Я вновь почувствовала это новое ощущение, не понимая, как его объяснить. Но была уверена, знала наверняка – магия эльфа покидает его, он умирает.

Келдрик подбежал к раненому эльфу и встал на колено рядом с носилками.

– Лигорио, покажи мне!

Боясь упустить последний шанс, он требовательно приподнял голову эльфа, чтобы заглянуть ему в глаза. Было похоже, что он пытается увидеть, считать последние мгновения жизни. Велад убрал руки и еле заметно печально кивнул Рагонгу, давая понять, что более помочь он не в силах.

Глаза Лигорио закрылись, голова безвольно упала на грудь. Меня затрясло от беспомощности. Телепат поднялся и отступил назад, Рагонг, наоборот, шагнул вперед, теперь они стояли рядом. Оба мрачные. Они потеряли если не друга, то по крайней мере того, кого хорошо знали и уважали.

– Светлые эльфы захвачены. Верховного короля взяли в плен демоны и темные эльфы, – словно пересказывая вчерашние заголовки газет, сухо отчеканил Келдрик. – Надо поговорить.

Я собралась отойти назад, чтобы не мешать, но советник посмотрел на меня.

– С тобой тоже.

Хмурое выражение лица Рагонга сменилось удивленным, он посмотрел на Келдрика. Они повернулись друг к другу, словно собираясь заговорить, но так и остались стоять молча. Я не сразу поняла, что, по-видимому, они общаются мысленно. Рагонг сурово сдвинул брови, его лицо окаменело. Но прищур глаз и взгляд исподлобья, направленный на Келдрика, говорили мне, что он зол.

– Иди с Келдриком, я сейчас подойду, – сказал он мне спокойно, не желая устраивать сцену при подданных, и вернулся к воинам, ждавшим его распоряжений.

Телепат проводил меня в соседнюю комнату, в которой я никогда не была прежде. Скорее, это был кабинет. Мое внимание привлекли перекрытия потолка с наклонными поверхностями, исписанными темно-синей краской с золотыми вкраплениями. Словно ночное звездное небо над головой.

Не успела я спросить Келдрика, что происходит и что он хочет нам рассказать, как в кабинет ворвался уже не пытавшийся сдерживать свои эмоции рассерженный Рагонг.

– О чем ты думал, скрывая все это?! – крикнул он телепату, лишь дверь закрылась.

– Это было не только моей идеей, но и ее, – спокойно кивнул на меня Келдрик.

Я насторожилась, не понимая, о чем они говорят.

– Не смей прикрываться Амидерой!

– Ты прав, окончательное решение я принял сам.

Келдрик, похоже, извинялся, но раскаяния в его голосе не было.

– Что происходит? – не выдержав, вмешалась я.

Рагонг многозначительно повел рукой в мою сторону, намекая телепату, что он должен сам все мне рассказывать. Келдрик чуть склонил голову, будто обдумывал, с чего начать.

– В ночь после бала ты вызвала меня. Ты этого не помнишь, так как я стер воспоминания из твоей памяти.

Я уже собиралась вспылить, высказав, куда этому рыжему обманщику дорога. Но он, предчувствуя мое негодование, не давая вставить и слова, быстро добавил:

– Ты добровольно разрешила стереть тебе память.

Эта новость озадачила и остудила мой пыл.

– Зачем бы мне звать тебя посреди ночи и тем более позволять стирать себе память?

– Тебе приснился сон… Точнее, кто-то в виде сна отправил тебе послание, в котором говорилось, что, когда придет время, необходимо возродить линию Акарана.

– Линия Акарана… – повторила я тихо.

Сложно понять, но что-то смутно знакомое было в этой фразе.

– Во сне тебе явно дали понять, что Рагонг не должен узнать об этом, пока не придет время. Поэтому мы вместе решили, что будет лучше стереть тебе память, чтобы он не узнал.

Келдрик посмотрел на друга, ожидая ответа. Князь молчал и недовольно смотрел на него.

– Думаю, время пришло, – добавил телепат. – Кто-то открывает порталы и перебрасывает тварей сюда. Мы не можем предугадать, где откроется новый портал, не понимаем, кто может обладать такой огромной силой и как это остановить.

Я вопросительно взглянула на мужа, надеясь, что Келдрик преувеличивает и не все так плохо. Некоторое время князь молчал, обдумывая услышанное, затем в подтверждение слов своего советника сказал:

– Главная задача – обезопасить жителей городов. Линия Акарана действительно способна отрезать возможность врагу открывать порталы на нашей земле.

– Тогда давайте возродим эту линию, – не видя проблемы, предложила я.

– Проложить границу Акарана не так просто, – ответил за князя Келдрик.

– Это то, что ты искал в последнее время в архивах? – спросил у друга Рагонг.

– Да, мне удалось найти записи с упоминанием этого ритуала. В них говорится, что возродить и провести линию Акарана может только круг старших наследников магических ветвей Людеи. Наследников, в чьих жилах течет кровь одного из пяти братьев. Возрождая линию Акарана, каждый наследник укрывает магической границей княжество своей ветви. Чем больше силы при проведении ритуала они добровольно отдадут, тем шире разрастется огораживаемая территория.

Рагонг недобро ухмыльнулся.

– Ты же понимаешь, что наверняка известны только двое наследников ветвей? Лишь правители Кроуги и Самогеты ведут свой род от братьев, другие наследники неизвестны. То есть у нас есть всего двое из пяти?

– Трое, – уточнил Келдрик.

Рагонг удивленно поднял брови.

– Ученик Велада, мальчишка, которого он обучает, Август – наследник Монаханы. Дворф обещал его отцу скрыть мальчика и его мать, когда в Монахане к власти пришел совет старших мужей.

Мне вспомнился Август – маленький вундеркинд Фебраны, я улыбнулась, представляя его лицо. Но осознание того, что Келдрик собирается его втянуть во что-то опасное, тут же вернуло меня на землю.

– Он слишком юн, его магия не набрала полную силу. Подобный обряд может иссушить его сосуд досуха, полностью лишив силы, – возразил Рагонг.

Келдрик принял его слова спокойно. Он явно задумывался об этом прежде и, возможно, не единожды.

– Я предлагаю использовать мальчика только в начале обряда, чтобы зажечь линию Акарана. Так его кровь поможет проложить границу и над Монаханой, но свою силу он отдавать не будет и останется цел. Я не нашел упоминания, что все пятеро должны жертвовать своей магией. Как только мы начнем вливать силу, выведем Августа из круга.

– Мы? – переспросила я.

Рагонг покачал головой, подтверждая, что Келдрик не оговорился, и принялся объяснять.

– Келдрик – незаконнорожденный сын известного вельможи. Его отец, как и дед, любил прихвастнуть, что их род идет от того самого Минолы, одного из братьев. Если учесть, что Келдрик – старший из всех отпрысков покойного отца, то он вполне может быть старшим наследником ветви Минолы.