Слой снега налип на лобовое стекло «корвета», Джордж расчистил круглое окошко, позволявшее видеть дорогу, включил зажигание. Мотор заревел, колеса закрутились, скользя по насту, но наконец машина тронулась с места.

Они ехали по лабиринту безлюдных, заснеженных улиц Роуздэйла, сворачивая с одной на другую. Встречный ветер бросал снег на лобовое стекло, залепляя смотровое отверстие быстрее, чем его могли расчистить дворники. Диди почувствовала облегчение, лишь когда они спустились с холма к главной автостраде авеню-Роуд.

До самой клиники, по Юнивёсити Роуд, они ехали позади снегоуборочной машины. Трудности дороги заставили Диди на время забыть о боли, но как только она добралась до места, схватки стали вдвое мучительнее, как будто боль мстила за выказанное к ней пренебрежение.

Медсестра приемного покоя зафиксировала интервал между схватками — он составлял две минуты. Диди положили на каталку и отправили прямиком в родильное отделение.

Теперь боль была так сильна, что Диди уже не могла с ней справляться. Все происходило слишком быстро, и ей никак не удавалось взять себя в руки. Перед глазами все плыло, однако она слышала обращенный к ней женский голос:

— Так… — гипервентиляция. Дышите ровнее. И постарайтесь делать ровные вдохи… — На ее рот надели коричневый мешок. — Хорошо, — продолжил бесстрастный голос. — Диди, мы хотим помочь вам войти в дыхательный ритм, который вы изучали. Делайте точно так, как вас учили на занятиях для будущих рожениц. Переходите на пятую стадию, на последнюю.

— На последнюю? — переспросила Диди, когда ее отпустила очередная схватка.

— Да. Предыдущие вы пропустили. Придется подождать, пока их не опробует ребенок.

Оценить шутку Диди не могла: ей было слишком больно.

— Ну, Диди, давайте… — Женщина взяла ее за руку. — Вдох… выдох… вдох… выдох… Отдыхайте между схватками. Ваш муж с вами.

Джордж погладил ее руку, и Диди почувствовала, как к ней возвращается уверенность. Он снял часы — браслет звякнул о металлическую крышку медицинского столика — и на смену женскому пришел его успокаивающий голос. Вспомнив уроки, Диди сосредоточилась на дыхании, и ей стало спокойнее. Однако почти сразу же ее отвлек разговор:

— Скоро сюда прибудет доктор Саттон.

— А что, его еще нет? — этот вопрос задал Джордж.

— Он скоро будет здесь, мистер Тэлбот, — отрывисто повторила сестра.

— Почему его нет?

Сестра заколебалась, но, понимая, что на сей раз уклониться от ответа ей не удастся, неохотно пробормотала:

— Доктор Саттон звонил как раз перед самым вашим прибытием. Его машина не заводится, и он собирается взять такси. Уверена, он поспеет вовремя. Но в любом случае — на этом этаже дежурит компетентная акушерка. Вы же знаете, в нашу клинику обращаются за опытом…

Диди сбилась со счета вдохов — выдохов, и очередной приступ боли застал ее врасплох. Результатом чего снова явилась гипервентиляция. Ее рот опять закрыли коричневым мешком, руку мужа сменила рука сотрудницы клиники.

— Диди, мы не можем допустить, чтобы такое повторилось. Если это произойдет, придется вам что-нибудь дать.

— Нет. Ничего. Никаких обезболивающих, это вредно для малыша.

— Хорошо, Диди. Вы справитесь. Я помогу вам. Дышите… Раз… Два… Дышите. Расслабьтесь. У вас хорошо получается, Диди.

— Доктор Саттон только что приехал, — объявил кто-то.

— В палату ее, — распорядилась сестра. — Немедленно.

— В которую?

— Номер четыре.

— Четыре? — раздался голос Джорджа. — Ни в коем случае! В какую угодно, только не в эту.

Диди услышала перешептывание. Должно быть, шептались о родах, о ее состоянии. Она напряглась, силясь хоть что-то расслышать.

— Другой палаты нет. Подготовлена только эта.

— Не может быть. Не поверю, чтобы у вас была только одна готовая палата.

— И все-таки другой нет. Сегодня у нас недостает персонала.

— Но ей нельзя в четвертую.

Почему? — в разговор вмешался новый мужской голос. Джордж не откликнулся, и тот же голос требовательно спросил: — Это ее просьба?

Джордж молчал, не желая отвечать на вопрос настойчиво пытавшегося выяснить, в чем дело, интерна. Ему вовсе не хотелось сознаваться в своем суеверном неприятии числа четыре.

— Мы впустую теряем время, мистер Тэлбот. У вас есть выбор. Конечно, если вы будете настаивать, мы подготовим другую палату. Но на подготовку уйдет никак не меньше двадцати минут. Ребенок уже готов появиться на свет. Мы и так задержали роды, чтобы дождаться прибытия доктора Саттона. Каждая минута ожидания — это дополнительные страдания матери, что очень вредно для младенца. Так что вы решили, мистер Тэлбот?

Они разговаривали между собой как будто в ее отсутствие. Она была центром всего происходящего, но никто и не подумал поинтересоваться ее мнением.

— Готовьте другую палату, — не колеблясь ответил муж.

— Мистер Тэлбот, вы уверены, что этого желает ваша жена? У нее ведь первые роды.

— Абсолютно уверен. Ей необходимо предоставить палату с другим номером, — категорично заявил Джордж.

Каталку Диди выкатили в центр помещения, отличительными особенностями которого были яркий, слепящий свет и блестящие металлические поверхности. Она забыла о дыхательном ритме, и теперь, почти не переставая, кричала. Послышались шаги и голоса. От боли Диди вертелась и непроизвольно пыталась разорвать ремни, которыми ее пристегнули к узкому алюминиевому столу.

Вновь зазвучал уже слышанный ею сегодня голос медицинской сестры. Зазвучал холодно, спокойно и так, словно она и не прерывала своих наставлений. Диди хваталась за ее слова, как утопающий за соломинку, как за что-то единственно стабильное в этой ужасной, бесконечной ночи.

— Вдох… выдох… вдох… выдох.

Очередной приступ заставил Диди схватиться за талию этой, стоявшей рядом с ней женщины.

— Все в порядке, Диди. Хватайся за меня всякий раз, когда будет больно. И дыши, дыши… вдох… выдох… вдох… Хорошо, Диди, хорошо.

— Это совершенно естественные роды, как у крестьянок на полях, или я ошибаюсь?

— Совершенно естественные роды, — донесся спокойный ответ доктора Саттона.

Последовал еще более острый приступ. И еще ниже. Диди непроизвольно принялась тужиться.

— Пока не надо, Диди, — тут же скомандовал Саттон. — Чтобы роды прошли нормально, мы должны кое-что сделать.

— Знаю, местный наркоз, давайте… Скорее.

— Ну, не совсем так. Похоже, здесь нет препаратов для местного наркоза. Придется использовать эпидурал.

— Я не согласна. Это вредно для ребенка. Мы же договорились, никаких лекарств. Я специально посещала дыхательные занятия, чтобы обойтись без них.