Сегодня голландский флаг развевается над фортом Конкордия – цитаделью Купанга, столицы нидерландских владений, расположенных на западе острова. Голландцы, люди искусные, сделали эту крепость неприступной, тем более что она уже была защищена могучими поддерживающими ее скалами, и отныне никто не может вытеснить представителей Нидерландов со столь прекрасной позиции, которая является своеобразным ключом к острову. Под надежной защитой форта Конкордия раскинулся город Купанг, разделенный надвое рекой. По берегам этой реки высятся красивые каменные дома с черепичной кровлей. В городе насчитывается 5 000 жителей, если верить голландцам, слывущим непревзойденными математиками. На улицах царит чистота, столь дорогая всем подданным королевства Нидерланды, и подобное благополучие характерно для всех колоний этой нации. Здесь можно увидеть многочисленные церкви, банкирские дома, театры, кафе, а также таможенников в зеленой форме и белых фуражках, которые разгуливают с важным видом, всегда готовые к поучениям.

Воспоминание о сих достойных служащих, а также опыт общения с ними и осознание их неподкупности побудили капитана Фабрициуса ван Праэта всячески избегать этих чиновников. Как только вдали появились бакены, сигнализирующие о близости суши, над шхуной взвился национальный флаг, но корабль взял курс отнюдь не на Купанг. Судно повернуло на север, обошло мыс Жаку, расположенный на восточной оконечности острова близ 125°, и возобновило путь на запад. Так оно достигло португальского берега, пересекло 124° меридиана, продолжило свой бег вплоть до 123° 15́ и легло в дрейф на расстоянии трех миль от земли.

Ночь залила все вокруг чернильным мраком, и это обстоятельство, кажется, радовало капитана. Далеко в темноте мерцали тусклые огоньки – там начинались жилые кварталы. Вне всякого сомнения, это была Дилли, или Делли, – столица португальской колонии, несчастливая соперница Купанга. Если бы сейчас был день, если бы «Palembang» не остановился далеко в море, а зашел бы в порт, поверьте, весьма неприглядный порт, то, клянусь, пассажиры, а именно наши друзья, увидели бы жалкие трущобы, которые трудно сравнить с голландским поселением. Грязные хибары покрыты соломой или полусгнившими листьями, форт – обыкновенный клочок земли, обнесенный земляным валом, примитивно выстроенная церковь и, конечно же, таможня. Весь городок поражает нечистоплотностью, он зарос грязью и пылью, переполнен мусором, прорезан сточными канавами, в которых резвятся отвратительные стаи голодных животных. Но при взгляде на целую орду служащих, одетых с иголочки, щеголяющих в роскошных шляпах и черных или белых костюмах городских жителей, на обвешанных медалями блистательных офицеров, которые снуют по этой клоаке в бесчисленном количестве, совершенно несопоставимом с невзрачным видом португальской «столицы», вряд ли бы кто усомнился, что подобное нагромождение неприглядных домишек, сравнимых лишь с жилищами сáмой нищей деревеньки, является средоточием цивилизации.

Но было темно, много темнее, чем обычно. Таможенники спали сном блаженных. Возможно, у них на то имелись веские основания. Пьер ле Галль, Фрике и их неразлучный товарищ Виктор не могли уснуть, взволнованные близостью цивилизованных земель, поэтому они примостились на решетчатом настиле близ руля. Друзья тихо переговаривались, строя планы, связанные с их недалеким возвращением в родные края.

Неожиданно яркий свет заставил всех троих вскинуть головы. Огромная огненная змея прорезала тьму, взлетела вверх, насколько хватает глаз, и исчезла, оставив за собой длинный сноп искр.

– Создается впечатление, – почти прошептал Пьер, – что мы ждем гостей. Вряд ли этот фейерверк устроен в честь чернокожих туземцев и желтомазых бесхвостых макак, обитающих на берегу.

За первой ракетой последовала вторая, затем, шипя и расцвечивая небо яркими звездочками, в воздух взвилась третья, после чего вновь наступила темнота.

Приблизительно три четверти часа не происходило ничего нового, затем со стороны берега послышался легкий плеск, как будто бы кто-то орудовал веслами. Шум приближался, и вот пронзительный свист разорвал ночной воздух. На носу судна мелькнул и тут же погас фонарь. Этой краткой вспышки оказалось достаточно, чтобы обозначить точное расположение «Palembang», который, в соответствии с особыми указаниями капитана, не зажег ни одного огня, как то было предписано уставом.

Лодка пристала к шхуне, ударилась о борт, который тихо загудел. И тут, кажется, прямо из морских волн раздались страшные проклятия, произнесенные на английском языке хриплым низким голосом.

– Тише, дети, тише, – негромко попросил капитан, облокотившийся на поручни.

– Эй! Старая морская свинья! Чертов кашалот! – вновь прозвучал хриплый голос. – А ты не мог бы посветить? Здесь черно, как на дне котла самого Люцифера, нашего с тобой общего хозяина…

– Надо же, – радостно воскликнул капитан, но в его голосе слышалось искреннее изумление. – Да это сам мистер Холлидей!

– Он самый, собственной персоной. Главным образом одни мои кости. Я стал таким худющим, что могу напугать кого угодно. Но, я надеюсь, вы не наложите на меня карантин и не будете держать на расстоянии вытянутого багра как чумного. Давайте-ка, поторопитесь. Киньте мне, наконец, швартовый канат… и не забудьте приготовить пинту вашего лучшего виски.

– А вы, парни, – сказал неизвестный своим гребцам, – закрепите лодку и ждите моего возвращения.

– Но, – прошептал Фрике прямо на ухо Пьеру ле Галлю, – пусть меня дьявол заберет, мне знаком этот голос!

– Пускай этому святотатцу повяжут на горло крепкий корабельный канат вместо галстука! Я, как и ты, слышал этот пропитый хриплый голос, вырывающийся из глотки мерзавца.

– Гром и молния! Если это так…

– Что?…

– Мы попали в ту еще переделку. Есть идея.

– Так поскорее поделись ею!

– Через пять минут этот человек, а мы не могли ошибиться и принять его за кого-то другого, узнает о нашем присутствии на борту. Они перевернут все судно вверх дном, и если найдут нас, то дела наши – дрянь.

– Что же делать?

– Я знаю тайник, в котором мы сможем укрыться до утра и где нас никому даже в голову не придет искать. Сейчас быстренько вскарабкаемся на тент, под которым мы стоим в данную минуту. Главное, чтобы капитана не посетила удачная мысль свернуть тент на ночь. В нем мы будем, как в гамаке, но решать надо поскорее. Давай, залезай первым. А я послужу стремянкой для Виктора.

Чтобы совершить этот головокружительный трюк, друзьям потребовалась всего пара секунд. Они успели вовремя. Голландский капитан и вновь прибывший, энергично пожав друг другу руки, двинулись вперед и остановились как раз в том месте, где только что находились наши герои.

– Ну, что же! Объясните мне, – вновь взял слово мужчина с хриплым голосом, – что значат все эти немыслимые предосторожности. Вы так боитесь португальских таможенников, что принимаете своих друзей в кромешной темноте, словно ночных сов? Но эти почтенные служащие, без всякого сомнения, дрыхнут без задних ног. И мне кажется, что их сон должен быть особенно крепким после того, как вы приняли все меры предосторожности и убаюкали их тихим перезвоном добрых старых пиастров.