– И никак не смог, – проговорила женщина, что подошла к нам сзади.

Ее голос я бы смогла узнать из миллиона других, ведь только бывший главный редактор обладала таким мелодичным, но громогласным тоном, что невозможно было стереть из памяти. Я повернула голову и увидела, как в изумрудном, длинном платье с оголенным одним плечом, белокурая мадам стояла рядом с нами. Теперь, зная тайну своего босса, пришло осознание в кого тот такой элегантный. Подошедшая к нам женщина распространяла среди нас свою особую ауру непоколебимого спокойствия и гармонии. Она была воплощением грации и совершенства. Поэтому вопросов о том в кого же пошел Нэйтон, даже не возникало в моей скудной голове.

– Добрый вечер, господа, – проговорила мисс Форд.

– Оу, Элизабет, прекрасно выглядите, невозможно оторвать от вас взгляд. Но почему же вы так жестоки? Оборвали нас на самом интересном моменте. Я был близок к тому, чтобы познакомиться с Амелией, – усмехнулся мужчина.

– Близок? Да ну брось, чтобы ты себе там не надумал, а госпожа Грейс, и рядом не стояла с теми персонами, в которых ты пытался ее разглядеть. Кстати, Нэйтон, рада тебя видеть, – она посмотрела на своего сына, но не с материнской теплотой, а с холодным отчуждением, словно разделяя работу и семью.

Хотя оно и понятно, вряд ли нужно было афишировать всем в округе, что новый редактор – твой сын. Однако мне никогда не понять тех матерей, которые относятся с пренебрежением к своим детям. Разве они не повод, чтобы ими гордиться? Но в реалиях нашего сурового мира, не каждая мать готова расчехлять свои материнские инстинкты, а некоторые из них и вовсе желают уничтожить своих отпрысков. Наверное, так было еще в древнем мире, так оно и продолжается по сию пору. Битва за власть, что никогда не закончится.

– Мисс Форд, добрый вечер, рад встретиться с вами, – он протянул ей руку и легко пожал, однако и в этом жесте не было места для заботы и нежности. Скорее просто формальность. – Хочу представить вам мою ассистентку – мисс Новак. Вы ее должны помнить, она работала корректором, когда вы были главным редактором. Мисс Новак… – он не успел договорить, как та перебила.

– Эм…Нет, не припомню, – она посмотрела на меня с прищуром, после чего махнула рукой в знак неопределенности и повернулась спиной, решив продолжить общение с компанией себе под стать.

Для таких людей как она, я действительно была мелкой букашкой, которую и в лицо знать не обязательно. Какой смысл знакомиться с какой-то там ассистенткой? Я не могу замолвить слова в нужных кругах, не стану популярной, да и вообще не имею никакой ценности. Мисс Форд была птицей другого полета, поэтому не имело никакого смысла пытаться преодолеть барьер между такой обычной мной и такой необычной женщиной как она.

– Очень жаль, что вы не запоминаете своих сотрудников. Наверное, поэтому при моем руководстве журнал приобрел совсем иной уровень популярности. В конце концов, все начинается с отношения, не так ли? – вдруг выразил свое мнение матери мистер Харрис.

Та повернулась к нему. Вид у нее был такой, будто ей влепили пощечину. Она удивленно заморгала, но быстро взяла себя в руки и лишь холодно спросила:

– Вот оно значит что? Отношения? Забавно слышать это от вас, мистер Харрис. Как быстро вы пересмотрели свои ценности. Должно быть, должность главного редактора позволила вам все же получить важный жизненный урок и превратиться из мальчика в мужчину?

– Не без этого, мисс Форд, и все же, на будущее, лучше знать своих драгоценных сотрудников в лицо, чем попасть впросак на таком прекрасном вечере как этот. Тем более, с мисс Новак вы будете общаться даже больше чем со мной. Это ведь она отвечает на ваши сообщения, назначает встречи и все остальное. Так, что запомните ее и будьте любезны, ведь она представляет меня – он ослепительно улыбнулся и немного поклонившись, поспешил откланяться.

Не понимая, что произошло, но чувствуя, что это противостояние выиграл все же мистер Харрис, я последовала его примеру и, кивнув головой, будто в качестве извинения, поспешила за ним. Мне было явно не по себе от того, что случилось, да я и не поняла толком, однако не оставляло ощущение, что он вступился за меня, когда его мать так небрежно махнула рукой. Хотелось выяснить мотивы этих действий, но было страшно лезть в эти семейные разборки, ведь свежи были еще воспоминания, чем это закончилось в прошлый раз.

Так странно, но я чувствовала, что в последнее время его отношение ко мне стало совсем иным, нежели раньше. Это не могло не радовать, но все тот же вопрос: почему? – никак не давал покоя. Что же произошло за эти полгода? Я вдруг ощутила, как его рука коснулась моей. Теплота тут же обуяла все тело, вызывая приятные мурашки. Это было такое невесомое касание, будто бы сам мистер Харрис сомневался, стоит ли это делать или нет. Перейдет ли этот жест границы дозволенного, хотя после того поцелуя в забегаловке, разве было хоть что-то способное меня смутить?

Взглянув на него, мне не хотелось ничего спрашивать, ведь зачем искать ответы на вопросы, когда можно просто наслаждаться таким приятным моментом как этот. Он же в свою очередь отвел меня подальше от всех снобов, которые пестрили перед глазами в своих зеленых нарядах. Уголок за колонной, созданный для того, чтобы скрыться от посторонних был как никогда кстати.

– Мия, ты действительно выглядишь прекрасно, – вдруг нарушил молчание Нэйтон.

– Спасибо, мистер Харрис. Вы тоже ослепительно красивы, – скромно улыбнулась я и посмотрела на него.

То ли от того, что он снова произнес мое имя, или из-за всей этой пафосной обстановки вокруг, но эти слова подействовали каким-то неведомым образом, ведь смотря на него, вдруг захотелось приблизиться и обвить его руками. Божественный мужчина словно прочитал мои мысли и сам наклонился ближе ко мне. Будто бы ток прошел по моему телу, все внутри передернулось от того, как близко мы оказались друг к другу. Мое лицо обжигало его дыханием. Как тогда на яхте, после ночного приключения. Теперь просто находиться рядом было недостаточно. Жар охватил каждую частицу меня, и оставалось надеяться лишь на высокое самообладание.

«Еще миллиметр и я за себя не отвечаю» – отчаянно подумала я.

Нэйт же читал это острое желание в блеске моих глаз и буквально готов был исполнить все то, что отражалось в них. Будто бы люди на этом вечере перестали существовать и остались только мы вдвоем. Рамки приличия вот-вот