Враг снова бросился вперед, делая выпад правой рукой. Пэйшэнс уклонилась и проскользнула под атакой, но второй клинок все-таки чиркнул по ее правому запястью, когда она защищалась от тычка. Девушка ударила кулаком и тут же получила в ответ удар тыльной стороной ладони, сбивший ее с ног.

В ушах шумело. Перед глазами промелькнули образы сестер и матери, чье лицо она больше не могла вспомнить. Она отчаянно пыталась зацепиться за что-нибудь своим даром, но черный костюм убийцы в очередной раз устоял перед ее способностями. Он казался слишком скользким. Ей не удавалось ухватиться ни за что, кроме…

Охотник ошарашенно отшатнулся, когда оба клинка внезапно вылетели у него из рук. Может, сам он и был защищен от телекинетических атак, но вот его оружие, сделанное из старой доброй стали, — нет.

Пэйшэнс притянула клинки к себе и заставила медленно вращаться вокруг, пока она поднималась на ноги. Ей хватило бы доли секунды, чтобы отбросить их туда, где они станут бесполезными для охотника.

Но у девушки созрела идея получше.

Захрипев от натуги, она направила оба клинка остриями вперед прямо в смотровую щель в маске противника и пригвоздила его череп к одной из стен разрушенного здания.

Карл Тониус постучал в дверь трапезной и начал ждать. Изнутри доносились до странного низкие крики и всхлипы префекта Сайруса. Карл, ожидая ответа, принялся разглядывать четверых бойцов Магистратума, стоявших на страже в коридоре. Им, очевидно, было неловко слышать крики боли, эхом отражавшиеся от сводов. Карл легко улыбнулся, но реакции не последовало. Он снова постучал.

На некоторое время крики стихли, после чего дверь распахнулась. На пороге стоял Нейл.

— Чего тебе? — рявкнул он.

— Мне, дорогой друг, нужно поговорить. С шефом.

— Не называй меня так, жулик. Это важно? Он занят.

— Ну… — замялся Карл. Он всегда нервничал, когда приходилось общаться с бывшим охотником за головами. — Вроде того.

Нейл насмешливо улыбнулся:

— «Вроде того» — недостаточно важно.

И он захлопнул дверь перед носом дознавателя.

Карл выругался и снова постучал. Нейл снова распахнул дверь.

— Прекрати, — бросил Карл. — Хватит относиться ко мне, как к…

— Ой, да иди ты…

Карл посмотрел наемнику в глаза:

— Знай свое место, Нейл. Может, я тебе и не нравлюсь, но я — его дознаватель. И я хочу увидеть его сейчас же.

Бывший охотник за головами смерил Тониуса взглядом.

— То есть у тебя все же есть яйца, — буркнул он. — Ладно, заходи.

Карл прошел внутрь. Сайрус, подвешенный на цепях, свесился вперед и сипло дышал. Из его слезных протоков сочилась кровь. Кара сидела на стуле у самой двери, и выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.

— Карл? — тихо произнес я. — Сейчас не лучшее время.

— Сударь, я пытался восстановить утраченные данные. Те, что он стер. Боюсь, нам немногое удастся вернуть. Сомневаюсь, что мы когда-либо узнаем, что произошло с большинством несчастных детей, которых пропустили через это место.

— Признания в некомпетентности могли бы и подождать, — заметил Нейл.

— Хватит над ним насмехаться, Нейл, — прошипела Кара.

Карл мрачно посмотрел на наемника. Я был уверен, что есть что-то еще.

— Но, как я уже говорил, я, возможно, сумею расшифровать данные за последние несколько дней. О недавних операциях, информация о которых еще хранится в промежуточном буфере шифровки.

— Продолжай, Карл.

Он прокашлялся.

— Я кое-что нашел. Там была запись о сделке, совершенной два дня назад. Старшая ученица по имени Пэйшэнс. Эти ублюдки растили ее отчасти из-за особенностей характера, но в основном из-за латентных способностей к телекинезу.

Я развернул кресло к нему:

— Ты уверен?

— Да, сударь.

— Телекинетик?

Он кивнул:

— Да, в записи это четко указано. Я полагаю, она — тот самый псайкер, которого вы искали.

— Ты сказал, ее звали Пэйшэнс? — тихо спросила Кара.

Карл ответил вопросом на вопрос:

— Да, а что?

Кара пожала плечами. Она что-то недоговаривала.

— Кара? — надавил я.

— Ничего, — покачала головой она. — Просто когда вы искали ее следы и подумали, что мне это в тягость, я сказала…

— Терпение — это добродетель, — закончил я за нее.

— Ага. Терпение — это добродетель. Жутковато.

— Совпадение, — пробормотал Нейл.

— Поверь, Гарлон, — сказал я, — во всем громадном Империуме Человека тебе не сыскать такой вещи, как простое совпадение. Особенно там, где есть псайкер.

— Я запомню, — отозвался он. Наемник то ли не поверил, то ли ему было все равно.

— Куда отправили эту Пэйшэнс, Карл? — спросил я.

— Ее продали за десять тысяч наличными наркокартелю, который собирался использовать ее для игры.

— Для какой игры? — спросил я.

— Судя по записям, это не первый выпускник схолума, которого продали этому картелю. Это, скорее, забава, а не игра. Они выпускают ребенка в трущобы, а потом… потом делают ставки на то, как долго он проживет. После того, как они выпустят охотников.

— И что? — возразил Нейл. — Стало быть, они избавятся от этой маленькой ведьмы за нас. Нам и стараться не придется.

— Это если записи правдивы, — заметил я. — Подумай. Может, действительно есть эта игра. Может, и правда, существует наркобарон, которому нравятся варварские гладиаторские бои. Но в то же время это может быть шифром, под которым скрыта попытка продать живой товар Когнитэ.

— Я даже не знаю, что из этого хуже, — произнесла Кара.

Я снова развернулся к Сайрусу. Он заскулил, когда мой разум снова проник в его сознание. Он все еще был слаб и не в себе после прошлого раза. По идее, следовало дать ему отдохнуть, чтобы получить связные ответы. Но на это не было времени, поскольку несанкционированный псайкер то ли находился где-то на планете, то ли уже покидал ее под пристальным надзором наших врагов.

Я начал с нескольких ключевых слов: «псайкер», «телекинетик», «Пэйшэнс» — и протолкнул их в его разум, подобно тому, как ребенок заталкивает кубики разного размера в коробку, надеясь попасть в подходящее отверстие. Он ответил такими же повторяющимися словами: «Локеттер, игра, достойный трофей…»

Я не понимал, с какой силой на него нужно воздействовать. Возможно, я уже довел его до границы правды, за которой не оставалось ничего, кроме безумия, но не исключено, что он намеренно подменял понятия. Подобный трюк был достаточно распространен среди агентов Когнитэ. Готовясь к возможному псионическому допросу, это еретическое братство научилось мнемотехникам, позволявшим заменить элементы настоящих воспоминаний фальшивыми образами. «Наркобарон», например, мог означать «покупателя», а «игра» — «цель». Простая, но практически безотказная уловка. При должном уровне подготовки агент Когнитэ мог скрыть воспоминания за завесой метафор. И при этом его нельзя было подловить на лжи, потому что он не лгал. Истина стиралась из его памяти и заменялась другой информацией. Такие техники помогали члену братства выдержать даже самый суровый пси-допрос, потому что тот действительно не знал правды, которую мог бы выдать.