Я почти уверен, это именно то, что сейчас нужно ей больше всего.

Леара едва не умерла. И сейчас глубоко в её сознании прячется страх. Страх, что однажды ситуация может повториться.

Если не избавить Леа от этого страха, не заставить выплеснуть его наружу, он будет медленно разрушать её изнутри.

Держась за руки, мы спускаемся по ступеням, пока не оказываемся в коридоре нулевого, технического этажа. Поворачиваем направо, немного проходим вперёд и попадаем в небольшую комнату, опутанную трубами, словно нитями. Где-то там, за их сплетением ждёт своей участи «подарок».

— Ну, вот мы и пришли, — говорю почти шёпотом, но в большом полупустом помещении он разлетается эхом.

Сжимаю руку Леары сильнее. И уже нет той уверенности, что была, когда мы с ней только шли сюда. Уже зарождаются сомнения в правильности поступка.

Не оттолкнёт ли он, не напугает ли малышку Леа? Что если мы с Элиасом всё-таки перегнули палку? Что если она не оценит, и страх лишь уйдёт глубже?

Из-под свода труб в самом дальнем углу раздаётся невнятное бормотание.

Леара выдёргивает из захвата моих пальцев свою ладонь и бросается туда, откуда доносится звук.

— Кимберли? — слышу я удивлённый возглас жены. — Какого чёрта?!

Захожу следом и вижу Леару, в нерешительности стоящую посреди помещения. Останавливаюсь у неё за спиной и осторожно кладу ладони на плечи.

Когда Майс сообщил, что Кимберли выследили, я приказал взять её и доставить сюда. Пока Леара последнюю неделю лежала в клинике, это помещение стало для Ким одновременно и домом, и тюрьмой.

Люди Майса охраняют её круглосуточно, приносят еду и воду, водят в туалет и в душ, а после снова пристёгивают к трубе цепью. Так чтобы Ким могла лишь опуститься на пол, где постелен матрас, служащий ей кроватью.

— Люциан, что это значит? Вы с братом сошли с ума? — Голос Леары выдёргивает из размышлений. — Вы посадили человека на цепь, как собаку.

— Она не человек, Леа. Она хотела отнять твою жизнь и уйти безнаказанной, — поясняю хриплым от волнения голосом. — Мы с Элиасом нашли её и решили, что именно ты должна определить её судьбу.

— Вы с Элисом спятили?! — Леара резко поворачивается и зло тычет в мою грудь пальцем. — То что вы сделали, это преступление! И это глупо!

Качаю головой, глядя на жену.

— Преступление — отпустить убийцу под залог. А это… — вытягиваю руку и указываю на Кимберли, жмущуюся к стене. — Это справедливо!

— По-твоему, справедливо держать её в подвале, прикованную к трубе и с кляпом во рту? — Леара злится и с размаха врезает кулаком в мою грудь. — Ты должен освободить её и передать в полицию, а не устраивать самосуд.

— Леа, малышка, — встряхиваю её за плечи, надеясь, что она поймёт. — Эта женщина почти убила тебя и нашего сына.

— Но ведь не убила. — Леара поднимается на носочки, обхватывает моё лицо ладонями и впивается пальцами в щёки и скулы. С мольбой заглядывает мне в глаза. — Я никогда не смогу принять мужчину, поднявшего руку на женщину. Ты сказал, что мне решать судьбу Ким. И я решила.

— И что же ты решила? — скептически смотрю на неё.

— Пожалуйста, Люци, если любишь меня, освободи Кимберли и передай в полицию. Пусть её судят по закону.

— Леа, она уже была в полиции. И чем это закончилось? После покушения на тебя мне пришлось приложить массу усилий, чтобы найти её. Полиция не сделала ничего!

— И что ты хочешь от меня? Чтобы я убила Кимберли собственными руками?

Прикрываю глаза и делаю глубокий вдох. Задерживаю дыхание, усмиряя беснующуюся внутри бурю. Распахиваю веки и выдыхаю.

— Хорошо. Пусть будет так, как ты хочешь. Я свяжусь с инспектором и передам эту… женщину полиции.

— Обещаешь? — недоверчиво сужает глаза Леара.

— Клянусь. Её увезут в полицию. И наказание будет законным.

— Спасибо. — Леара целует меня, и её поцелуй оставляет на моих губах ощущение горечи.

Не знаю, на что мы с Элиасом надеялись. Как нам только в голову пришло, что Леара поймёт? И почему я вдруг решил, что ей нужно именно это?

Леа убирает руки от моего лица, разворачивается и приближается к Кимберли. Вытаскивает из её рта кляп и бросает на пол.

Всё моё тело моментально напрягается. Я готов в любой момент броситься к моей малышке Леа на помощь и защиту.

— Благодарю, что вступилась меня, — отплёвывается Кимберли, облизывая губы.

— Бить женщину, мстить ей за обиду — поступок, недостойный мужчины, — Леа, словно не слышит её.

— Ты так благородна, сестрёнка…

— Да, но к счастью, я не мужчина, — перебивает её моя любимая малышка. Замахивается и с разворота отвешивает Ким звонкую пощёчину. — Это тебе за моего мужа, дрянь! — Леара снова замахивается и наносит второй удар, не давая Кимберли даже отрыть рот, чтобы хоть как-то оправдаться. — А это за нашего ребёнка! А это… просто так, для лучшего усвоения информации. Сестрёнка! Увижу рядом с кем-то из моих близких, урою первым, что попадёт под руку!

Леа срывается, входит в раж, и удары кулаков и пощёчины сыплются на Кимберли часто и беспорядочно. Несколько мгновений я откровенно наслаждаюсь картиной и не вмешиваюсь.

Пусть лучше Леа надаёт ей пару тумаков. Потому что уж я-то точно убью эту суку с первого же удара. Убью за ту, кто для меня дороже и важнее жизни любого. За ту, кого и сам не заметил, как успел полюбить.

Но когда голова Ким начинает беспомощно биться об стену, я подскакиваю к Леа.

— Всё. Всё, малышка моя, — обнимаю, крепко стискиваю в объятиях и держу до тех пор, пока Леа не перестаёт биться в истерике и не затихает в моих руках. — Вот так. Тихо. Всё хорошо.

И о чём только я думал, когда вёл сюда Леа?! Пожалуй, на сегодня впечатлений для всех более чем достаточно.

— Идём, малышка. — Я крепче прижимаю жену к себе и увлекаю прочь к выходу. — У нас всё-таки сегодня свадьба. А полиция, законы и… всё остальное может подождать до утра.

Честно говоря, когда Леа вытащила кляп изо рта Ким, я был уверен, что на наши головы посыплются самые отборные проклятья. Но я ошибся. Ким повела себя на удивление спокойно. Слишком спокойно.

А это может означать только одно. Она что-то задумала. И меня это очень беспокоит.

Отчасти именно поэтому я так быстро увожу Леару.

К тому же Элиас наверняка уже выпроводил гостей, и мы наконец-то сможем остаться только втроём…

— Люци, а Элиас уже знает, что ребёнок от тебя? — В первые пару мгновений я даже теряюсь, настолько неожиданно врывается вопрос Леары в мои собственные мысли.

— Он знает, Леа. И он рад за нас, — отвечаю уверенно. — А когда-нибудь, если судьбе будет угодно, ты подаришь сына и ему.