— На спор, что ли?

— Ребенка он вытаскивал, — глядя на Радика, тихо и мягко сказал Володя. — Восьмилетнего мальчика. А сам слепой тогда был.

— Радик? — Ксения посмотрела в опущенные глаза, скрытые дымчатыми очками.

— Было дело, — пробормотал тот, качая головой.

— Да ты герой, — сказала Алина.

— Добрый и сильный? — Ксения посмотрела на нее весело. — Нет уж, Алиночка, этот мой, и я его тебе не уступлю.

— Правильно, Ксюша, — наблюдая за ним, проговорил Медведев. — Держись за такого парня крепче. Сейчас таких нет.

— Навалом, — буркнул Радик. — Просто мы их не знаем.

— Ага. Затаились и ждут своего часа. Нет уж, дорогой, тебе от меня не отвертеться.

— Я и не собираюсь.

— Даже и не мечтай.

— Мне интересно, Радик, — проговорила Алина, — как родители этого мальчика отблагодарили тебя? Я бы отдала все, что имею. Или тебе не повезло, они оказались бедные?

— Мне повезло, — проговорил Радик, опуская голову еще ниже и прижимая Ксению теснее. — Отец этого мальчика практически вернул мне зрение. Он — Колкер.

— Колкер? Тогда тебе действительно повезло. У него очень дорогая клиника. Зато эффективная.

Медведев переступил с ноги на ногу.

— Ничего, Радик, что мы с Егором пойдем?

— Если тебе нужно…

— Да. Дома уже ждут.

— Заходи, Володь.

— Вы тоже не забывайте нас.

— Да мы с Ксенией хотели завтра к вам прийти.

— Приходите. Мы будем рады. Если не я, то остальные целый день будут дома.

Медведев пошел с балкона, продолжая обнимать мальчика, и Радик с Ксенией, а потом — Алина, последовали за ними.

— Сергей будет свободен?

— Да. Только Дина, по-моему, дежурит.

— Жалко.

— Как с дядей?

— Кажется подтаял.

— Только подтаял?

— Ну, для него и это уже подвиг. Он у меня гордый татарин.

В этот же день, к вечеру, Володе позвонили из управления.

— Капитан, Агранова видели в Москве, — доложил дежурный. — В Медведково, в спортшколе № 527. Туда ходят тренироваться ребята из «Союза русских». Так вот, он с ними.

— А кто сообщил?

— Ребята из ФСБ. Братская помощь.

— Понятно. Завтра посмотрим.

— Они там по воскресеньям собираются.

— Хорошо…

В воскресенье, утром, Медведев на служебной машине остановился за два здания от спортивной школы. Оставив Леню Панфилова за рулем, сам он прошел вдоль забора, увидел согнуты прутья и пролез в них.

Боковая дверь была отперта и Медведев, оглядевшись, пошел к ней. Стена перед ним, скорее всего, скрывала спортзал, из зарешеченных окон доносились звуки ударов, прыжков, и болезненные вскрики. Войдя в дверь, Медведев поднялся на три ступеньки по лестнице и пошел медленно и часто оглядываясь. Звуки борьбы уже доносились ближе: голоса, вскрики, возгласы, падения тел. Медведев шел по коридору прямо на открытую дверь, догадываясь, что это и есть вход в спортзал. И даже приостановился, услышав громкий человеческий крик, потом быстрые, едва различимые слова и снова — крик, уже дикий, болезненный.

Медведев сорвался с места, бросившись вперед. На него из двери выскочил высокий худой парень, увидел его, прижался к стене, потом шагнул навстречу приостановившемуся Медведеву.

— Кто бы вы не были, идите скорее, — начал он и нервно оглянулся. — Они убивают его. Только меня вы не видели.

И парень бросился дальше, мимо приостановившегося мужчины. И Медведев бросился вперед. Забежав в дверь, он на миг замер и шагнул в зал, сжимая в руке пистолет.

— Всем стоять, не двигаться. Вы — арестованы! Я капитан РУБОП, — крикнул он в зал.

Толпа из нескольких мужчин раскололась, и все обернулись.

— Мент рваный! — заорал Агранов, невысокий, плотный и с сединой, в отличии от остальных: худых, высоких и молодых.

За ними, у их ног, осталась какая-то бесформенная куча сине-черного цвета, но никто из них не оборачивался.

— Руки за голову, не двигаться!

— Хрен тебе в жопу! — Агранов вырвал из кармана пистолет, но Медведев выстрелил первым и Агранов схватился за правую руку, уронив оружие. Медведев выстрелил снова, и Агранов упал, скорчившись и зажимая правую ногу в коленке, при этом рыча и ругаясь.

Остальные не двигались, пока один из них не достал из кармана маленький тупорылый револьвер.

— Брось оружие, — четко проговорил Медведев, быстро пересекая зал. — Брось оружие, говорю!

— Стреляй, — хрипел Агранов, тянясь за своим пистолетом, но Медведев, прыжком оказавшись рядом, пнул пистолет подальше, ударом ноги опрокидывая Агранова навзничь и тут же поворачиваясь к парню с оружием.

— Бросай оружие, или я тебя застрелю.

— Руки! — в дверях с пистолетом, зажатым обеими руками стоял Панфилов. — Без шуток, ребята, шутников от нас увозят в морг штабелями.

Парень торопливо обернулся, не выдержал, попятился, бросил оружие и поднял руки. Панфилов приближался, и Медведев, быстро отступив, поднял за ствол пистолет Агранова с навернутым глушителем.

— Ты меня не столкнешь, Рваный, нары для меня еще не прибили.

— Ты уже на нарах, Агранов.

— Подсунул мне сученого, мусор!

— Поговорим в камере.

Панфилов, тем временем, подобрал тупорылый револьвер и стоял, озираясь. Увидев кольца, он подвел к ним двоих парней и сковал из одними наручниками, пропустив их сквозь кольцо. Следующая пара подошла сама, только по зову, хотя и неохотно. Панфилов, поймав на лету наручники Медведева, сковал и эту пару.

— Ну вот и крепко, — Леня подошел к Агранову и посмотрел на лежавшего сверху вниз. — Что, не досталось браслетиков? Ничего, как оденут, долго уже не снимут.

Агранов хотел пнуть оперативника, но тот отступил и ударил его ногой по ране.

Заорав, Агранов скорчился на полу, а Медведев, достав из кармана телефон, вызвал оперативников и «Скорую помощь». Стон раздался сзади Медведева. Обернувшись и убирая в карман мобильник, капитан быстро подошел к человеку в синей куртки и черных джинсах, пытающемуся приподняться на дрожавших от напряжения руках.

Прижав его к полу, Медведев со словами:

— Лежите и не двигайтесь, — стал расстегивать его куртку.

— Сученая падла, — хрипел Агранов, корчась. — Говорил же, надо было с ходу завалить.

— Кто это? — подошел к Медведеву и Панфилов.