в груди скрутился узел. Я прошла еще глубже. Постепенно звуки дворца стали стихать, пока не воцарилась приятная ночная тишина.

Впереди, в окружении стройных заснеженных деревьев, стоят качели. Большие, деревянные, они, к моему удивлению, не покрылись снегом. Подойдя ближе, я грустно улыбнулась: ни единой снежинки. Прикоснувшись рукой к сидению, удивилась еще сильнее, потому что качели оказались с подогревом! В холодном царстве, где даже воздух убивает, стоят теплые качели. Есть в этом что-то сказочное. Я присела на них, подтянула ноги к груди и попыталась взять себя в руки.

Мне больно. Глупо прятаться от собственных чувств, уж себе-то можно признаться. То, что Ледяной дракон решил жениться – это полбеды! Но он решил жениться не на мне! Этот факт так отравляет душу, что скручивается желудок. Похоже, что именно в этом органе заключена моя сущность…

И вдруг я расплакалась. Сама от себя не ожидала, но слезы хлынули градом. Почему судьба снова надо мной издевается? Ладно, поначалу я считала отношения с Эрриганом короткой интрижкой. Но после моего похищения и той безумной ночи, когда мы оба едва не погибли, все изменилось. Он стал дорог мне. Это не просто короткий роман, чтобы развлечься и расслабиться. Это нечто большее.

«Позволь ему коснуться твоего сердца» - с болью отозвались слова огненного шара. Должно быть, он имел в виду то самое соприкосновение сущностей, но это лишь технический нюанс. Эр коснулся моего сердца гораздо раньше. Сам дракон, похоже, не считает, что делает что-то неправильно. Я даже верю, что наши с ним чувства абсолютно взаимны, и он также прикипел ко мне. Но у Эрригана другие представления о допустимом. Мужчина, который содержит гарем, не может понять, почему нельзя спать с двумя женщинами одновременно. Из груди начали вырываться порывы смеха. Я пыталась сдержать его, но ничего не вышло. Смех смешался с рыданиями, и получился коктейль «Сумасшествие».

Неожиданно позади меня раздался треск. Я закатила глаза. Нашли меня, все-таки. Кто-то продирается сюда, а я больше не собираюсь убегать. Шаги все ближе, и вот, справа от меня выросла мужская фигура. Я даже голову к нему не повернула. Так и застыла на качелях, обняв свои колени и глядя в одну точку.

- Тебе не холодно? – с ленивым интересом спросил мой «гость», и я с удивлением узнала в нем Бертрана. Хм… Эрриган побоялся прийти ко мне сам и послал переговорщика?

- Нет, - коротко и тихо ответила я.

- Хорошо, а то я думал предложить тебе свою дубленку, - вздохнула правая рука Ледяного дракона и подошел вплотную к качелям. Он видит мое заплаканное лицо, но делает вид, что не замечает этого. Я думала, что сейчас он потащит меня в замок силком, но Берт удивил: - Подвинься, - попросил он. Я чуть отползла вправо, и он присел на качели рядом со мной. Благо, они рассчитаны как раз на двух человек. – Точно не холодно? – скользнул он по мне настороженным взглядом. – Имей в виду: у меня больше нет энергии, чтобы высасывать из тебя яд Холода. Будешь умирать в муках.

Я лишь фыркнула в ответ на такое заявление. Берт слегка раскачал качели, отталкиваясь ногами от земли. Решил вспомнить детство!

- Зачем ты пришел? – недовольно пробурчала я, когда пауза затянулась, а мой посетитель выглядит так, будто он явился сюда, чтобы покататься, а не вернуть меня в замок!

- Да там переполох, - Берт лениво кивнул в сторону замка. – Кто-то использовал огненную магию возле покоев Эрригана. Прожег несколько слоев магической защиты, в том числе и ту, которая завязана на крови Эрригана. Он сейчас восстанавливает все слои.

Не знаешь, кто мог такое натворить? – выразительно посмотрел на меня.

- В старых замках часто обитают привидения, - предположила я. Берт хохотнул от моей версии.

- Да, белокурые привидения с распущенными волосами, - кивнул он. – Они еще оставляют следы на снегу, - с намеком протянул Берт.

- Ты нашел меня по нашей связи? – осторожно поинтересовалась я.

- А как же еще, девочка? - едко отозвался Бертран, как будто его этот факт раздражает особенно сильно. – После твоей выходки с прожиганием защиты дворца я почувствовал себя так, будто… - он разко замолчал, сжал челюсти и отвернулся. Сдерживается, не хочет отпускать при мне грубые выражения.

- Будто…? – настояла я. Мне тоже не нравится происходящее! Быть связанной с человеком, который без раздумий бросил меня умирать?! Если я и выйду замуж, то только затем, чтобы избавиться от связи с этим медведем.

- Будто мне сунули в зад раскаленную кочергу, - все-таки выразился этот «джентльмен». Что-то мне подсказывает, что так разговаривать с принцессой просто недопустимо.

- Надо почаще практиковать такие вспышки, - съязвила я в ответ.

- Выгоришь, - невозмутимо осадил меня Бертран. Снова повисла неловкая пауза. Полагаю, Эрриган не отдавал приказа вернуть меня. Найти – да, скорее всего, но видеть меня он вряд ли хочет после того, что я учинила. Властные мужчины не любят, когда женщина показывает характер.

- А почему качели теплые? – решилась спросить я. Надо же поддерживать разговор, а то неловко получается.

- В них магия, - просто ответил Берт. – Отец Эрригана построил их для его матери. Она любила сидеть на них, особенно вечерами, когда видно звезды. Чтобы она не простудилась, он зачаровал их. С тех пор на этих качелях всегда тепло.

Как романтично. Ради своей женщины дракон создал крошечный уголок безопасного тепла среди царства холода.

- Возвращаться будешь? – все-таки спросил Берт, устало вздохнув. Ему явно не хочется применять силу, он надеется на то, что я сама пойду.

- А у меня есть выбор? – горько усмехнулась я. Вряд ли он собирается всю ночь меня уговаривать.

- Если расскажешь, что там между вами произошло, то я дам тебе еще несколько минут, - пошел на компромисс Берт. Я уловила в его голосе нотки любопытства и закусила губу. Посвящать его в наши отношения с Эром? Нет никакого желания. Он и так меня презирает, а после помолвки дракона с другой женщиной и вовсе будет откровенно унижать и насмехаться.

- Что это значит?! – вдруг раздался суровый окрик Эрригана, и мы с Бертом синхронно вздрогнули. Дракон вырос будто бы из ниоткуда, я даже не заметила, как он подкрался! – Я поручил тебе безопасность принцессы! – обрушился он на свою правую руку, но Берт