– Куда это вы собрались? – переполошилась матьОлега. – На улице темнеет, ребенка пора укладывать спать. Она и так в обед непоспала.

– Лера, ешь быстрее, – снова поторопила ядочь.

– Если вы куда-то собрались, оставьте ребенкау нас, – продолжала настаивать мать Олега. – Девочка весь день бегала, устала.Олег сказал, что вы поедете в ресторан. Зачем таскать ребенка с собой? Уребенка должен быть режим.

– Мы не идем в ресторан. Когда Олег вернется,передайте ему, пожалуйста, чтобы он за нас с Леркой не переживал и занималсясвоими делами.

– Вы что, поссорились?

– Мамочка, а куда мы поедем? – спросила Лерка.

– Какая разница! – раздраженно бросила я ивзяла Лерку за руку. Она попыталась сопротивляться. Чтобы сгладить вырвавшуюсяу меня грубость, я присела перед дочкой и стала ласково уговаривать ее:

– Милая, мы погуляем у моря. Ты же приехалаотдыхать, пойдем, купим мороженого, выспимся в Москве.

Я поймала первое попавшееся такси, и мыпоехали к Катьке в больницу. Дежурная медсестра попыталась меня не пустить,говорила, что уже поздно и что в больнице режим, но я все-таки прорвалась,сунув ей немного денег.

Катерина не спала.

– Катюха, ты как? – спросила я, усадив Леркуна стул.

– Чего так поздно приперлась да еще и ребенкапритащила? – удивилась она. – А где твой курортник?

Я пересадила Лерку к окну, поставила наподоконник какие-то пустые пузырьки из-под лекарств:

– Ты поиграй в больничку, а я поговорю с тетейКатей, хорошо?

– Хорошо, – кивнула головой дочка и попросиларазрешения налить в бутылочки воды, «чтобы было, как в настоящей больнице».

Я принесла ей воды, присела к Катьке накровать и с радостью отметила, что у нее появился румянец. Значит, все не такуж и плохо, Катерина идет на поправку.

– У тебя что-то стряслось? – тихо спросила моячуткая подруга.

– Стряслось. У меня и дня не бывает, чтобычто-то не стряслось.

– Ну тогда колись.

Я наклонилась к Катерине поближе и рассказалаобо всем, что произошло в доме Олега. Катерина внимательно меня выслушала, такни разу и не перебив.

– Он киллер, – закончила я свой рассказ.

– Он не киллер. Он заказчик, – поправила меняКатька.

– Какая разница! Просто один платит, а другойубивает.

Катька тяжело вздохнула и усмехнулась:

– Вот тебе и безобидный курортник. Вот изаводи курортный роман после этого. Получается, что с мужиками теперь вообщенельзя знакомиться.

– Не знаю, как со всеми, но уж с курортными –точно, – засмеялась я.

– Ладно, смех смехом, но ты уж давай, держисьот него подальше, – сказала Катька. – Ты и так из-за этого придурканастрадалась. С лихвой расплатилась за свои знойные ночи… Чуть было жизни нелишилась. Каков червь! Все в себе держит и молчит. Как будто он вообще ни кчему отношения не имеет. Бизнесмен хренов. Пусть мотает в свой Бремен ко всемчертям.

– Мне кажется, что он, пока пол-Ялты неперезаказывает, никуда не умотает. Бременский музыкант.

– Трубадур, – поддержала меня Катька. – Ты вотчто, езжай к моей матери. У нее заночуешь. Тебе нужно в Москву уезжать, и чембыстрее, тем лучше.

– Как же я могу уехать, ежели ты еще на ногине встала?

– Не волнуйся. Встану. Может быть, даже завтраи встану.

– Я завтра к тебе приеду.

Вошла дежурная медсестра и укоризненнопоказала на часы. Я пожелала Катьке спокойной ночи.

– Будь осторожна, – сказала она, прощаясь.

Катькина мать обрадовалась нашему приходу.

– Как там моя Катька? – спросила она.

– Уже лучше. Храбрится, что завтра на ногивстанет.

– Да куда ей вставать-то, ей еще лежать илежать, – вздохнула она и повела Лерку спать.

– Господи, на кого ты похожа, – с сочувствиемсказала она, вернувшись. – Приведи себя в порядок да выйди на люди, тебе сразулегче будет.

Я подумала, что мне и в самом деле нужнонемного развеяться. Пойти туда, где люди. Много людей… Главное, видеть их,слышать их голоса, может, тогда станет легче. Чтобы скрыть свою перевязаннуюногу, я надела длинное черное платье. Уложив волосы, навела вечерний макияж и судовольствием посмотрела на себя в зеркало. Я давно поняла! Женщина должнавыглядеть женщиной в любой ситуации, какой бы скверной она ни была.

После развода с мужем я пережила страшнуюнеделю. Я не выходила из дома, не вставала с кровати. Я чувствовала себяиспользованной вещью. В голове не было мыслей, я вообще ни о чем не думала.Принимала кучу таблеток и засыпала. Как только просыпалась, вновь принималатаблетки и погружалась в сон. Я не ела, не реагировала на телефонные звонки.Словно впала в кому. Я многое пережила раньше, но никогда не испытывала такогоунижения, как этот развод. Странно, но в этот жуткий период меня никто ненавещал. Даже Димка. Он был в командировке. Если бы я умерла, мое телообнаружили бы только через несколько недель.

И все же я смогла взять себя в руки. Однажды язаставила себя встать и подойти к зеркалу. Увидев свое отражение, я испугалась.Я очень сильно похудела, осунулась и заметно побледнела. Не давая себерасслабиться, я быстро оделась и пошла в парикмахерскую. Домой я вернуласьдругим человеком, поняв, что закончился еще один эпизод моей жизни. Я открылабутылку виски, включила музыку и легла на пол. Мелодия начала меня заводить, ия сама не заметила, как начала ласкать свое тело. Я вдруг подумала о том, чтоосталась одна, без мужчины, и сейчас никто не сможет меня удовлетворить.Закончился даже надоевший семейный секс. «Ну и черт с ним, – решила я. – Еслиникто не может меня удовлетворить, то я сделаю это сама».

Еще раз с удовольствием оглядев себя в зеркале,я подмигнула своему отражению и вышла из дома. Я шла по вечерней Ялте иулыбалась всем, кто проходил мимо. Окружающие с опаской смотрели мне вслед и,по всей вероятности, думали, что я не в себе. Ну и пусть, мне наплевать. Легкаяхромота придавала мне дополнительный шарм. Мужчины провожали меня восхищеннымивзглядами.

– Ты прелесть, – сказал какой-то господин. – Яготов тебя съесть.

– Подавишься, – усмехнулась я и прошла мимо.