Венсан нажал кнопку связи.

– Ольга, работают сегодня Алевтина и Яна в операционном блоке? Если да, то пусть придут ко мне в кабинет прямо сейчас. Спасибо.

– Думаю, что мы ничего не выясним, – задумчиво проговорила Фрида, накручивая на палец прядь длинных волос. – Потому что, следуя логике преступника, он убирал всех свидетелей, и медсестру, ассистирующую хирургу, в живых не оставил бы.

– Типун тебе на язык, – мрачно обронил Венсан. – Хватит уже мне трупов в клинике.

Алевтина была женщиной неопределенного возраста, с убранными в гладкую прическу русыми волосами и внимательными большими глазами. Про такую внешность обычно говорят «серая мышь», но в общении она была дама приятная. Яна же, наоборот, была молодой, прыткой девицей с рыжими волосами, ультрасовременной стрижкой и ярким макияжем. Она улыбалась и стреляла глазками в шефа. Они были абсолютно разными, но сошлись в одном. Они обе отрицали какое-либо ненормальное действие Михаила Пашутина во время операций.

– Все было как обычно, уверяю вас, – сказала Алевтина.

– Операции как операции, ничего экстраординарного, – надула пузырь из жвачки Яна. – И менты уже спрашивали то же самое.

– А ты?

– Ответила, как и вам. Правду, что же еще? Мне скрывать нечего, – ответила Яна.

– Можете идти, – отпустил их шеф.

– Есть, товарищ начальник, – козырнула Яна.

– Вы что, Венсан Витальевич, в следователя переквалифицировались? – удивилась Алевтина. – Лучше бы уж хирургом оставались, вы так работаете, это просто музыка какая-то… Каждый должен заниматься своим делом.

Когда за медсестрами закрылась дверь, Венсан кинул на Фриду острый взгляд.

– Что ты об этом думаешь?

– То же, что и ты: мы в полной галоше при условии, что они говорят правду.

– Как мы можем их проверить? – пожал плечами Венсан. – Я не буду проверять своих сотрудников на детекторе лжи. Давай, Фрида, послушаемся совета следователя и не будем лезть в это дело.

– А как же любопытство?

– А здравый смысл? Его еще никто не отменял, – вопросом на вопрос ответил он.

– Я же видела тебя в действии, парниша! Ты же смелый парень!

– Я далеко уже не парень, а следы твоего действия у тебя на лице.

– Ну, ладно! Приглашаю тебя прыгнуть с парашютом, – выпалила она, – так как в театр пойти пока не могу, я еще не в форме, а вот с парашютом… Хотя – стоп, ты же ранен! – разочарованно протянула Фрида.

– Ты еще и с парашютом прыгаешь? – Брови Венсана удивленно поползли вверх.

– Да! У меня есть подтверждение, что я совершила сто прыжков. Только Максу не говори.

– Могила, – заверил он, и они содрогнулись от этого недвусмысленного слова.

Старые районы Москвы жили ожиданием момента, когда снесут ветхие дома и построят новые, современные, амбициозные здания. Пятиэтажные, серенькие хрущевки приткнулись между старых уродливых тополей. В песочницах играли малыши, дети постарше качались на скрипучих качелях. Бабульки в старомодных одеждах и платках, завязанных под подбородком, сидели на собственноручно покрашенных лавках и чесали языками. Дворовые кошки как-то сосуществовали с прикормленными всем двором псами. Развешанное на веревках между деревьями постельное белье поражало свежестью и чистотой. Вороны вили гнезда на тополях выше жилища человека и сверху посматривали на ходящих вразвалочку голубей. Древняя бабулька в вязаной кофте цвета асфальта с вытянутыми карманами, широкой в складку коричневой юбке, стоптанных тапках и белоснежном платочке вошла в один из таких двориков. Она еле передвигала худые, искривленные временем ноги, спина у нее была согнута, будто мост через речку. Из-под косынки выбивались серые космы, а на лице была сетка глубоких морщин. Она вытерла слезящиеся глаза и обратилась к старушкам на лавочке:

– Можно присесть? Ноги уже совсем не держат…

– Конечно, – подвинулась одна из старушек. – Издалека?

– Да с другого края Москвы, – охотно вступила в разговор бабулька.

– Какими судьбами у нас здесь?

– Да вот сын хочет квартиру купить в этом доме, приехала посмотреть… Как, ничего район-то?

– Ничего, ничего, спокойный район, хороший. Два продуктовых магазина рядом, супермаркет «Пятерочка», булочная, дешевые крупы, – сказала пожилая дама в розовом вязаном берете.

– Зато социальный отдел далеко, – пожаловалась другая, в темном платке. – Ездить приходится за субсидиями одну остановку на метро, а потом на троллейбусе. А что, именно здесь надумали покупать квартиру?

– Поближе к сыну, а то со мной часто плохо бывает. То давление, то на ноги встать не могу, совсем не ходят, а живу у черта на рогах. Сыночку-то несподручно все время мотаться ко мне, он у меня работает, уважаемый человек, а я обуза. А так буду поближе к ним жить, и сынок заскочит, когда и внучка, а может, и невестка придет.

– Хорошие отношения с невесткой-то? – поинтересовалась дама в берете.

– Да… – махнула рукой бабулька.

– Часто так бывает, вмешиваемся в дела молодых себе же во вред, ум только к старости приходит, – сказала женщина в платке и протянула прибывшей собеседнице пакетик с семечками. – Угощайтесь.

– Вот спасибо! Только не могу я, – схватилась она за челюсти. – Зубья-то болят. Сын, аккурат, два года назад водил меня к доктору, челюсти вставили, и все неудобно мне было, переделывали раз пять. Потом только я узнала, что за все эти переделки сынок-то деньги платил.

– Вот сволочи! Сейчас только деньги и дерут, – согласились с ней бабульки.

– Вот тогда я и сказала сыну, что все хорошо у меня, только для того, чтобы эти кровососы перестали деньги из него сосать. Они же ему не сыплются просто так, как манна небесная.

– Да, жизнь сейчас тяжелая, детям нашим ой как нелегко, – согласились все, – а в какую же квартиру вы въезжаете? Вроде у нас никто не уехал, никто не помер…

– Толком сама не помню, но соседкой моей будет молодая девушка, рыжая такая, медсестрица…

– А! Яна! Ну да, Яна – медсестра! Постой, так это что же, Кузьмич съезжает, что ли? – удивилась женщина в темном платке.

– Да нет, куда ему?! Соседи же бывают и сверху, и снизу! Скорее Шмелевы уезжают к дочери в Америку, все-таки дождались… Хорошие люди, воспитанные…

– А эта Яна, ну, соседка моя будущая, ничего девица? Сами понимаете, не хотелось бы, чтобы за стеной музыка всю ночь или компании какие, – обеспокоилась прибывшая бабулька.

– Яна-то? Хорошая девушка, – задумалась женщина в темном платке. – Из современных, конечно. Может, и не того образа жизни, какому нас отцы учили, но все равно неплохая. Когда Клавдии из шестой квартиры было плохо с сердцем, Яна к ней бесплатно ходила, уколы делала, все-таки медичка. Так что вам даже повезло, если со здоровьем проблемы, ваш сын сможет всегда с ней договориться, за небольшую плату она и за вами присмотрит. Я знаю, раньше она так работала в качестве сиделки, деньги зарабатывала. Ох, нелегок труд с нами, стариками, с ворчливыми да обездвиженными. А коли красится Яна ярко да юбки носит слишком короткие, так это мода сейчас такая да ее личное дело.