Незаметно наступил вечер.

Из телефонного разговора Барановичи – Пружаны, состоявшегося поздним вечером 20 июля 1941 года по закрытой линии связи

– Приветствую. Я слышал, что удалось выйти на след «мясников»?

– В штабе операции надеются на это. Подтвердилась информация о ложной колонне 18-й танковой дивизии. Принятыми мерами сегодня ее блокировали в районе железнодорожной станции Рейтанов у населенного пункта Русиновичи. До батальона пехоты с танками, артиллерией и средствами ПВО. Связи со станцией и гарнизоном нет. Ближайшие гарнизоны приведены в готовность, перебрасываются подкрепления в Клецк и Ляховичи. Из Слуцка на помощь подразделениям, ведущим бой с русскими, выдвинут полицейский батальон. На аэродроме в Барановичах в готовности стоят пикирующие бомбардировщики. Сегодня они уже наносили удар. Эксперты заявили об уничтожении колонны русских танков и автомашин. От огня русского ПВО они потеряли один самолет. Внизу шел бой с применением танков и артиллерии. Здесь сложилось впечатление, что русские рвутся к Клецку и Несвежу.

– Диверсия против штаба 2-й танковой группы?

– Вероятно. С учетом того, что им теперь должно быть известно его месторасположение. Для охраны штаба выделен дополнительно моторизованный батальон из дивизии СС «Дас Райх».

– Вилли, мне кажется, что в твоем голосе есть нотка сомнения. Или я ошибаюсь?

– Да. Ты прав. Я сомневаюсь, что это «мясники». Мне думается, что это те, кто пытается увести нас с их следа. Возможно, я ошибаюсь, но это отвлекающий удар. Надо ждать удара здесь. Под Барановичами. Мы сейчас бросим свои силы отсюда для уничтожения и блокирования русских, а «мясники» и окруженные в здешних лесах русские нанесут свой уже совместный удар сюда. Именно поэтому они не стали освобождать своих пленных на станции Лесная. Здешний лагерь значительно крупнее, тут есть чем поживиться и вооружить пленных. Кроме того, не забывай о силах люфтваффе, сосредоточенных на местном аэродроме. Одним ударом лишить нас части штурмовой авиации – очень заманчивая цель. «Мясники», если судить по их действиям, специализируются именно по таким ударам.

– То есть ты считаешь, что сейчас нельзя использовать части гарнизона для блокирования русских?

– Да. Думаю, русские именно этого и ждут. Для блокирования отряда, имитирующего прорыв к Несвежу, можно использовать маршевое пополнение и части охраны тыла. Надеюсь, что ты поддержишь мое мнение перед командованием.

– Постараюсь донести твои мысли до командующего тылом группы армии «Центр» генерала фон Шенкендорфа. Он сегодня будет здесь проводить совещание. Кроме того, переговорю с обергруппенфюрером СС Эрихом фон дем Бах-Зелевски. Мне кажется, твои доводы достаточно убедительны, чтобы не ослаблять гарнизон Барановичей.

– Спасибо.

– Держи меня в курсе событий. Да, я хотел тебя предупредить. Службой радиоперехвата зафиксирован выход в эфир мощной радиостанции примерно в том районе, где блокировали русский отряд. Там же очень активно работают еще несколько радиопередатчиков меньшей мощности. Думаю, в штабе операции найдутся возможности послать самолет для их поиска…

Из книги воспоминаний Героя Советского Союза генерал-майора авиации в отставке Паршина Григория Ивановича «Огненное небо»

…В последней декаде июля 1941 года наша авиагруппа значительно пополнилась. Батальоном в районе г. Барановичи была проведена операция по захвату еще одного аэродрома противника. Часть самолетов удалось захватить неповрежденными, и они были перегнаны за линию фронта.

Нельзя сказать, что летный и технический состав авиагруппы сидел без дела, пока наши боевые товарищи сражались в тылу врага. Решением Ставки нас окончательно закрепили за НКВД. Шло переформирование авиагруппы. Внутри нее произошло разделение на несколько авиаотрядов – транспортный, бомбардировочный, штурмовой и истребительного сопровождения. Часть захваченного у противника авиапарка пришлось передать в войска. В первую очередь это касалось истребителей и бомбардировщиков советских типов, а оставшиеся самолеты требовали ремонта и глубокого изучения личным составом. В группу пришло много молодых пилотов и авиационных специалистов. Вот мы все вместе и осваивали трофейную технику. Были трудности с обеспечением группы запчастями и топливом, необходимым имуществом. Многого не хватало. То, что наши специалисты вывезли с собой, быстро закончилось. В условиях отступления наших войск и эвакуации заводов найти замену вышедшим из строя деталям было очень сложно. Тем не менее группа готовилась к боям.

Ситуация на фронте складывалась для наших войск не самым лучшим образом. В двадцатых числах июля войска Группы армий «Центр» вновь перешли в наступление. Захватив плацдармы на реке Березине, они прорвали Западный фронт, и их моторизованные части двинулись на Могилев и Быхов. Аналогичное положение сложилось и на Белорусском фронте. После тяжелых и кровопролитных боев немцами был захвачен Борисов. Моторизованные и танковые части 3-й танковой группы вермахта устремились к Витебску. Наши войска активно оборонялись, стремясь остановить врага. Тяжелые бои шли за каждую высоту, населенный пункт, улицу и дом. Некоторые населенные пункты по нескольку раз переходили из рук в руки. Часто получался «слоеный пирог». Одна улица наша, другую контролируют немцы, а на третьей опять наши. Воинские части, попавшие под удар врага, перемешались. Установить с ними связь было сложно, не всегда командованию было понятно, кто где находится и что происходит на том или ином участке фронта. Какие части отступили, а какие еще обороняются. Делегаты связи не могли добраться до частей. Поэтому для разведки и связи была задействована авиация.

Немецкая авиация действовала очень активно. Она работала с аэродромов Лида, Минск, Брест, Бобруйск и Барановичи. Ее самолеты постоянно висели над позициями наших войск. Она мешала переброске резервов. Наши же авиачасти не смогли прикрыть избиваемые с воздуха войска. Сказались потери авиатехники и пилотов первых дней войны. Немецкие истребители гонялись за каждым нашим самолетом. Десятки самолетов и пилотов, ведших разведку и выяснявших обстановку на фронте, были потеряны.

Ситуация менялась ежечасно. Командованию требовались объективные данные о происходящем. В этих условиях было принято решение использовать нашу авиагруппу для сбора сведений и разведки. Выполняя заявки РазведУпра, мы по нескольку раз за день поднимались в небо. Не всегда эти вылеты проходили гладко. Немцы достаточно быстро разобрались, чьи самолеты летают над их войсками, и стали охотиться за нашими машинами. Доставалось нам и от наших «соколов». Не разобравшись, что к чему, они, видя силуэт «Дорнье» или «Ю-88», стремились сбить одиночную машину, пусть даже с красными звездами на борту. Так мы потеряли три самолета. Охота на наши машины продолжалась и на земле. Еще один самолет мы потеряли 20 июля 1941 года во время налета вражеских бомбардировщиков на аэродром Кубинка. Тогда же погибло несколько летчиков из приютившего нас полка ПВО. В связи с этим нам пришлось перебраться на новый аэродром. Ставший нам родным домом на несколько лет войны…