— Что-то удалось узнать по интересующему меня вопросу?

— Да, Государь. Евдоким ведет сложную игру, но она направлена не против тебя.

— А против кого?

— Она направлена на его выживание. Он ведь подлого происхождения и ему это регулярно напоминают. Все, даже купцы. Поэтому он боится, что ты его снимешь с должности если он будет неосторожен со старыми аристократами.

— Вот как? Евдоким боится?

— Опасается. Помнишь ту историю с последним покушением? Когда ты сумел спровоцировать злодеев действовать в пустую?

— Конечно.

— Он успел узнать кто помогает этим мерзавцам загодя. Но боялся твоего гнева или недоверия, коли скажет раньше появления доказательств. Опыта в таких делах у них не было и Евдоким сумел все понять намного раньше. Но… — развел руками Серафим и мягко улыбнулся, отчего лысая его и круглая голова стала напоминать добряка из какого-то детского фильма. Однако Иоанн не обманывался внешностью. Да, он был очень осторожен и обходителен. Да, располагал к себе. Но он стоял во главе преступной организации, которая доминировала в Москве и ее окрестностях. Ну как во главе? Формально там был лидер. Серафим просто «числился» его помощником. Но реально всем заправлял именно он.

У всех свой жизненный путь.

Вот Серафим и прибился несколько лет назад к одной из мелких банд. Поначалу простым кашеваром. Но острый ум и особые способности позволили ему быстро приблизиться к атаману и серьезно продвинуть всю банду вперед.

Хуже того, когда Евдоким начал действовать во время той облавы, именно Серафиму едва не удалось бежать. Но грузность и низкая физическая подготовка подвели. Иначе бы он, без всякого сомнения, ушел бы.

Да и потом, не зная, что задумал Государь, он прикидывался обычным разбойничком. И если бы не перекрестные допросы, оказался бы казнен. Но ему повезло. И теперь он служил новому «атаману». Занимался любимым делом. Не испытывал нужды в деньгах. И находился под строгим наблюдением людей Евдокима. От греха подальше. А то не ровен час банду организует. Хотя, конечно, Иоанн этого опасался меньше всего. Не тот был у Серафима нрав.

Всем своим видом он напоминал того самого Вариса из сериала «Игра престолов». В какой-то мере. Только еще более «плюшевый» и безобидный на вид. Себе он пока подобрал всего двух помощников. Но выглядящих так, словно это его дети. И видом, и повадками схожие. Разве что не имеющие за плечами такого могучего жизненного опыта…

В перспективе Иоанн планировал иметь две независимые службы. Точнее три. Адептов Души как универсальных «любителей послушать», которые станут присутствовать во всех ключевых городах Руси и окрестных держав. А, возможно и далее. А также разведку и контрразведку более привычного типа с мощными аналитическими отделами.

***

Сестра Агата лихо спрыгнула с коня. Одернула одежду и осмотрелась.

Ее вид в изрядной степени шокировал окружающих.

Кожаные обтягивающие штаны, такая же приталенная курточка выглядели донельзя анахронично. Причем довольно специфичные с массой ремешков, регулирующих одежду по телу. Из-за чего перепутать ее половую принадлежность было не реально. Сапоги с высоким голенищем, опять же стягивающимися по ноге ремешками. На голове шляпа-котелок с надетыми на них очками-гогглами. Шерстяной плащ с фибулой в виде флёр-де-лис. А на руках кожаные перчатки с развитыми крагами. На поясе эспада и дага. На каждом бедре по небольшому пистолету с терочным замком. У седла — карабин и дробовик. Плюс еще два седельных пистолета — побольше.

Шок и трепет в глазах окружающих.

Вроде баба, а вроде и нет.

Однако ее сопровождало два адепта Сердца и десяток гусар. Что ставило все на свои места. Ну, в какой мере это вообще возможно. Слухи уже по всей державе ходили об этих женщинах. Но адепт Истины — редкий гость. Поэтому Тамбов, куда изволила заехать, буквально на уши встал, от этой новости. Всем хотелось посмотреть на эту диковинку.

— Где тут купец Игнат? — спросила она у ближайшего прохожего.

— Так где ему быть? У себя в лавке, вестимо.

— А где лавка?

— Вон, — кивнул прохожий, — ступайте по этой улице и направо. Там вывеску и увидите.

— Брешет он! — выкрикнула какая-то баба. — Лавка Игната вон она, вишь над дверью вывеска висит. Вон та. Да.

— Врешь? — спросила сестра Агата, подойдя к прохожему ближе.

— А что ты такое, чтобы тебе правду говорить?

— Я адепт Истины, — произнесла дама, сняв перчатку и продемонстрировав перстень. — Доверенное лицо Государя. Вранье мне — вранье Государю нашему Иоанну Иоанновичу. Али ты забыл, как за слово и дело Государево ответ держать?

— Ты баба. Причем дурная, если позволила себе такой дьявольский наряд. А что за перстень то — я не ведаю.

— Дерзкий, да? — криво усмехнувшись, спросила Агата и ловким движением извлекла дагу и приставила ее к яйцам визави так быстро, что тот даже не успел пикнуть. — Сейчас повторишь?

При этом вперед выдвинулось несколько гусар, обнаживших свои клинки. Дабы никто не дергался.

— Что тебе от меня надо, госпожа? — побледнел этот мужчина.

— Имя.

— Что?

— Твое имя.

— Евсейка.

— Чей будешь?

— Я-то? Я…

— Так приказчик это Игната! — выкрикнула та же баба, что раньше этого Евсейку уличила во лжи.

— С нами пойдешь. — убрав дагу от причиндалов бедолаги, произнесла сестра Агата и кивнула гусарам. А сама надела обратно перчатку и лихо вскочила на своего коня. Кивнула болтливой бабе: — Благодарствую. — А потом пнула сапогом Евсейку в плечо и прорычала ему: — Веди.

И тот повел.

Испуганно озираясь, посеменил в сторону лавки своего господина.

— Ты зачем, дурья твоя башка, рот разевала? — спросил молчаливо наблюдавший мужчина в добротной, хоть и не дорогой одежде у той бабы, как сестра Агата со свитой удалились. — Хочешь, чтобы Игнат тебе голову потом оторвал?

— Адепт Истины, два адепта Сердца и десяток гусар. Если бы им голову морочить стали, добром бы закончилось? — грустно усмехнулась она. — Сам подумай — три доверенных лица Государя. А мы их так приняли. Нам бы тут всем потом головы оторвали. Сам видишь — баба горячая, чуть что за ножик хватается. А адепты Сердца, говорят — вообще звери. Опаснее их и нет никого на всем свете.

— То болтают.

— Можа и так. Можа и болтают, — кивнул третий прохожий. — Но то, что нам за неуважение к Государем людям, да еще доверенным, наказание бы было — дело верное.

— А Игнат?

— А что Игнат? Ежели он что вякнет или хотя бы пальцем тронет Авдотью, то ему не жить. Коли узнает кто из государевых людей. Так я говорю, а Микитка? — спросил он у второго приказчика Игната, что молчали стоял в сторонке.

— Так, — нехотя ответил