Ведь и возвращение голубя в Ноев ковчег — так он говорил — тоже можно рассматривать как возвращение к передвижной голубятне, сильно выделявшейся на фоне безбрежных вод вследствие своего одиночества. И он начал проектировать большую передвижную голубятню, которая будет перемещаться на машине, как прицеп, сопровождая нашу армию, и вместит много голубей. Но у него не было ни нужных средств, ни машины, а дороги были небезопасны, и тренировки невозможны. Поэтому его план так и остался далекой мечтой, а сам Малыш пока продолжал ухаживать за обыкновенными почтовыми голубями, теми, чьим домом была его голубятня в Кирьят-Анавиме, и теми, которые принадлежали голубятне в Иерусалиме или Центральной голубятне в Тель-Авиве и которые ждали, и тосковали, и не думали ни о чем, кроме решетки на окне их тюрьмы, да большого неба, что за ней, и своего дома, что за краем неба, и не знали еще, что именно они понесут в своих крыльях — любовное письмо или военный приказ.

3

В зоопарке тем временем кончили тренировать новую группу голубей, необычно большую, и доктор Лауфер объяснил Девочке, что этим голубям предназначена важная роль. Приближается война, поселения на юге будут единственным барьером между египетской армией и Тель-Авивом, и поэтому нужно выехать во все эти места и раздать там голубей, чтобы сохранить с их помощью связь с местным командованием.

— Ты поедешь в Негбу и Рухаму, — сказал он, — а потом и близлежащие кибуцы на юге, в сторону Газы, и, если окажется возможным, также в Кфар-Даром и в Нирим и в Гвулот.[49]В каждом таком месте надо оставить голубей, чтобы наши смогли передать сообщения, если окажутся, не дай Бог, отрезаны от Страны. И не забудь сказать там, что их нельзя выпуекать, чтобы полетали немного, потому что мы все, если нас выпускают, тут же летим домой, а для нас домой — это здесь, в Тель-Авиве.

— Я поеду одна? — удивилась Девочка.

— Тебе выделили джип с двумя пальмахниками. Это намного больше, чем дают для других заданий. Один парень — лучший водитель в Пальмахе, а другой ранен в бою, но замечательный разведчик и хорошо знает дороги. Они должны доставить тебя во все эти места и вернуть обратно, а ты должна передать туда голубей и проинструктировать тамошних людей. В Рухаме и в Дороте у нас есть обустроенные голубятни и обученные голубеводы, привези оттуда несколько голубей, чтобы мы могли посылать к ним голубеграммы, а в других местах попробуй поймать голубя в коровнике. Если расстояние невелико, есть шанс, что и простой голубь вернется. Мы покрасим ему два пера желтым и зеленым, чтобы его узнали при возвращении.

Они приготовили походную сумку и снаряжение, отобрали, пометили и записали голубей в двух одинаковых блокнотах. Один блокнот остался у доктора Лауфера, а второй Девочка положила в свой ранец и назавтра утром поднялась рано, попрощалась с родителями и пошла в зоопарк. Мать заплакала: «Что, у них уже не хватает парней, что они посылают девочек?» — а отец сказал только: «На тебя там надеются. Береги себя и голубей».

— Каждому кибуцу выделено шесть голубей, — напутствовал ее доктор Лауфер. — Четыре наших, а остальных ты возьмешь по пути у Шимона, голубятника из Гиват-Бреннера. Ты наверняка помнишь его по нашим семинарам. Мы просили его отметить своих голубей красными кольцами, чтобы в любом поселке знали, какой голубь вернется в какой поселок.

Он чуть помолчал и сказал:

— Это не совсем безопасная поездка. Следи, пожалуйста, за ребятами, которые едут с тобой, чтобы не делали глупостей. И не забудь взять с собой голубя Малыша, чтобы он не беспокоился, куда ты вдруг исчезла.

С улицы послышался свист. Толстяк из Зоопарка открыл хозяйственные ворота, и джип въехал и медленно двинулся к складу. В нем сидели двое пальмахников — водитель, невысокий, черноволосый и плотный, слегка напомнивший ей Малыша, но с более жесткими и решительными чертами лица, и разведчик, смуглый, большой и припадающий на одну ногу. Они привезли Девочке шинель («По ночам еще холодно», — объяснили они) и вручили ей пистолет.

— Я не умею этим пользоваться, — сказала она.

— Это очень просто, — сказал большой, — ты всовываешь руки в рукава и застегиваешь пуговицы доверху. Вот так, смотри.

А маленький сказал:

— А если тебе всё еще холодно, подними воротник.

Девочка рассердилась и покраснела. Парни громко расхохотались, изрядно вспугнув зверей.

— Всё будет в порядке, — сказали они. — В Гиват-Бреннере мы устроим тебе стрельбище.

В джипе уже громоздились груды свертков со снаряжением и почтой. Толстяк из Зоопарка погрузил и привязал ящики с голубями и мешки с провизией. Девочка попрощалась с доктором Лауфером, взобралась на машину и уселась на сиденье, которое парни устроили ей из ящиков и одеял.

Джип выехал из зоопарка и направился на юг, проезжая городские улицы. Во всем чувствовалось приближение войны. У входов в дома были навалены мешки с песком, образуя защитные стены. Тут и там виднелись баррикады, заграждения из мотков колючей проволоки и шлагбаумы на дорогах. Царила тишина. Деловито шагали люди в одежде хаки, и их лица были напряженными и озабоченными.

На выезде из города они присоединились к нескольким машинам с продовольствием, ожидавшим их там, и при первой возможности их маленькая колонна сошла с главной трассы и продолжила свой путь среди виноградников и цитрусовых плантаций, следуя по желто-красным песчаным проселочным дорогам. Тут не было заметно никакой специальной подготовки, кроме весенней. Сияли полевые цветы, благоухали фруктовые деревья, птицы галдели над своими гнездами, куда-то торопились ящерицы, бабочки порхали в воздухе. Необыкновенно красивый апрель завладел всей округой, но двое парней всё время напряженно смотрели по сторонам. Маленький черный, державший руль, даже положил себе на колени две ручные гранаты в коробке, а большой смуглый двумя руками держал свой «стэн» и то и дело переводил взгляд с дороги, что была нарисована на его карте, на ту, по которой они ехали. Когда одна из машин застряла в песке, ее людям было приказано залечь вокруг и охранять колонну, пока джип вытащит ее обратно на дорогу.

Они въехали в Ришон ле-Цион, и за винодельческим заводом от них отделились остальные машины, направлявшиеся в Хульду. Из Ришона джип проехал через поля в Гиват-Бреннер. Шимон, голубятник из Гиват-Бреннера, очень обрадовался Девочке и спросил, встречается ли она еще с Малышом.

— Когда получается, — сказала она.

— Очень хороший парень, — сказал Шимон.

— Мы все, как одна, с этим согласны, — сказала Девочка, и Шимон засмеялся:

— Только бы кончилась война, тогда найдется время и для этих ваших дел, — и тут же извинился: — Прости, может быть, я слишком сую свой нос. Я больше не буду.