здоровый сон. Утром прайд завтракал и откочевывал в очередные гости. Самое главное у принимающей стороны – пересчитать личный состав по головам и убедиться, что он, состав, весь в наличии и цел, или почти цел. С наступлением осени Айкен и Марита вместе со старшими детьми клана должны были переехать в столицу княжества. Детям пора было учиться.

Под эти воспоминания Росинта и Арден смотрели, как на горизонте растут шпили Крей-Тон.

Глава четырнадцатая, дальние дали.

Белые ослепительные пляжи, прозрачная вода... Все похоже и все не так. Высокие башни в кружеве резьбы, узкие улочки, пестрота площадей, гортанный говор, обрывки песен под протяжные скрипучие звуки забавных инструментов. Красивый город, и люди, как везде. Бывает так на юге – сквозь аромат цветов, фруктов, морского бриза чуть тянет запахом прелости и гнили. Почему-то именно об этом думала Росинта, глядя из-за занавесок кареты на ослепительно красивых полуобнаженных женщин в широких ошейниках, несущих паланкины.

– И это нас называют животными! – она повернулась к мужу. – Арден, как они могут?! Они же люди!

– Росинка, – забирая ее руку и целуя ее в висок, отозвался Арден. – Ты ведь читала их Семейный кодекс, знакома с их обычаями. Для мужа жены – обычное движимое имущество. А сейчас так смотришь...

– Одно дело читать! – Рыся стукнула свободным кулачком по сиденью. – А другое видеть!

– Родная моя, нам надо научиться сдерживаться. Герцогиня Вителья ведь отговаривала тебя, предупреждала, что будет тяжело, что...

– Знаю, знаю! – сердясь, отвечала фарга. – Я буду самой покорной и послушной женой, мой господин. – Он согласно закивал, скрывая улыбку. – Если надо, я даже буду ходить в таких же тряпочках! Но ошейник – ни за что! И даже не вздумай взять еще жен!

– Зачем мне другие, Росинка? – изумился Арден.

– Откуда я знаю, может, для конспирации? – вытирая слезы ладошкой, выдала Рыся.

В этот раз Первого посла Ласурии принимали без фанфар. Капитан Фаррел вместе с двумя телохранителями остался у двери, Росинта, понятно, ни в каком качестве на церемонии быть не могла. Асурх принял верительные грамоты, не глядя передал Первому советнику ан Третоку, и едва кивнул рю Диаманту. Искупая сухость приема крейского владыки, Первый советник, непрерывно улыбаясь, разразился длинной витиеватой речью.

– Скажите, господин посол, – не дослушав своего сановника, обратился асурх к ласурскому посланнику. – Чем вызвано появление в нашем дворце оборотней?

– По традиции, владыка, посольство иностранного государства осуществляет приданный ему конвой. Эти гвардейцы здесь – дань обычаю, согласно которому у посла есть и личная охрана. Его Величество король Редьярд отказал мне честь, отрядив с посольством роту Черного полка. В нем, как вам известно, служат только оборотни.

– Мы слышали, что часто собаки могут растерзать хозяина, если у него нет под рукой кнута или плети. Вы не боитесь засыпать, граф? Эй, оборотень! Подойди!

Арден не шелохнулся.

– Я сказал, подойди! – процедил асурх.

– Не гневайтесь, государь. Мои собаки, как вы изволили заметить, слушаются только хозяина. К тому же, собаки нападают только на плохого владельца, если их не кормят, например, или жестоко обращаются.

Асурх взмахнул рукой, давая знак, что аудиенция окончена. Рю Диамант слегка поклонился, отступил на несколько шагов, повернулся и вышел. За ним шли одетые в парадную форму Арден Фаррел и пара оборотней. Почетный караул в черных мундирах отдал честь, карета посла тронулась, за ней верхом двинулась охрана.

В своем кабинете рю Диамант бросил на диван тяжелый от орденов камзол, сел, кивнув Ардену на соседний стул, и позвонил принести вина и ледяного морса.

– Они были едва вежливы. Плохой знак, – постукивая пальцами по инкрустированному драгоценным деревом столу, проговорил господин Лавр. – А ты молодец. Сдержался, хоть и провоцировали.

– Нарочито и грубо провоцировали. Видимо, что б наверняка, – потягивая морс, усмехнулся Фаррел. – Я так понимаю, обстановка еще хуже, чем вы предполагали?

– Сложнее, намного. Пожалуй, мое первоначальное намерение взять в состав дипмиссии Санни рю Кароль, с тем, что бы его приняли в семье ан Денец, как племянника Софины, и в обществе, было ошибочным и правильно отвергнутым Его Высочеством. Столь очевидная связь с посольством Ласурии этого семейства навлекло бы на них еще большие беды. После побега Вительи ан Денец от господина Первого советника и получения ею нашего гражданства семья и так в опале.

– А визит Росинты к Софине еще больше не повредит?

– Особого выбора у нас все равно нет, Арден. А начинать с чего-то надо и срочно. Только Пресветлая знает, сколько у нас времени. И ни в коем случае не отпускай ее одну.

Росинта ехала в вычурной легкой карете, похожей на изящное изделие золотых дел мастера. Собираясь в гости, она выбрала открытое, но приличное по ласурским меркам платье, и самые дорогие украшения. В этой стране больше, чем в любой другой, драгоценные камни были визитной карточкой. И если в Ласурии или Гаракене дамами соблюдалось правило 13 украшений, в Крей-Лиммале число '13' было применительно, только если измерять драгоценности в фунтах. Обвешанная сапфирами Рыся сверкала на солнце как витрина богатого ювелира.

Экипаж остановился у дома Таркана Арина ан Денец, Нили спрыгнул с запяток, постучал в дверь и протянул открывшему слуге узкий конверт.

– От Росинты Фаррел госпоже Софине Доли ан Денец.

Глава пятнадцатая, гаремная.

– Госпожа, к вам фарга. Назвалась Росинтой Фаррел, – с поклоном протягивая конверт, доложил слуга.

Софина пробежала глазами коротенькую записку.

– Пригласи, – кивнула. – И позови господина.

Самсан Данир ан Треток наливался гневом и потом, несмотря на мерно опускающиеся опахала и шербет. Яффа, Первая-Жена-на-Ложе и Джола, Вторая-Жена-на-Ложе, овевали своего мужа и господина опахалами из страусиных перьев, Микил – Третья-Жена-на-Ложе, подчевала его лимонным шербетом со льда. Необъятный Первый советник раздраженно пыхтел, отталкивая ее руки. В ярость его привело сообщение – только что от дома Таркана ан Денец отбыла процессия. Дело было не в том, что Таркан с сыновьями отправился на охоту. И даже не в том, что охотиться они собрались с этими ласурскими собаками, или кто они там. Любое упоминание об этой семье вызывало такую реакцию.

– Оставьте меня. Живо! Живо! – жены тут же бросили супружеские обязанности, торопливо поклонились и скрылись на женской половине. – Арастун! – смуглый мужчина, ожидавший у дверей, торопливо подошел, склонился в глубоком поклоне. – Что говорит этот сын шакала, которому ты платишь?

– Господин, Лазам, слуга Таркана, о котором я