– Так, – прекратил рассуждения Малахов, – Гера, достань запасной комплект коммуникаторов.

Тельбиз открыл закрепленный под сиденьем аварийный комплект. Через минуту все были снаряжены. Журавлев, никогда не имевший дела с очками-коммуникаторами, полностью погрузился в изучение гаджета.

– Во как! – Андрей подключил режим тепловизора и поразился, сколько теплокровных существ пряталось вокруг. – Я думаю, гугль-очки покруче будут. Там можно еще информацию из интернета вводить.

Гера усмехнулся и с удовольствием проследил реакцию Журавлева, когда тот увидел, как перед его глазами мелькают фотографии из семейных альбомов, которые он под десятью паролями держал дома на своем компьютере.

– Только папку «Баня» не открывай! Мужики меня потом убьют! – забеспокоился Андрей.

– Ты что, в бане фотографировал? – Байкалов чуть не подскочил в кресле.

– Вы где вообще находитесь? – оборвал их Вадим. – Приготовились. Выдвигаемся к Москва-Сити, там проводим инструментальную разведку и готовимся к операции. Центр, сохраняйте радиомолчание до того, как мы передадим данные по разведке.

Гигант «Аэробус-380» шейха аккуратно коснулся бетонки кубинского аэродрома. Эскорт истребителей сопровождения лихо отвернул от полосы, выполнив свое задание. Если бы не строгое предупреждение, начальник полетов точно бы перекрестился, так как таких громадин здесь никогда еще не принимали. Двигатели лайнера работали тихо, почти шепотом, и казалось, что приземлился не самолет, а призрак из компьютерной игры. Толстосумы со всего мира, слетевшиеся в течение дня на своих «Гольфстримах» и «Фальконах», были шокированы роскошью лайнера. Арабская вязь на бортах, покрытые сусальным золотом крылья, личный трап с серебряными перилами и ступеньками из кости мамонта. Аэробус величественно подкатил к краю поля, туда, где его поджидала красная ковровая дорожка персидской работы и чуть поодаль стоял лимузин. Дальновидный секретарь выбрал из всей коллекции шейха именно этот, сделанный на базе армейского «Хаммера». Транспорт шейха был бронирован, но для эстетического удовлетворения капот и дверцы были обшиты массивными листами золота и украшены некрупными бриллиантами, которые сейчас сверкали на солнце всеми цветами радуги.

Шейх, слегка разомлевший от кальяна, который скрашивал ему долгий перелет, вышел на трап, глянул на встречавших и степенно помахал рукой, тяжелой от перстней. Он, медленно ступая, спустился по трапу и принял рапорт от стража своей охраны. Охрана со всеми техническими средствами прибыла заранее в грузовом «Джамбо-Джете», который сейчас скромно стоял на дальнем конце поля.

В сопровождении начальника охраны, грозно сверкавшего на солнце обнаженным палашом, шейх подошел к гостям. Он знал лично практически всех прибывших и, чтобы не делать никому исключения, просто прошел вдоль красного шнура, ограничивающего вход на поле. Пока Абдуль ибн Ляхейдан здоровался и потом степенно садился в свой лимузин, из специального люка по другую сторону фюзеляжа, а люк был сделан именно по заказу шейха, выгрузили багаж, жен шейха и запас продуктов на время пребывания в России. Все это погрузили в автобус с тонированными стеклами, который проследовал за кортежем из лимузина шейха, армейских машин с гостями и грузовика охраны. Однако у ангара произошла заминка.

Лимузин шейха в голове колонны остановился у ржавых ворот.

– Что это у кяфиров за манеры? – возмутился Абдуль.

– Господин не должен беспокоиться, – немедленно отозвался с переднего сиденья секретарь. – Мне сейчас сообщили, что тот самый проход специально оборудован так, чтобы не привлекать ничьего внимания. У русских все не так, как у цивилизованных людей. Что еще требовать от тех, кто ест свиней? Они мне говорят, что сейчас откроют переход. Клянутся, что все в порядке. Но я бы отдал приказ охране быть в полной готовности.

– Отдай, – шейх, не проявляя никаких эмоций, вяло махнул рукой.

Реяд знал, что такое полное спокойствие и нарочито небрежные жесты свидетельствуют о том, что его хозяин крайне напряжен и даже, возможно, пребывает в тревоге.

Цепочка вооруженных людей, немедленно выгрузившись из транспорта, стала по обе стороны лимузина в крайне воинственных позах, готовая открыть огонь на поражение по любому поводу. Через минуту к ангару прибежал расхристанный капитан с опухшим лицом и после краткого разговора на очень повышенных тонах вручил подполковнику, нервничавшему у входа в ангар, отливающую синим цветом «пирамидку». Гигантские ворота ангара распахнулись, полковник исчез на мгновение внутри и вернулся, радостно приветствуя гостей.

– Говорят, можно следовать дальше, – сообщил Реяд, довольный, что проблемы исчезли. – Говорят, у них просто хранитель ключа замешкался.

– Пусть они отрубят ему голову, – спокойно сказал шейх. – Скажи им, что мой палач это сделает искусно. Когда будем ехать обратно, я бы хотел проследить за казнью.

Реяд честно передал слова шейха по радио и долго слушал ответ. Потом добавил еще пару слов и получил ответ уже намного короче.

– Я сказал, что затраты на улаживание юридических вопросов мы вычтем из их жалованья, и они после этого согласились на все, – сообщил хозяину секретарь, и они улыбнулись друг другу.

Колонна неслась по Москве, словно это была не Зона, а обычная мирная столица в день приезда иностранной делегации. Безопасность обеспечивала вертолетная авиация и идущие впереди десять бэтээров, сносящих на своем пути все, что могло представлять опасность. В Москва-Сити у самого Конгресс-холла изумрудом сверкал свежий газон. Прибывших гостей немедленно препроводили в банкетный зал, который не затронула реконструкция. Он сверкал хрусталем бокалов и белизной фарфоровой посуды. Торжественный обед, оплаченный шейхом, был роскошен настолько, насколько Абдуль хотел показать свое величие и богатство. Прислуживали солдаты из роты охраны, сменив военную форму на фраки официантов. Икра, шампанское «Кристалл» для немусульман и водка «Дива» для остальных – все это было в неограниченном количестве. Когда подали основное блюдо, над столами уже гудел легкий разговор расслабившихся гостей. Принимались последние ставки, для этого шейх постарался специально пустить слухи о неожиданных тайнах сегодняшнего события. Праздник, как казалось хозяину, начал удаваться.

Тимур даже не глянул на открывшуюся дверь камеры, он сидел на краю кровати и изучал рисунок трещин в бетонном полу.

– Сегодня ты выполнишь свое предназначение. – Рымжанова не повели на встречу с арабом, тот, изменив традиции, явился сам. – Тебе предстоит драка.

– Не с тобой ли? – хмыкнул Тимур.

– Тот, кто дрался со мной, в живых не остался, – хвастливо заявил араб. – А я тебе жизнь обещал. Но сегодня мы будем квиты.

– И кого я должен побить?

– Ну, пойдем, посмотришь, – усмехнулся араб. – Я думаю, ты понимаешь, что любое твое неправильное поведение отразится на твоем друге самым радикальным образом.

Тимура вывели из камеры без наручников, но три матерых боевика сопровождали его неотступно.