— Ты чего? — удивился Тыца.

— Воспоминания…

Тут же в воздухе появился хостес, но Тыца замахал руками, и тот скрылся, поняв его без слов.

— Роботы становятся все более совершенны, — резюмировал сценку Макс. — Им уже даже слов не надо, чтобы человека понять.

Тыца покивал головой, с жалостью посмотрел на березу:

— Человека ли? Ну ладно, Макс, побежал я по делам. А ты не забудь купить еды. А сыр, кстати, вкусный! Видел, сколько у меня сыра? Надеюсь, ты его начнешь пробовать, а то я там бываю не слишком часто, и он испортится, ко всем чертям. Вот это тоже интересная проблема.

— Какая? — не понял Макс.

— Та, что продукты портятся, — Тыца заулыбался, — как они могут это делать, если состоят всего лишь из нулей и единиц. Вопрос очень философский. Примерно такой же, как и тот, какую жизнь мы сейчас проживаем…

Чем можно заняться в чужой квартире, когда у тебя нет особого желания выходить на улицу? Послушать музыку? Посмотреть какие-нибудь фильмы? Проспать несколько дней подряд? Макс попробовал все эти способы убийства времени, но ни один ему не понравился. В другое время, наверное, он был бы рад таким каникулам, но сейчас его постоянно сверлили разные мысли. Он ложился подремать часок и уже через пять минут просыпался чуть ли не с криком: где сейчас Тыца? Как там ребята? Что делает сейчас Мила? Неужели, она и вправду не человек? Но больше всего Макса беспокоил вопрос о Лере. Где она сейчас? Чем занимается? А иногда, когда становилось уж совсем грустно, Макс, вспоминая различные высказывания Леры, пытался понять, нравится ли он ей. И тут же обрывал себя, отгоняя эти мысли как можно дальше.

Время от времени прихорашивался перед зеркалом, намереваясь выбраться погулять, пройтись где-нибудь по центральным улицам, но ловил себя на мысли, что собирается это сделать в надежде встретить Леру. И никуда не шел. Впрочем, пару раз он совершил вылазки в ближайший магазин, где закупил стратегический запас пельменей. В принципе, можно было заказать еду по пневмодоставке, но Макс выбирался в магазин, чтобы окончательно не закиснуть. На третий день, когда он варил очередную порцию пельменей, собираясь то ли поужинать, толи пообедать, голос Тыцы сказал у него за спиной:

— А ты луковицу положил?

Макс резко развернулся. Это и в самом деле был Тыца. Он, внимательно глядя на кувыркающиеся в кипятке пельмени, протянул Максу вялую ладонь:

— Привет! Когда варишь пельмени, в воду всегда надо класть луковицу. Поверь мне, так гораздо вкуснее. Но ты этого, как понимаю, не сделал…

— Не сделал, — виновато развел руками Макс.

— Но в следующий раз, — кивнул Тыца, — я надеюсь, ты учтешь рекомендации лучших поваров. Только не забудь: луковицу нужно класть прямо в шелухе.

— Учту, — Макс кивнул и внимательно посмотрел Тыце в глаза: — Что скажешь?

— Пока ничего. — Тот равнодушно пожал плечами. — Ты что-нибудь еще вспомнил?

— Увы… Какие-то куски бессмысленные. Но ничего по делу.

— Это не радует, — Тыца разочарованно плюхнулся на стул. — Вот и у меня тоже что-то никаких успехов. Какие у тебя планы?

Макс с досадой махнул рукой:

— Какие могут быть планы у покойника в отпуске? Идти в город, где из старых знакомых меня никто не узнает, а обзаводиться знакомыми новыми я не имею ни малейшего желания? Никаких планов у меня нет. Вернее — только один — лежать на диване лицом к стене.

— Гы, — хмыкнул Тыца, — правильно говорят, что самый большой шок в жизни человека — это рождение. Теперь, на примере Максима Воронова, мы знаем это точно. Слушай, новорожденный, может тебе памперсов купить? Лежать на диване, клянусь, станет еще удобнее!

— Ну а у тебя какие планы? — Макс решил не реагировать на колкости.

— У меня — простые. Сейчас подъедет Лера и отвезет меня кое-куда. Хотел предложить тебе хотя бы в машине по городу прокатиться…

— Угу, — сказал Макс и почувствовал, что, хотя он и гнал от себя в эти дни мысли о Лере, единственное, что он сейчас хочет в жизни, — увидеться с ней. — Я согласен. То есть я присоединяюсь к твоим планам.

— Ну так-то батенька уже лучше, — Тыца довольно заулыбался, словно вытащил счастливый билет. — Доставай свои пельмени, они, наверное, уже готовы.

Лера подъехала буквально через пятнадцать минут. Макс и Тыца сбежали по лестнице вниз: Тыца утверждал, что это единственная физическая зарядка, доступная современному городскому человеку, и потому пренебрегать ею нельзя. Тыца к тому же прихватил из дома громадную сумку с какими-то компьютерными деталями. Так что зарядка была весьма полноценной.

— Так ты что, — удивился Макс, — и поднимаешься по лестнице?

— Да ну, — хмыкнул Тыца, — я же все-таки не совсем сумасшедший.

Лера поприветствовала приятелей и, когда они сели в машину, обернулась к Тыце:

— Слушай, когда ты, наконец, обзаведешься собственным автомобилем?

— Ты посмотри на меня. Где я, а где автомобиль. От меня расстояние до автомобиля, как от первобытного человека до пива в жестяной банке. А что? Скажи мне, что ты устала меня возить…

— Ну почему, — улыбнулась Лера. — Но ведь у меня могут быть какие-нибудь собственные дела!

— Ага, — понимающе кивнул Тыца, и глаза его весело засветились, — то есть ты сегодня не хотела ехать со мной на встречу?

— Да нет, почему, хотела, — замотала девушка головой, — но если вдруг…

— Именно это я и хотел услышать! — Тыца расплылся в улыбке.

— Ну тебя к черту! — Лера махнула рукой и почему-то покраснела. — Куда ты собрался ехать?

— Мне надо посидеть с Майком, кое-что обсудить с ним. Ну и сумку к нему закинуть.

— Понятно. Это, как минимум, часов на пять. Знаю я вас. Обратно, надеюсь, ты доберешься самостоятельно?

— Безусловно, дорогая, — кивнул Тыца и заулыбался еще шире.

Лера тихо выругалась, но отвечать уже ничего не стала. Да и выругалась она как-то смущенно. Макс попытался заговорить с Тыцей, однако тот вытащил планшет и погрузился в изучение рядов каких-то странных значков.

— Это что там у тебя такое? — Макс безуспешно пытался отыскать на экране у Тыцы хотя бы один знакомый символ.

— Все пытаюсь понять, как все это устроено. — Поморщился Тыца. — Ну, в смысле, то, что вокруг нас. И мы сами…

— Угу, — промычал Макс и попытался заговорить с Лерой.

— Ребята, — вздохнул Тыца, — давайте после поговорим. Мне, честное слово, надо сейчас одну штуку понять. И очень быстро, желательно.

Макс понимающе вздохнул и уставился в окно. Майк жил далековато: почти у выезда из города, в небольшом деревянном домике, который бы напоминал старинную аристократическую дачу, если бы не был так мал. Пока же он был похож на внезапно раздавшийся сортир на даче любителя резьбы по дереву.