– И что теперь? – вспыхнул Флинн. – Ты собираешься встретиться с Кормаком и выслушать его завлекательное предложение?

Рунн выдохнул и принялся усердно чистить меч. Если Брайс узнает – жди скандала.

– Выбора у меня нет.

19

– Это вообще что? – прошептала Брайс, опускаясь на корточки перед обломками кофейного столика и листая бумаги, хранившиеся в тайнике.

– Тут не только ее студенческие материалы, – сказал Итан, который тоже просматривал находку. – Какие-то документы, снимки газетных вырезок. – Он пробежал глазами содержание нескольких. – Все они касаются применения первосвета… в основном в качестве оружия.

У Брайс дрожали руки. Ей попалось несколько научных статей, испещренных пометками. Статьи затрагивали вопросы происхождения миров и даже природы астериев.

– Мне она ни о чем таком не рассказывала, – призналась Брайс.

– Может, это как-то связано со сведениями, которые нашла Зофи Ренаст? – спросил Итан. – Похоже, Даника что-то разузнала об астериях. С ее-то… – Он умолк, затем закончил: – Дарованиями.

Брайс посмотрела на него. Итан оправлялся после шока, но изо всех сил старался изображать бесстрастие.

– Ты знал о ее способностях ищейки?

Итан поерзал на корточках:

– Об этом никогда не говорилось вслух, но… знал. Мы с Коннором знали.

Брайс запомнила сказанное и перелистала еще несколько страниц.

– Ну что такого могла Даника узнать про астериев? Они же священные звезды.

Существа, обладающие могуществом звезды, неподвластные возрасту и смерти.

Но чем дальше они с Итаном просматривали статьи, тем яснее становилось, что Даника не желала принимать на веру эту непререкаемую истину. У Брайс перехватывало дыхание. В университете Даника специализировалась на истории. Казалось бы, обычный сбор материала, чем занимаются все студенты. Тогда почему этот материал хранился в тайнике кофейного столика?

«Какие доказательства их так называемой священной силы есть у нас? Никаких, кроме их же слов, – читала Брайс. – Кто-нибудь когда-нибудь видел проявление хоть одной астерийской звезды? Если они – звезды с небес, то они… падшие звезды».

Брайс почувствовала озноб. Рука потянулась к груди. Внутри ее тоже есть звезда. Точнее, звездный свет, проявляющийся через звездообразную фигуру, однако… Чем же тогда была сила астериев? Солнце – это звезда. Обладают ли они силой настоящего солнца?

Если да, мятежники обречены. Может, Даника размышляла над этим и хотела получить от Зофи подтверждение своим мыслям. Возможно, это и были сведения, добытые Зофи. Они подкрепляли то, о чем Даника подозревала, чего страшилась и хотела подтвердить официально: победить астериев невозможно. Никогда.

Жаль, что сейчас рядом нет Ханта. Брайс не решалась ему звонить и рассказывать о подобных вещах. Впрочем, после случившегося с ними в переулке, может, и хорошо, что его здесь нет. Иначе ей было бы не совладать со своими руками.

И все из-за того поцелуя. Она не мешкала. Она видела, как хладнокровие и невозмутимость Ханта тают и… Ей отчаянно хотелось его поцеловать.

Вот только она не ограничится поцелуем. Ей требовалось больше. Как некстати, что в квартире находится Итан, поскольку от секса, который она задумала с Хантом, задрожат стены.

Но… Должно быть, это Урда привела ее в квартиру. Не за пропуском. Чтобы показать тайник. Брайс выдохнула, провела по вспотевшим волосам. От последних страниц у нее снова перехватило дыхание.

– Что это? – спросил Итан.

Брайс покачала головой, слегка отодвинулась и снова прочла заголовок на странице.

«Правда Сумерек».

Проект, упоминавшийся в электронной переписке между Зофи и Даникой. То, что, по словам Даники, заинтересует Зофи. Неужели Даника копалась во всем этом начиная с университетских времен? Брайс набрала побольше воздуха и перевернула страницу.

Та была совершенно пуста. Получается, Даника так ничего и не нашла по этой теме. Или не сделала никаких записей.

– В переписке Даники с Зофи фигурировала некая Правда Сумерек, – тихо сказала она Итану. – Правда Сумерек и Проект Турр.

– Что это такое?

– Сама не знаю. Но все это, должно быть, как-то связано с их перепиской.

Брайс вернула лист с заголовком «Правда Сумерек» в общую кипу листов.

– И что дальше? – спросил Итан.

– Мне надо идти на работу, – вздохнула Брайс.

Итан вопросительно посмотрел на нее.

– Если помнишь, я работаю. – Она встала. – Может… найдешь, куда все это спрятать? И больше не играй в воина-героя. Мне нравился этот столик.

– Я и не играл в воина-героя, – покраснел Итан.

Брайс усмехнулась. Карточка ее пропуска висела возле входной двери. Взяв ее, Брайс обернулась к волку.

– А ты хорошо смотришься с этим мечом, – без капли иронии сказала она.

– Я тут… не знал, чем заняться, – напряженно признался Итан.

Брайс не стала смущать парня и молча ушла.

Бар, в котором Кормак назначил Рунну встречу, оказался бильярд-баром в районе Пяти Роз. Когда Рунн там появился, двоюродный брат проигрывал сатиру. Из музыкального автомата у бетонной стены гремела ритмичная песня, популярная лет десять назад.

– Кстати, я бы ни за что не рассказал твоему отцу, – произнес Кормак, сосредоточиваясь на очередном ударе.

– И тем не менее я здесь, – ответил Рунн; сатир, едва взглянув на выражение его лица, тихонечко слинял. – Как видишь, твоя угроза подействовала.

– Отчаянные времена, – пробормотал Кормак.

Рунн взял оставленный сатиром кий, оглядел положение шаров на столе и усмехнулся, угадав следующий шаг сатира, если бы партия продолжалась.

– Смотрю, он умело загонял тебя в угол.

Кормак снова прицелился:

– Я позволил ему выиграть. Проявил великодушие, свойственное принцам.

Он ударил по шару. Остальные разлетелись. Рунн усмехнулся. Ни один шар не попал в лузу.

– Разумеется, – сказал Рунн, выставляя биток.

Он ударил по битку. Два шара оказались в лузах, издав приятный уху щелчок.

Кормак тихо выругался.

– Я чувствую, бильярд – это больше по твоей части, нежели по моей.

– Виноват, братец.

– Ты похож на завсегдатая подобных мест. Тратишь время на игры.

– Вместо чего?

– Вместо серьезных дел.

– Вообще-то, я возглавляю Вспомогательные силы. Это не позволяет мне целыми днями торчать в бильярдных и прочих заведениях. – Рунн окинул глазами бар.

– По сборищу в твоем доме я бы так не сказал.