Я кивнул. По-сербски это «мировое сообщество».

«Коммерсантъ», 26.02.2007

21 мая 2007 года

Неделю назад в Хельсинки прошел конкурс «Евровидение», давно имеющий репутацию самого нечестного, предвзятого и политизированного соревнования в мире. Побывав на нем, я убедился, что все, что говорят о «Евровидении», – правда. Но это совсем даже неплохо.

В Хельсинки я попал случайно. Я как раз собирался возвращаться в Москву из командировки в Эстонию, когда выяснилось, что из-за временной отмены поезда Санкт-Петербург – Таллинн резко вырос спрос на московский поезд, и мне на него никак не попасть. Пришлось добираться на пароме через Хельсинки.

В эстонской столице все эти дни было трудно заподозрить, что в ближайшем к Таллинну крупном городе готовится музыкальное буйство. Эстония, конечно, очень музыкальная страна. В ней даже революция в 1989 году была поющей. Но в эти дни в Таллинне распевали в основном песни военных лет. На площади Тынисмяги собирались женщины, раздавали листы с напечатанными текстами и хором начинали «Катюшу» или «Подмосковные вечера», сжимая в руках георгиевские ленточки. Пели нестройно, но даже молодые эстонцы, не знающие русского языка, останавливались на пару минут послушать.

– Почему вы собираетесь именно тут, ведь памятника здесь уже нет и останков тоже? – допытывался я у певуний.

– Знаете... Как бы сказать по-русски... Эта площадь... эстонцы бы сказали – «очень гордое место».

В 350 км от Таллинна не было и намека на эстонский накал страстей.

– Вы прямо из Москвы приехали? – спрашивали меня случайные собеседники-финны.

– Нет, из Таллинна.

Они немедленно потупляли глаза, как будто я упомянул о чем-то неприятном, о чем именно в этот радостный день никак не хочется вспоминать.

Естественно, никаких ленточек – кругом лишь цветастые эмблемы «Евровидения». Витрины кое-где побиты – но это, говорят, британские туристы. Да и памятник на месте. Тоже, кстати, Освободитель: на главной площади Хельсинки прямо около огромного телеэкрана – статный бронзовый император Александр II.

– Обидно, конечно, что у вас такие отношения с Эстонией, – делился со мной Янн, сотрудник финского национального радио. – У Финляндии же с вами никаких проблем нет! Хотя мы и воевали шестьдесят лет назад. Видишь, ваш царь у нас на самом почетном месте, да и ваш Путин нас тоже не обижал. Хорошо помню, когда он в первый раз приезжал в Хельсинки, первым делом пошел возложить цветы на могилу маршала Маннергейма, бывшего врага Советского Союза.

– А если бы он этого не сделал?

– Ну, не знаю. Если бы демонстративно отказался, это бы, конечно, ущемило нашу гордость. Но хорошо, что у нас прошлое – уже в прошлом.

Пресс-центр «Евровидения» в день полуфинала напоминал футбольный стадион. Журналисты бегали с флагами и кричали. Особенно выделялись две группы: турецкие, замотавшись в свои красные полотнища, пели фирменное Shake it up Shikirim, а грузинские раскрасили лица, нарисовав на них свой национальный флаг. Финны расхаживали гордо и величественно.

– Мы участвовали в «Евровидении» практически со дня его основания. И оставались, наверное, единственной страной, которая ни разу не выигрывала. Поэтому, когда выиграли, это было счастье. Даже для тех, кто ненавидит «Евровидение», – говорил мне волонтер, работающий в пресс-центре. Сам он к музыкальному фестивалю относился явно спокойно: по телевизору показывали четвертьфинал хоккейного чемпионата с участием финской сборной. А когда его коллеги пытались переключить канал на само «Евровидение», страшно ругался.

– Дело не в песнях. Они все, в общем-то, паршивые. Я пошел сюда работать просто потому, что хорошо почувствовать себя самым центром мира. Не все время, а хотя бы недолго. Больше одного раза выигрывать, конечно, не нужно. У нас в этом году знаешь какая песня? Никаких шансов победить! Да и нормально, нечего жадничать.

Среди порхающих по пресс-центру журналистов важно расхаживала российская знаменитость Дима Билан. Он еще в прошлом году почувствовал себя центром мира. И журналисты из разных стран ему все еще подыгрывали: бегали за ним с камерами и брали бесконечные интервью.

Сразу после полуфинала пресс-центр стал полностью красно-белым – от турецких и грузинских флагов. Прямо около меня обнималась и танцевала грузинская делегация, и по ним было видно, что им этот выход в финал был особенно важен. К ним подбегали дружественные армянские, белорусские, турецкие и еще какие-то (без опознавательных флагов) журналисты и поздравляли. Я тоже подошел и признался, что мне действительно понравилось выступление грузинской певицы Софо – едва ли не единственное из всего шоу.

Присмотревшись к моему бейджу, журналистка из Грузии выпалила:

– А можно, мы запишем, как вы это говорите?

Я повторил эти слова в камеру.

– Вы это говорите, несмотря на т, что вы из России? – лучезарно улыбнулась она.

– Я не вижу противоречия, – опешил я.

– И мы тоже! Спасибо вам! – она махнула оператору, чтобы он выключал камеру.

– А вы правда думаете, что мне не могла понравиться грузинская певица только из-за того, что я из России?

– Нет-нет, простите. Мы совсем так не думаем. Ну, просто нашим зрителям очень важно услышать, что вы из России. Понимаете, да?

В стороне пожилой эстонский журналист брал интервью у юной белорусской болельщицы. (Эстонская певица в финал не попала, а белорусский протеже Филиппа Киркорова по имени Колдун попал.)

– Что ж такое, почему мы опять пролетаем? Ну-ка, делитесь секретом успеха! – сердился русскоязычный эстонец (Эстония, к слову, выиграла «Евровидение» четыре года назад).

– Не переживайте, будет и на вашей улице праздник! Вот мы сейчас выиграем, и тогда приезжайте к нам в Минск. А потом вы тоже выиграете, и мы, белорусские журналисты, приедем освещать «Евровидение» к вам...

– В Таллинн, – подсказал он.

Белоруска, кажется, вздрогнула.

Потом было after-party в «Евроклубе» – самом модном месте Хельсинки. Пришли, естественно, только те исполнители, которые пролетели. Рок-группа тинейджеров из Андорры моментально напилась.

– А знаешь, почему мы не выиграли? А я объясню. Потому что мне карту с собой носить приходится все время. У меня все время спрашивают: откуда ты? И тут я достаю карту и говорю: вот из этой точки. Ну и что же, я хуже вас всех, да? Да, я из точки! И поэтому я хуже? Кстати, откуда ты? – юный андоррец донимал расспросами неизвестно откуда взявшегося солиста российской группы «Руки вверх». Тот ничего не понял, но ответил по-русски:

– А я, брат, болел за Нигерию. Так вот. Но она не приехала. Обидно.