребальном костре. Миф, служащий для объяснения этих праздников, содержит намек на то, что на них праздновалось бракосочетание Зевса и Геры (представленной дубовой куклой, в свадебном наряде). В Швеции изображение Фрея, бога животного и растительного плодородия, изготовленное в натуральную величину, каждый год возили по всей стране в повозке в сопровождении красивой девушки. именовавшейся женой бога. Она была одновременно жрицей великого храма в Упсале. Где бы ни проезжала повозка с изображением бога и с его цветущей юной невестой, народ толпами встречал ее и приносил жертвы, чтобы год был урожайным.

Обычай женитьбы богов на статуях или людях был, таким образом, широко распространен у народов древности. Представление, на котором зиждется этот обычай, слишком грубо, чтобы усомниться в том, что цивилизованные вавилонцы, египтяне и греки восприняли его от своих предков-варваров. Это предположение получает подтверждение: мы обнаруживаем аналогичные обряды у современных слаборазвитых народов. Нам известно, например, что однажды вотяки Малмыжской области из-за ряда неурожаев впали в нужду. Они не знали, что предпринять, и в конце концов решили, что, должно быть, это могущественный, но злокозненный бог Кереметь разгневался на них за то, что не был женат. Тут же делегация стариков посетила вотяков Куры и договорилась с ними по этому вопросу. Затем они возвратились домой, запаслись изрядным количеством водки и, приготовив окрашенную в яркие цвета повозку и лошадей, со звоном колокольчиков — как будто везли домой невесту — отправились в священную рощу Куры, Они весело провели всю ночь за едой и питьем, а наутро вырезали в роще квадратный кусок дерна и забрали его с собой. После этого дела пошли у малмыжских вотяков хорошо, а у курских — плохо; в Малмыже хлеб родился хорошо, а в Куре плохо. Разгневанные курские вотяки ругались и грубо обходились с теми из своих земляков, которые согласились на этот брак. «Нелегко понять, — пишет сообщающий об этом автор,что означала эта брачная церемония. Возможно, как полагает Бехтерев, имелось в виду женить Кереметя на доброй и плодородной Мукильчин, Супруге-Земле, чтобы она могла оказать на него благотворное влияние». Когда в Бенгалии жители роют колодцы, они изготовляют из дерева изображение бога, которого женят на богине воды.

Часто невестой бога является не кусок дерева или земли, а женщина во плоти и крови. Известно, что индейцы одного селения в Перу выдали красивую девушку примерно четырнадцати лет замуж за камень, по форме похожий на человека, который они считали богом (huaca). В брачной церемонии, которая