– Где же он тогда?

Бернадетт сильно втянула воздух и сунула руки в карманы куртки.

– Придется пойти посмотреть.

Гарсиа скрестил руки на груди.

– Кэт, мне нужно видеть, как это происходит.

Она уже совсем собралась отшить его, но, увидев выжидательное выражение на его лице, передумала и отрывисто бросила:

– Отлично.

– Что вам потребуется? Чем я могу помочь?

Она внимательно посмотрела на своего шефа. Видно, тот говорил всерьез: он действительно хотел помочь.

– Как вы думаете, тот священник, ваш приятель, откроет нам свою лавочку?

Куэйд удирает. Бернадетт видит его кулаки, сжимающие руль. Лапищи его на этот раз голые: он снял перчатки, в которых убивал. Время от времени он переводит взгляд с лобового стекла на зеркало заднего вида – беспокоится, не преследуют ли его, не остановят ли. Когда перед ним останавливается грузовик, он замедляет ход и тормозит. Мигающие впереди сигналы говорят ей, что грузовик делает поворот налево, но водитель, должно быть, пропускает встречные машины. Дорогу разделяет желтая полоса, машины тормозят, перед тем как повернуть, – значит, это не автомагистраль. Много грузовиков, движение почти непрерывное – значит, это и не боковая улочка. Должно быть, шоссе. Куэйд барабанит пальцами по баранке, ожидая, когда грузовик сделает поворот. Он смотрит в правое зеркало, объезжает грузовик и продолжает движение. Взгляд его падает на панель. Он следит за скоростью, поскольку и слишком медленная, и слишком быстрая езда привлекла бы внимание. Куэйд спешит, но он осторожен.

Что по сторонам дороги, по которой он едет? Наверное, леса. Слишком темно, чтобы разобрать. Ну и то, что он свое зрение настроил на вождение, а не на любование природой, тоже не помогает. Впереди какое-то освещенное место. Город? Указатель приближается по стороне дороги, прямо перед этим местом. Название города или деревни? Куэйд почти не обращает внимания на знак, так что разобрать, что на нем написано, она на ходу не может. Место, что бы то ни было, не очень большое, его можно принять за скопление предприятий на перекрестке. В постройках она не находит ничего знакомого или значимого. Куэйд проезжает населенный пункт насквозь, и теперь он виден в зеркало заднего вида.

Движение на дороге уменьшается. Бернадетт не видит фар встречных машин, не замечает и красных огоньков перед машиной Куэйда. Должно быть, сельская местность, думает она. Куэйд успокаивается, перестает смотреть в зеркало заднего вида и прибавляет скорость. Правой рукой он принимается нажимать на кнопки радиоприемника – возможно, собирается послушать по новостям сообщения об убийствах. Нет. Он всовывает CD-диск в проигрыватель машины и включает на полную громкость. Он ведет себя явно спокойнее… и самоувереннее.

Убавляет газ, делая правый поворот. В свете фар оказывается подъездная дорожка. Хорошенько рассмотреть, что вокруг, Бернадетт не удается: он жмет на тормоз, останавливает машину, выключает фары и продолжает сидеть в окружившей его полной темноте. Ей известна эта темнота, она помнит ее с самого детства. Такую темноту в городе ни за что не отыщешь. Куэйд замирает за рулем так надолго, что Бернадетт думает, не собирается ли он спать в машине.

Но вот он распахивает дверцу, выходит, встает, подняв глаза к небу, высматривает звезды, но их ни одной не видно. Ночь облачная и ветреная. Она различает верхушки деревьев, голые ветки раскачиваются и, словно руки скелета, тянутся к небу. Вот он оборачивается, шарит под креслом водителя, отыскивая что-то. Вытаскивает и рассматривает в свете лампочки салона. Что это? Револьвер. Куэйд сует его в карман, опять шарит под сиденьем. Фонарик. «Отлично, – думает Бернадетт, – будет лучше видно». Закрыв дверцу машины, он шагает с фонарем, включив его и направив луч вперед на несколько шагов. Где он, черт возьми? Направляется к дому. Бернадетт гадает: «Чей это дом? Где он находится?» На фасаде нет адреса. Подходя к ступенькам, Куэйд оглядывается по сторонам. Старенький двухэтажный жилой дом в окружении деревьев. Он поднимается на крыльцо, держа в одной руке фонарик и светя перед собой, перебирает что-то пальцами другой. Что перебирает? Ключи. Он вставляет их в замок, открывает дверь и заходит.

Внутри поводит лучом вокруг. Это крытая веранда, только какая-то она странная. На задней стене прямоугольного помещения видно несколько потускневших зеркал. Куэйд оборачивается и закрывает за собой входную дверь, дергает ручку, проверяя, хорошо ли запер. Да. Точно запер. Он очень внимателен… или чего-то опасается.

Резко повернувшись, он упирается спиной в дверь и зажмуривается. Отдыхает? Раздумывает? Открывает глаза и, сделав пару шагов, оказывается перед другой дверью. Сует ключ в замок и поворачивает. Какое-то время стоит, взявшись за ручку двери. Не двигается. Боится зайти внутрь? Почему? Что внутри? Наконец он толчком распахивает дверь и переступает через порог.

Его шатает из стороны в сторону, того и гляди он упадет в обморок. Если он потеряет сознание, то она может утратить с ним связь. Он что, наширялся или пьяный? Нет. Он отлично себя чувствовал, когда вел машину. Наверное, изнеможение навалилось на него только сейчас, когда он перестал бежать. А может, сбрендил, видения одолевают? Или чувства взыграли? Это как-то связано с домом? Ну вот, ему получше. Оправляется, водит фонариком по комнате. Мебель покрыта тряпьем и простынями. Обстановка вполне могла бы сойти за помещение покойницкой или дома с привидениями. Чей это дом? Где он находится? Как ей его найти? Вспыхивает свет. Теперь видно гораздо лучше. Комната по-прежнему выглядит декорацией из какого-нибудь ужастика-киношки, которую нельзя смотреть детям до шестнадцати.

Куэйд оборачивается и закрывает дверь за собой на запор, прокладывает себе путь среди всякого тряпья и направляется в столовую. Кусок брезента укрывает какой-то большой предмет мебели, наверное обеденный стол. По пути Куэйд всюду включает свет – видно, боится темноты и привидений. «Бойся!» – думает Бернадетт. Чем больше света, тем лучше.

Он на кухне, включает свет, подходит к шкафчику слева от раковины, открывает дверцу и вытаскивает четыре жестяные банки. Наклейки прочесть не удается. Потом лезет в ящик, достает консервный нож, из другого ящика вытаскивает вилку. В кухне все ему знакомо. Он съедает содержимое банок, споласкивает их, прежде чем выбросить в мусорной ведро под раковиной, потом открывает кран, давая воде стечь, пока он достает стакан. Наполняет его и жадно пьет воду, снова наполняет и снова жадно пьет. Убийство пробуждает в человеке голод и жажду.

После этого он ставит стакан возле раковины и поворачивается, чтобы уйти, посреди кухни останавливается и возвращается к раковине – что-то он забыл. Лезет в пиджак, достает что-то. Кладет в раковину. Что это такое? Какая-то белая коробочка? Небольшая баночка? Едва видно. Если б только он поближе наклонился или баночку приподнял. Что там, в баночке? Принимается открывать крышку, но сам при этом отворачивается. Бернадетт подозревает, что он вываливает содержимое баночки в раковину, но в точности сказать не может. Куэйд глядит в сторону. Почему?