— Неужели ты думаешь, что Тараки мародерствовал?

— Я не допускаю такой мысли. Но также не исключаю, что кто-то, Амин, например, или какие-то офицеры изрядно поживились. Однако это скучно. Давайте лучше вернемся к обсуждению декретов.

В соответствии с декретом № 3 даудовская конституция аннулируется. И все законы, принятые ранее, «кроме тех, которые не противоречат целям и задачам Апрельской революции», упраздняются. Странная формулировка. Будто, принимая некоторые свои законы, Дауд думал о целях и задачах революции, в ходе которой он будет убит. В соответствии с этим декретом, функции и полномочия Верховного суда передаются Высшему судебному совету ДРА, подотчетному в своей деятельности Революционному совету. Прерогативы верховного судьи передаются министру юстиции. Военно-революционный трибунал будет подчиняться Революционному совету. Из этого вытекает, что новый афганский режим отказался от принципа разделения трех властей и сосредоточил всю власть в Революционном совете, то есть в руках одного человека — Тараки.

— Валера! А ты как думаешь, построили бы мы социализм в СССР, выиграли бы мы Великую Отечественную войну, если бы власть не была сосредоточена в руках одного человека — Сталина?

— Но СССР и Афганистан — это разные страны. У нас разная история и разная судьба. И потом, когда была революция в нашей стране, и когда произошел переворот в Афганистане? За это время мир изменился! Мне кажется, мы не можем допускать «параллельного» восприятия истории. Точнее, я хочу сказать, что мы не должны, не имеем права, переносить исторический опыт Советского Союза на афганскую почву.

Дворянков сначала задумался, а потом, видимо, устав от нудного общения со Старостиным, стал рассказывать Тамаре о своей второй женитьбе. В 54 года он после смерти первой жены вновь стал молодоженом. Старостин, грозно взглянув на жену, не унимался:

— А теперь, Николай Александрович, давайте поговорим о декрете № 4, который утверждает государственную символику Афганистана. Государственный флаг — красный. Это цвет пуштунов и всех арийских народов. Афганцы, насколько мне известно, принимают такой цвет охотно. Однако взгляните на герб. Зачем на нем надпись — «хальк», то есть название правящей партии? Представьте себе, чтобы на нашем государственном флаге красовались бы буквы «КПСС». Я полагаю, что на флаге ДРА было бы уместнее поместить какой-то символ — пусть горного орла, снежного барса или козерога — или нечто вроде универсального лозунга, взятого из стихотворения Аджмаля Хаттака или из стихотворения какого-нибудь другого всем известного классика афганской поэзии.

— Да, — задумчиво сказал Дворянков. — Тут наши друзья немного недодумали, недоработали. И я им в этом не помог. Могли бы быть и более интересные варианты. Ну, ладно, переходи теперь к 5-му декрету, — тыкая вилкой по тарелке, чтобы зацепить кусочек шашлыка предложил профессор.

— Декрет № 5 как бы окончательно решает судьбу членов бывшей королевской семьи, находящейся теперь в Италии. Двадцать три человека из этой семьи, в том числе король Захир-шах, бывшая королева Умайра, наследный принц Ахмад-шах и множество других царедворцев и, прежде всего, зять короля, бывший командующий кабульским гарнизоном Абдул Вали, объявлены изменниками родины и лишены афганского гражданства. Нужно ли было издавать такой декрет, если за ним видится только страх и ложь. Никто из них, членов королевской семьи, не намеривался приехать в Афганистан и тем более бороться против установившегося на их родине халькистского режима. В Европе им хорошо. Ну а если бы кто-то из них и пожелал выступить против халькистов, то начал бы борьбу, не считаясь с декретом Тараки. Как, например, это было весной 1929 года, когда Надир-хан и его братья Шах Махмуд-хан и маршал Шах Абдул Вали Гази, собрав ополчение из пуштунских племен, направились на Кабул, чтобы свергнуть бандитский режим Бачаи Сакао.

Дворянков спорить не стал. Затем Дворянков и Старостин, положив перед собой довольно объемный текст декрета № 8, стали вникать в его содержание.

Это был «Декрет о земельной реформе». Он вводил всеобщее ограничение размеров землевладения для одной семьи тридцатью джерибами (6 га) земли первой категории (сады, виноградники, поливная земля, дающая два урожая в год) или эквивалентного количества земли других категорий. Все излишки сверх этих пределов подлежали изъятию без какого-либо выкупа. Безвозмездно землю получали безземельные и малоземельные крестьяне, батраки и неимущие кочевники, если они давали обязательство лично возделывать полученный надел.

Предусматривалось изъятие полученной по декрету земли, если, получив надел, крестьянин не начнет его обработку в течение трех месяцев. Землю, полученную по декрету № 8, не разрешалось дробить на участки менее пяти джерибов, закладывать, сдавать в аренду или продавать. Исключение делалось лишь для женщин и малолетних детей, если они окажутся единственными членами семьи и не смогут обрабатывать принадлежащую им землю. В этом случае допускалась сдача ее в фиксированную или издольную аренду. В дополнение к женщинам и детям, неспособным обрабатывать землю, право сдачи своего надела в аренду, получали также государственные служащие, ремесленники.

Распределяться должна была та земля, которая отчуждалась у лиц, имевших участки площадью более тридцати дже-рибов, государственные земли, земли королевской семьи, а также земли, осваиваемые в результате строительства ирригационных проектов, но не пригодные для создания на них государственных ферм. Особо оговаривалось, что не будут изыматься вакуфные (принадлежащие мечетям) земли. В декрете устанавливалась также очередность наделения землей. В первую очередь правом на ее получение пользовались безземельные крестьяне, обрабатывающие помещичью землю, подлежащую отчуждению у помещиков и распределению, а в последнюю, шестую, очередь — безземельные крестьяне и кочевники из других провинций, в случае если для них не найдется свободной земли в их провинции.

В ходе земельной реформы планировалось как можно скорее объединить крестьян в кооперативы предоставить отдельным крестьянам и кооперативам банковские ссуды на льготных условиях для приобретения сельскохозяйственных орудий, удобрений и сортовых семян. Предполагалось также создание пунктов по ремонту сельскохозяйственной техники и товариществ по продаже производимого кочевниками мяса и молока, расширение сети крестьянских касс взаимопомощи и т. д.

— Что же, неплохой документ, — сказал, закончив его чтение, Дворянков — Есть, конечно, недочеты, но, по-моему, цели поставлены благие. Декрет должен как-то упорядочить землевладение, уменьшить эксплуатацию беднейших слоев крестьянства, стимулировать развитие сельского хозяйства и таким образом повысить благосостояние населения. Главное, чтобы он разумно выполнялся.

— А как вы думаете, не приведет ли изъятие излишков земли к дроблению и банкротству больших помещичьих высокопродуктивных хозяйств?

— Я уже сказал, что земельная реформа должна разумно осуществляться. Почему бы такие хозяйства, о которых ты говоришь, сразу же не преобразовать в кооперативы?

— А захочет ли помещик, который раньше владел этой землей, становиться членом кооператива?