* * *

Вадим, ускользая во тьму, которую то и дело вспарывали короткие хоботки огня, обозначавшие беспорядочную автоматическую пальбу, прекрасно понимал, что паника и неразбериха, вызванные его импровизированным нападением, не могут длиться достаточно долго.

Неписаные законы кланов, царящих на Ганио, жестко регламентировали всяческие столкновения — у местных бытовали свои «понятия», нарушать которые остерегся бы, наверное, и самый отпетый беспредельщик, именно поэтому паника вокруг корабля оказалась такой острой, нервной.

Пока боевики палили во тьму, поражая мифическую армию, а их командиры мучительно пытались эмпирическим путем вычислить того из личных врагов, кто набрался наглости напасть на корабль в самом центре Ганио, у Вадима еще оставался шанс выбраться живым за территорию космопорта.

Маскироваться далее не имело смысла, спустя полчаса тут перетряхнут всех: и нищих, и богатых, и даже разжиревших крыс в полупустых пакгаузах, так что теперь ему оставалось уповать лишь на Рориха и свои ноги.

Площадь перед папертью была пуста.

Вадим вышел на открытое пространство и сбавил шаг, стараясь выглядеть запоздалым попрошайкой, намеревающимся обменять остатки дневного сбора на кружку дешевого пойла в ближайшей пивнухе.

Заметив на углу у вывески «Бар» машину, он облегченно вздохнул.

За спиной на территории порта уже не бесновалась беспорядочная пальба, разъяренные ганианцы наверняка пришли в себя и начали прочесывать местность.

Открыв дверцу, он упал на сиденье и произнес:

— Эрни, дружище, прости, но нам лучше поскорее убраться отсюда.

Рорих внимательно посмотрел на него, заметил тускло блеснувшую под лохмотьями сталь автомата и врубил передачу.

— Нищенствуешь, значит?

Вадим молча кивнул, двумя пальцами выдавливая из глазниц «шрамы».

Черт, как приятно видеть мир воочию…

— Там, на заднем сиденье, шмотки, переоденься, — посоветовал Рорих, на большой скорости вписываясь в поворот.

Вадим без слов переполз на заднее сиденье.

Слова благодарности он оставил на потом, хотя предусмотрительность Рориха его потрясла. Неужели человек может так мало измениться за двадцать с хвостиком лег?

— Выкинь ствол и лохмотья… — скупо посоветовал Эрни, заметив, что он переоделся.

Вадим подчинился беспрекословно.

— Я, между прочим, тут живу… хотя и временно, — упрекнул его Эрни, когда на полупустой дороге им навстречу попалось несколько машин, словно ошалелые, гнавших к космопорту.

— Извини. Я не знал, что сегодня заварится такая каша. Подгадалось… — ответил Вадим, заворачивая автомат в лохмотья. На ближайшем повороте он избавился от свертка.

— Хорошо, куда дальше?

— Мне нужен доступ в Интерстар. Можешь помочь?

Эрни усмехнулся, насколько ему позволила живая половина лица.

— С этим проще, — к облегчению Вадима, ответил он. — Но ты мне будешь должен одну маленькую сказку о том, как в тихом космопорту Ганио вдруг ни с того ни с сего началась война… Знаешь, сколько местных боссов сейчас висят на телефонах, вызванивая друг друга?.. — опять усмехнулся он, и по этой жутковатой полуулыбке Вадим вдруг понял, что ничего из прошлого не пропало всуе и истинные чувства Эрни к ганианцам не изменились с той далекой поры, когда он вместе с сержантом Полуэктовым месил грязь на одной далекой и вовсе не райской планете…

* * *

Войдя в трехкомнатный гостиничный номер, который Рорих снимал вместе с голубокожим карликом, они несколько секунд стояли, пристально разглядывая друг друга, словно пытаясь оценить, какой ущерб нанесла обоим жизнь, потом, не сговариваясь, вдруг крепко молча обнялись.

— Ваби, тащи, что у нас там есть в холодильнике! — распорядился Рорих, жестом приглашая Вадима пройти к интерстаровскому компьютерному терминалу.

Низкорослый мутант, нарисовавшись в дверном проеме, угрюмо и оценивающе взглянул на Полуэктова.

— Друг, — коротко и односложно пояснил Эрни. Губы карлика тронула зловещая улыбка.

— Не волнуйся, подружитесь, — успокоил Рорих Вадима, когда Ваби исчез в смежной комнате. — Детство у него было трудное. — Рорих опустился в кресло сбоку от терминала и вдруг спросил:

— Сильно увяз?

Вадим понимал, что должен ответить максимально честно, но пока не ощущал в себе права открываться. Людям свойственно меняться с годами, а первые впечатления вполне могли оказаться обманчивыми.

Видно, какая-то часть чувств все же отразилась на его лице.

— Не напрягайся. Я выйду, — произнес Эрни. — Приходи, когда закончишь.

Рорих вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

Вадим несколько секунд помедлил, затем активировал терминал и углубился в работу. Времени на размышления не было, действовать следовало быстро. Воспользовавшись полученными от Покровского адресами и кодами, он арендовал канал Гиперсферной Частоты, оплатив не только работу мощностей станции ГЧ, но и максимально доступный уровень защиты.

Получив в распоряжение мощность генератора низкочастотных волн, он быстро провел наводку частоты.

Прибор, прикрепленный к днищу транспорта, работал.

Контакт с ним длился не более секунды, но этого оказалось достаточно. Теперь автоматика станции ГЧ «узнает» его в гиперсфере и будет следить за перемещением объекта, более того, после выхода в трехмерный континуум связь не прервется и он сможет прямо отсюда отслеживать события.

Сработало… Эта мысль приятным холодком прошлась по позвоночнику. Два месяца лишений и кропотливой слежки за космопортом не пропали зря… Теперь оставалось ждать, когда стартует транспорт. Вероятно, тому понадобится от нескольких часов до суток на совершение прыжка, и тогда ниточка от Ганио потянется дальше, начнет прорисовываться схема…

Закончив настраивать генератор, Вадим не отключился от Сети — теперь терминал должен работать постоянно.

Оставалось заглянуть еще в одно место, посмотреть, не оставил ли чего Покровский.

Зайдя на условленный адрес виртуальной межзвездной Сети, Вадим обнаружил там одно-единственное словосочетание:

«Форс-мажор».

За две недели до событий на Ганио Андрей Георгиевич Покровский сидел в тиши подземного бункера. Перед ним внутри прозрачной полуметровой сферы, заключавшей в себе некий объем освоенного людьми пространства, плавали крохотные огоньки-точки.

Эти световые маркеры не являлись отражением реального космоса.

Так в глубинах монитора была изображена сеть Интерстар, которая вот уже несколько веков опутывала звезды.

В реальности эта паутина не являлась зримой. Лишь ее приемопередающие узлы в виде расположенных в космосе станций Гиперсферной Частоты были чем-то вещественным, а все остальное — цифровые каналы межзвездной связи, потоки обмена данными между узлами Сети, расположенными как в космосе, так и на поверхностях планет — не было доступно человеческому глазу, его могло дополнить, дорисовать лишь воображение или вот такая фантомная компьютерная модель.